– Справедливо, – произнесла она. – Но мы возьмем ножички с собой. Спрячем их под одеждой.

И она сунула кинжал под куртку.

– Я возьму девчонку с собой, «мундир». Только посмей что-то выкинуть, и я прикончу ее первой.

Сари обхватила Раису одной рукой и прижала к себе. Другая ее рука была под курткой. «Тряпичница» могла в любой момент использовать оружие.

Амон дернулся, желая выхватить принцессу и увести ее с собой, но та посмотрела на юношу и покачала головой. Движение было столь незначительным, что Сари ничего не заметила.

– Согласен, – произнес капрал. – Но мне нужно некоторое время.

Он нырнул в дверной проем, поднялся наверх, проскользнул по коридору, где пылали факелы, и вернулся к гвардейцам, осознавая, что его спина являлась заманчивой мишенью.

«Мундиры» сразу же накинулись с вопросами. Он поднял руку и начал говорить.

– Они просят аудиенции с капитаном, – заявил юноша. – Хотят высказать свои жалобы. Я дал на это добро. Поэтому мы выведем их под охраной, – не обращая внимания на протестующие и удивленные возгласы, Амон высмотрел в толпе кадетов своего взвода.

– Мик, Хейли, Гаррет, Воуд, живо ко мне!

– Желаете, значит, чтоб мы схватили бандюков, когда вы выгоните их наружу? – спросил один из «синих мундиров», поглаживая дубину.

– Нет, – Амон обвел взглядом гвардейцев, заглядывая каждому из них в глаза. – Никто не должен использовать оружие. Я намерен вывести их отсюда, не проливая крови. Тот, кто замахнется на них дубиной, отправится в подземелье!

Последовала новая волна протеста, но капрал решил, что солдаты исполнят его приказ.

Это была довольно странная процессия. Они напоминали страдающих от голода беженцев, добравшихся сюда после окончания какой-то стремительной войны. Около двадцати пяти заключенных хромали, шаркали ногами либо шли с гордым видом, а вокруг них шествовали, в основном безбородые, однокурсники Амона. Они миновали комнатушку, где обычно торчали гвардейцы, переступили порог караулки, пересекли двор и свернули к Южному мосту. «Синие мундиры», которые встречались им по пути, недоуменно глазели на бывших узников и их эскорт.

Горожане расступались, завидев их вдали, но с любопытством высовывали головы из окон и замирали в дверных проемах, чтобы поглядеть на диковинное зрелище.

Сердце Амона перестало трепыхаться в груди, когда они перешли на другой берег реки. Они следовали прямо по Тракту королев до тех пор, пора не скрылись из поля зрения поста охраны.

– Сюда! – рявкнул Амон, сворачивая на прилегающую улочку.

Они немного прошли вперед, свернули за угол, и парень остановил процессию.

– Все, – объявил он. – Вы свободны. Только не попадитесь снова! Это будет сложно объяснить.

Большинство заключенных тотчас скрылись на соседних сумрачных улицах. Сари не шелохнулась и с подозрением покосилась на капрала. Она была предельно осторожна.

– Че… так просто? Ты отпускаешь нас? С чего бы это?

«Так распорядилась наследная принцесса, – хотел ответить Амон, – а я – круглый дурак, который до сих пор не научился отказывать».

– С вами плохо обращались, – ответил он. – И некоторые из нас не верят, что можно выбить из человека признание.

– Прекрасная речь, капрал! – Кандальник оказался тут как тут – вместе со своей сворой «тряпичников».

«Волки» прижались друг к другу, ощетинившись оружием.

– Не беспокойтесь, – ухмыльнулся Хансон. – Мы с Кэт решили с вами поздороваться. – Алистер кивнул в сторону мрачной высокой девушки с хмурым лицом.

– Пойдем! – позвала Кэт, и все «тряпичники», включая тех трех, что находились в подземелье, улетучились в мгновение ока.

Все, кроме Кандальника.

Он направился к Раисе и слегка поклонился принцессе.

– Браво, Ребекка! – воскликнул он. – Уверен, в душе ты тоже «тряпичница».

– Никакая она не «тряпичница», – Амон встал между ними. – Если ты этим хочешь сказать, что она – воровка и похитительница.

– Амон, – девушка положила ладонь на руку друга.

– Мне кажется, твоя девчонка не слишком рада тебя видеть, – произнес Алистер, печально покачивая головой. – Я думал, она набросится на тебя от счастья, а она тебя даже не чмокнула.

– А я думаю, ты должен ответить за то, что украл ее, – огрызнулся Амон. – Я хочу знать… – капрал сглотнул, – не причинил ли ты ей вред.

– Со мной все в порядке, – вмешалась Раиса, сжимая ладонь солдата. – Он меня не тронул.

Амон заглянул принцессе в глаза. Она подняла брови, давая ему понять, что пора уходить.

– Что по поводу мертвых «южан»? – взвился Амон. – Я убежден, что ты замешан в убийствах.

– Собираешься положить меня на стол пыток, да, «мундир»? – ухмыльнулся Кандальник. Его улыбка превратилась в гримасу. – Вырвать мне ногти? Размозжить мой…

– Прекрати! – резко оборвала его речь Раиса. – Амон – не палач. Он – тот, кто спас твоих уличных собратьев из тюрьмы. Если бы не он, я…

– Они не мои, – перебил принцессу Хансон.

– Хорошо, – процедила она, буквально прожигая юношу яростным взором.

– Точно, – закатил глаза бандит.

Амон начал чувствовать себя лишним.

– Кстати, МакГиллен будет снова на тебя охотиться, – обратился капрал к «тряпичнику». – На твоем месте я бы лучше сдался.

– Правда? Дай-ка пораскинуть мозгами. Пожалуй, нет, спасибо, – ответил бандит. – Ну, счастливо. Удачи тебе с твоей девчонкой, приятель. Полагаю, везение тебе пригодится.

И, прежде чем добавить что-либо еще, Кандальник завернул за угол и скрылся из виду.

Сгорая от гнева и смущения, испытывая головокружение от облегчения, Амон свистнул своему взводу, и кадеты собрались рядом, встревоженные, как жеребята.

– Сперва я хочу поблагодарить за великолепную работу каждого, – произнес юноша. – Вы можете гордиться тем, что нам удалось обойтись без кровопролития, – «волки» заулыбались и начали подталкивать друг дружку локтями. – А также никто не должен говорить ни слова о том, что здесь произошло. Не задавайте вопросов, поскольку я не имею права на них отвечать. Это дела королевы. Чем меньше людей будет знать про все, что случилось, тем лучше.

Кадеты приуныли. Амон понимал, что их надежды на хвастовство в таверне и выпивку за счет заведения безнадежно разрушены.

– А сейчас нам нужно отвести Ребекку. Она живет недалеко от замка, – распорядился Амон. – Стройсь!

Капрал вывел свой маленький взвод обратно на Тракт и направился к замку Феллсмарча. Гвардейцы шагали немного впереди, а также замыкали шествие – поэтому Раиса и Амон могли общаться.

– Рассказывай, Амон, – прошептала принцесса. – Моя мать рассержена? Или она переживает? Или все сразу?