– Оставь свои фокусы! – первым нарушил тишину Еремеев после того, как старик дернул его за руку. – Тут с тобой поговорить хотят.

– Ага, поговорить, значится, – все-таки сумел побороть удивление друид. – Вон тот седой старикан?

– Он самый, токмо по возрасту он туг на ухо, а потому не пужайся, что близко подойдет.

– Ага, значится, ты решил, будто меня дохлым старикашкой застращать можно?! Да я… – Колдун сотворил огненную сферу и пустил в их сторону.

Не долетев пяти шагов, она исчезла.

– Знамо дело, боишься. То паутинки, то шарики – один без своих игрушек ты не можешь. Не бойся, обещаю: пока не переговоришь с этим уважаемым человеком, не трону.

Старик еще раз дернул за руку, давая понять, что не стоит перегибать палку.

– Ага, угрожать мне вздумал?! А сам не желаешь подойти ближе?!

– Я обещал ему, – Еремеев кивнул на Иоанна, – что дам возможность переговорить с тобой. Должен сдержать слово. А потом мы продолжим.

Друид разобрался, что все дело в необычном месте, где стояли те двое. Теперь он хотел выманить сначала одного, а второй потом и сам кинется.

– Ага, поговорить? Ладно, пусть идет, я нынче добрый, – оскалился друид, демонстрируя устрашающую улыбку.

Иоанн предупредил боярина, чтобы тот не сходил с места, что бы ни случилось, и отправился к злодею.

– Вижу, нелегкий денек у тебя выдался нынче, сынок, – произнес старик, остановившись в двух шагах. – Оно и понятно, темные дела и душу изматывают, и телу урон наносят – вона как тебя перекорежило.

– Ага, так ты, дед, явился меня уму-разуму учить? Запоздал, и не на один век.

– Покаяться, оно никогда не поздно. Тут главное, чтобы искренне и с полным осознанием содеянного. – Иоанн смотрел прямо в глаза собеседнику, а тот хоть и силился отвести взгляд, никак не мог этого сделать.

– Ага, содеянное мое не нравится? Какой ужас… Да мне плевать! Я и дальше буду творить то, что мне по сердцу.

– А оно есть у тебя, сердце-то? – с сочувствием спросил старик.

– Ага! Сердобольный, значится? И невдомек тебе, что волноваться о самом нужно? А сердце – да хотя бы и не было его совсем. Справа, к примеру, у меня и вовсе ничего не болит, весьма удобно.

– Удобно – не значит правильно, – мягко произнес Иоанн.

Друид сделал маленький шажок и снова «заулыбался». Колдун явно подготовил нечто убийственное для собеседника, что сразу почувствовал Еремеев.

– Берегись! – крикнул он.

Однако Иоанн никак не отреагировал. Он продолжал неотрывно смотреть в глаза собеседника, который на сей раз использовал для убийства резко удлинившуюся руку и проткнул ею грудь старика.

– Ага! Чуешь боль, старик? И заметь на прощанье – мне нравится, что ты умираешь.

– Смерть – это обычное явление, сынок, оно не должно вызывать отвращения, – произнес Иоанн.

В этот момент руку друида резко обожгло, и он отдернул ее. Старик же, падая, продолжал смотреть на убийцу.

Александру показалось, что через глаза негодяя выскочило маленькое облако.

– У-у-у!!! – заорал колдун. – Ты куда?! Стоять, я сказал!

Еремеев бросился к Иоанну, позабыв о предупреждении, и сразу был наказан. Он упал на втором шаге, затем, уже на земле, его еще и подбросило неведомой силой.

«Да что здесь происходит!? – мысленно возмутился он. – Предупреждал же его!»

Александр приподнял голову и увидел, как возникший из облака неподалеку от друида вихрь увеличился втрое и метнулся прямо на злодея. Тот ничего не успел предпринять, его оторвало от земли и унесло прочь.

Еремеев прибежал к старику.

– Говорил же, нет в нем ничего светлого, зачем было…

– Теперь нет, Данила, – поправил его раненый. – И души там также не осталось, только зло.

– Ну зачем же?

– Не печалься, Данила. Именно так я и должен был закончить свой путь в этом мире.

– Ты знал?

– Все к тому шло, годков-то мне уже немало. Это твой путь токмо начинается. Хотя, – старик взглянул на небо и протянул сжатую в кулак руку. – Держи!

Александр протянул руку, и на ней оказалось маленькое зернышко. Примерно в такое же превращался иномирный зверюга с первыми лучами солнца.

– Что это?

– Оно поможет, когда вопрос станет между смертью и жизнью.

– Благодарствую. – Еремеев положил подарок в карман.

– Прощай, Данила, и помни: с друидом токмо одна арифметика – минус на минус.

– Какое «прощай»?! Я тебя обязательно отсюда вытащу, мы еще с тобой…

– Не перечь! Меня оставь тут, я подле приятеля своего покой обрету. И о том есть кому позаботиться. А твои заботы еще впереди. Ступай домой, тебе поспешать надобно.

– Да что же это?

«Хозяин, тебе действительно нужно спешить, иначе умрет Жучка, – возник в голове голос пульсирующего, – а старец только что отправился в мир иной. Иначе бы я не смог с тобой говорить».

«Жучка? Что с ней? – Еремеев не видел броска собачки на друида, а потому понятия не имел, где та находится. Однако сообщение источника быстро привело в чувство, заботиться следовало о живых. Мужчина подскочил, поклонился усопшему и побежал на выход. – Где ее искать?»

«Покажу», – пообещал пульсирующий.

«Ты-то куда исчез? Почему не появлялся?»

«Мне было велено затаиться до поры до времени».

«Велено? Кем? Неужели Иоанном?»

«Можно и так сказать, – не стал вдаваться в подробности источник. – Затем я должен был проявить себя и отдать всю силу тому, кого старик вытащит из друида».

«Белое облачко?» – спросил Еремеев.

«Источник, коему ветер подвластен. Своих сил у него было негусто, а с моими он и сотворил смерч, унесший колдуна».

«Так, может, хана друиду? Подняли повыше да сбросили?»

«Не забывай, Данила, у колдуна еще силы остались немалые. У ветродува лишь полминуты было, пока бывший хозяин в себя придет».

«А я так надеялся!»

«Нет, с ним не покончено».

«А Иоанна больше нет! – сокрушался Александр. – Надо похоронить его».

«Ветродув и похоронит старика, когда вернется, – объяснил пульсирующий. – Это благодарность за освобождение».

«Выходит, у друида всего три источника осталось. И все темные, как он сам. Знать бы еще, где найти тот минус, который справится с сидящими внутри злодея. Не подскажешь?»

«Не знаю я о том. Да и понять, что кроется за словами старца, мне не дано. Одно лишь скажу: слабее, чем сейчас, колдун вряд ли будет. Он потратил слишком много энергии, но постепенно она будет восстанавливаться».