— Так точно, товарищ командир! У меня первой пары сегодня нет.

Я только глазами хлопала. Что между ними произошло?

— Ну что, поверила наконец-то? — донесся до меня совершенно другой — ворчливо-обиженный — голос.

Я бросилась на его источник и наощупь обхватила руками то, что под них попалось. Источник громко охнул, но остался в невидимости.

— Да сделай ты так, чтобы я тебя увидела! — нетерпеливо попросила я.

Источник заерзал у меня под руками и явил мне, наконец, свой лик. Откинутый назад, подозрительно косящийся на меня и почему-то все время сглатывающий.

— Спасибо, — тихо сказала я, и повторила это слово еще много раз, все крепче сжимая его руками.

— Ерунда, — хрипловато ответил мой ангел, повертев шеей.

На этот раз я не дала ему больше ничего сказать. Но поцеловаться как следует нам опять не удалось — у меня возникла непреодолимая потребность выйти из комнаты, которая всегда возникала перед началом занятий.

— Не хочу, — пробормотала я, не открывая глаз.

— Что ты не хочешь? — также одними губами спросил мой ангел.

— На занятия идти, — поморщилась я.

Он немного отодвинул меня и хитро прищурился — чтобы херувимчики из глаз не выпрыгнули.

— А кто только что Игоря про прогулы спрашивал? — поинтересовался он дрожащим от смеха голосом.

— Правда, — вздохнула я. — Пойдешь со мной?

— Знаки присутствия подавать? — еще нахальнее проворковал он.

— Все время, — ответила я ему без тени улыбки.

Эти мои слова он воспринял со всей ответственностью, и я вновь порадовалась, что выбрала в аудитории место в стороне от всех. Хотя расположение рабочих столов в ней впервые показалось мне донельзя неудобным. Сидеть за каждым из них мог только один … чуть не сказала, человек, и располагались они на довольно приличном расстоянии друг от друга. Не знаю, как он там устроился, чтобы до меня дотянуться.

На этом занятии, так же как на самом первом, я ни единого слова не расслышала. Меня словно покачивало на теплых, ласковых волнах полного удовольствия и умиротворения. Но я вовсе не бездельничала. Чтобы не выдать себя, я упражнялась в сохранении невозмутимого и безмятежного выражения. Сейчас для этого не требовалось никаких усилий, но что-то подсказывало мне, что скоро такое умение мне очень понадобится.

Я вынырнула из своего океана благодушия лишь к концу занятия, когда нам объявили о конце курса. А что теперь? Оказалось, что нам дается неделя перерыва для отдыха и самостоятельной работы над упорядочиванием пройденного материала, после чего нас отправляют на ознакомительный курс в каждом подразделении.

Запаниковав, я схватилась рукой за свое плечо, на котором лежала рука моего ангела. Он чуть сжал мне плечо и для верности похлопал по моей руке своей другой. Наверно, он уже что-то придумал, твердо уверила себя я, он всегда выход находит. Но руку его я все же не отпускала, лишь опустила ее со своего плеча и вцепилась в нее мертвой хваткой.

Так, держа его за руку, чтобы никуда не делся, я и встала после занятия. Мне уже не терпелось вернуться в свою комнату и узнать об этом его разрешении находиться рядом со мной. Везде? Всегда? Каким образом?

Но меня … нет, нас остановил Тень. Я чуть не уронила свою маску ровного спокойствия. Все то время, когда мне было жизненно необходимо с кем-то поговорить, он лишь снисходил к моим расспросам, а теперь, когда я могу больше к нему не приставать — пожалуйста, сам обратился.

— У Вас все в порядке? — неловко спросил он, останавливаясь возле меня и озадаченно хмурясь.

Я почувствовала, что моя рука оказалась зажата в еще более мертвой хватке. Ой-ой-ой, вспомнила я выражение лица моего ангела, когда он увидел меня с Тенью в тот единственный раз в лесу. Единственное, в чем я не ошиблась, оценивая его в своем беспамятстве, так это в его сумасшедшем темпераменте.

— Да, конечно, — ответила я, изогнув губы в вежливой улыбке и сдерживаясь, чтобы не поморщиться от боли. — Спасибо Вам за внимание.

— Всегда рад оказаться к Вашим услугам, — тут же снова замкнулся в себе Тень.

Я чуть замешкалась, чтобы дать ему уйти, и ни на секунду не отпускала руку моего ангела, чтобы он за Тенью не увязался. Так мы и втиснулись вдвоем в мою комнату. Там я быстро завела его руку себе за спину, отправила туда же найденную наощупь другую и, обхватив его за талию, искательно всмотрелась в его возникшее передо мной лицо. Грозно насупленное.

— Татьяна, я совсем не прочь обниматься, — буркнул он, — но нам поговорить нужно.

— Говори, — с готовностью кивнула я.

— О чем? — У него дрогнули уголки губ.

— Чем ты тут без меня занимался? — подсказала я ему.

Он отвернулся в сторону и шумно выдохнул.

— И, пожалуйста, с самого начала, — уточнила для верности я, — и во всех подробностях.

Какое-то время он молча смотрел на меня, изредка тряся головой. Уже редактировать, что ли, начал, нахмурилась я, но он уже заговорил. Время от времени я останавливала его, чтобы уточнить некоторые моменты его приключений. И все больше убеждалась в верности своих предположений.

Получалось, что те, которые попытались уничтожить мою память, не имели ничего против ни моего ангела, ни меня, ни даже нас вместе. Их вполне устраивало, если мы будем заниматься друг другом и своими небесными делами. До тех пор, пока в круг наших интересов не входит Игорь.

Все это явно указывало на наблюдателей. Видно, не забыли они свое поражение на том единственном открытом выступлении против наших детей, когда в защиту последних выступила целая коалиция небожителей. Они решили попробовать разрушить ее изнутри: лишить нас с моим ангелом и возможности, и желания обратиться к высокому руководству; наверно, спровоцировать Игоря в наше отсутствие; возможно, припугнуть наших друзей обвинением в соучастии в последующей агрессии с его стороны…

Странно, они столько времени на земле проводят, а так и не идут дальше тех примитивных представлений о взаимоотношениях на ней, которые нам здесь преподавали. Я совсем немного удивилась, когда мой ангел рассказал мне, с какой готовностью была встречена его просьба помочь вернуть мне память.

— А как ты додумался до этих мемуаров? — спросила я его.

— Так ты же сама их писать начала, — ухмыльнулся он.

— А ты, кстати, еще тогда обещал уничтожить мой дневник, — напомнила я ему.

— И, как видишь, хорошо, что не сделал этого, — отпарировал он.

— А если серьезно? — снова спросила я.

— А если серьезно, — ответил он в тон мне, — я уже тогда все перепробовал и понял, что тебе нужно