– Но как? Я, честное слово, не понимаю, о чем ты говоришь.

– О’кей. Я помогу тебе. – Вадим стремительно пересек комнату, резко выдвинул ящик письменного стола, достал оттуда плотный конверт и протянул Вале. – На, любуйся.

– Что это? – Она робко взяла конверт, не решаясь заглянуть внутрь.

– Смотри, не стесняйся. – Вадим демонстративно отошел в сторону.

Валя сунула руку вовнутрь, и ее пальцы нащупали тонкую стопку фотографий. Она наугад вытащила одну, поднесла к глазам, и тут же кровь бросилась ей в лицо. На снимке была изображена она, в томной позе развалившаяся на диване, крепко зажмурившись. Рядом лежал Тенгиз, его руки плотно охватывали ее бедра. Из одежды на обоих не было ровным счетом ничего.

Валя вскрикнула и выронила карточку.

– Ты дальше погляди, – ледяным тоном посоветовал Вадим.

– Нет, не надо, я не хочу!! – Валя в ужасе замотала головой.

– Отчего же? – Он зло усмехнулся, тяжелым шагами прошел по кабинету, взял конверт из ее безвольно опущенных рук, достал несколько фотографий и сунул ей под самый нос. – Хороша, правда? Вполне подойдет для порносайта.

Валя из-под полуопущенных ресниц в оцепенении смотрела на снимки. Снова и снова она, лицо запрокинуто в неистовой страсти, руки прижимают к себе Тенгиза, его плечи укутаны ее волосами. А главное, она узнала диван, на котором происходит вся эта мерзость. Это ее диван, тот, что стоит в детской комнате, где спит Антошка! Боже правый, как такое возможно?!

– Ну что, удовлетворена? – Вадим отобрал у нее фотографии, сложил аккуратной стопкой, спрятал обратно в конверт и сунул в стол. – Если честно, на меня они произвели не меньшее впечатление, чем сейчас на тебя. Вот, значит, чем ты занималась в то время, как я отсутствовал. Хорошенькое хобби!

– Но… это… это неправда! Этого не было! Никогда! Поверь мне!! Ты должен поверить! – Валю трясло, как в лихорадке, даже зубы стучали.

– А твой друг утверждал обратное.

– Какой друг? Тенгиз?

Ее вдруг пронзила догадка. Тенгиз. Кира. Значит… они вдвоем? Такое можно сделать лишь вдвоем. Но как? Как?!

– Он самый. Клялся мне, что у вас страстная любовь, жить друг без друга не можете.

– Когда клялся? Вы… вы разве виделись?

– Еще как. Он проходу мне не давал с тех пор, как я приехал из Екатеринбурга, названивал с утра до ночи. Рассказывал, как ты мечтаешь вылечить больную сестренку, оттого торгуешь собой в расчете получить с меня как можно больше денег, помимо гонорара за кормление. Просил вернуть тебя ему как можно скорее. Я решил, что не буду вредничать и стоять на пути у такого большого и светлого чувства.

– Это… он дал тебе фотографии?

– Ну не Кира же! – Вадим усмехнулся.

– Да, конечно. Не Кира. – Валя почувствовала, как дрожь отпускает. На смену ей пришло холодное безразличие.

Все кончено. Она ничего не сумеет доказать. Никогда. Вон там, в столе, конверт с ее фотографиями. Но как же, черт возьми, они это сделали? И – зачем?!!

Вадим больше ничего не говорил, он молча смотрел на нее, мрачно сдвинув брови. Валя медленно поднялась с кресла и двинулась к двери.

– Куда ты? – равнодушно поинтересовался он.

– Я ухожу. Прощай.

– Всего хорошего. Желаю удачи со своим возлюбленным.

Валя вышла из кабинета. У нее было ощущение, что ее со всего маху, совершенно неожиданно огрели по голове кувалдой. Потрясенная и потерянная, она поднялась в детскую, со слезами на глазах поцеловала Антошку. Затем надела куртку, взяла сумочку и спустилась обратно в холл.

На первом этаже витал крепкий запах хвои, напоминая, что совсем близко главный в году праздник.

«Сейчас вернется Наталья, – испуганно подумала Валя, – увидит меня такую, спросит, в чем дело. Что я стану ей говорить?»

Она воровато оглянулась и быстро зашагала к выходу. С силой толкнула дверь и едва не сшибла с ног запорошенную снегом Киру. Та невольно отпрянула назад.

– Ты? Что ты здесь делаешь?

– Антошка был болен. Вадим вызвал меня покормить его молоком.

– Тебя? Вадим?

– Да.

Кира кивнула и окинула Валю пристальным, испытующим взглядом.

– Он… что-нибудь говорил тебе?

– Да.

– Показывал?

Валя подняла на Киру полные слез глаза, надеясь увидеть на ее лице следы смятения, но оно было совершенно спокойным. Мало того, тонкие губы Киры слегка подрагивали в торжествующей улыбке.

– Кира, – прошептала Валя едва слышно, – пожалуйста, скажи мне – за что? За что?!

– Скажу, детка, не волнуйся. – В ее голосе также звучало торжество. На ее всегда бледных щеках зажглись два неровных ярко-алых пятна. – Только не здесь, не на этом крыльце. – Она крепко взяла Валю под локоть и потащила за собой в темноту и метель.

Валя не сопротивлялась. Ей было все равно, что с ней будет дальше, в душе не осталось ни страха, ни тревоги – лишь горькое недоумение, желание понять, постигнуть суть и причину чудовищной несправедливости, в одночасье разрушившей ее жизнь.

Кира провела Валю через занесенный снегом двор и, открыв ворота, вывела на улицу.

– Нам туда, – она махнула рукой в сторону сверкающего разноцветными огнями вечернего бара. – Посидим в тепле, выпьем по коктейлю. Я расскажу тебе одну занимательную историю, больше похожую на сказку. Только в сказках, как правило, хороший конец, а здесь… он самый что ни на есть отвратительный. Идем! – Кира отважно шагнула в сугроб и сразу уменьшилась в росте на треть.

Валя покорно следовала за ней, как ведомая на заклание жертва.

Из заведения доносилась веселая музыка. У тротуара стояла вереница дорогих машин. Под козырьком курила стройная белокурая девица в небрежно наброшенном на плечи норковом полушубке. Рядом хрипло спорили двое поддатых мужиков.

– А ну, граждане, разойдитесь, дайте дорогу! – громко потребовала Кира, вклиниваясь между мужчинами.

Те окинули ее и Валю удивленным взглядом, смолкли, как по команде, и отодвинулись в стороны.

– Добро пожаловать, – Кира широким жестом распахнула дверь.

Валя вошла внутрь. В нос ударил едкий сигаретный дым. От непривычки она закашлялась натужно и мучительно.

Кира пару раз хлопнула ее по спине.

– Ничего, сейчас станет легче. Надеюсь, вон тот столик тебе понравится.

Она снова вцепилась в Валину руку и поволокла ее по проходу. Они очутились возле запотевшего, довольно грязного окна. Кира сняла пальто, повесила его на спинку стула и села, удобно облокотившись на стол. Валя продолжала стоять, все еще не в силах поверить, что перед ней не друг, а враг, от всей души желающий ей зла.

– Ну что ты торчишь, как заноза, – грубо проговорила Кира, – конечно, тебе такая забегаловка не по нутру. Ты у нас привыкла