Его спина была неестественно ровной, плечи напряжённо разведёнными, руки сжимались во внушительные кулаки. И, конечно же, Дарак не мог не заметить того, что брат даже не обернулся, избегая смотреть на младшего.

— Она спасала Матерей Единения, — проговорил он всё же твёрдо, — это не она убивала, Андор, а я…

За годы заточения младший дракон успел позабыть, каким быстрым может быть его старший брат в приступе слепящей ярости. Он дёрнулся, на краткий миг потерявшись из виду, а в следующую секунду на лицо Дарака пришёлся злой сильный удар, сбивший парня с ног и поваливший того в лужу запёкшейся крови.

— Заслужил, — сплюнул нависнувший над ним император, — раз уж ты здесь, значит, твой план в очередной раз провалился. Что ты наделал?

Дарак зло стёр с губ проступившую из рассечённой кожи кровь, рывком поднялся, с неприязнью глядя на брата, что всегда был выше и умел смотреть вот так, со снисходительной насмешкой и одновременно стылым льдом, от которого сворачивалась кровь в венах.

— Твоя Яра оказалась удивительно упрямой и глухой к доводам разума, — рыкнул парень, сплёвывая сгусток крови.

— Я спросил не об этом, — холодно заметил Андор.

Если бы Яра слышала его в этот момент, она бы очень сильно удивилась перемене, произошедшей с её женихом.

— Я, — начал Дарак, замолчал, скрипя зубами и понимая, что ему за это будет, всё же не смог промолчать, — я устроил ей передачу знаний. Добрую половину того, что знал сам.

Второй яростный удар он пропустил, как и первый. В этот раз, упав назад себя, дракон ощутимо приложился затылком о камень так, что перед его глазами всё подёрнулось тёмной мутной пеленой.

— Убил бы, — с ненавистью прошипел Андор, находясь уже практически на грани, — скажи спасибо Арахагану. Братец за тебя печётся и стребовал с меня честное слово тебя не трогать. Живи, ничтожество, и помни, кому ты обязан жизнью.

А про себя, отворачиваясь и шагая в портал, Андор с горечью подумал: «Вот именно поэтому в прошлый раз и пришлось избавляться от тех, кто старательно пытался испортить мою жизнь».

Яры не оказалось в Рэйнге. Город был пустым, лишь только притихшие, будто бы чем-то подавленные воины на улицах и два потрясённых герцога у королевского дворца, мгновенно упавших на колени при виде своего императора.

— Где она? — не тратя времени на пустые разговоры, сразу перешёл Андор к делу.

— Моя императрица? — подал голос один из них, имя которого император не помнил, а сейчас и знать не желал.

«Твоя императрица?!»- едва ли не заорал он, из последних сил сдерживаясь и не нанося герцогу смертельный удар в голову.

— Она, — ледяным тоном подтвердил он, — где?

Оба герцога разом вздрогнули. Они хорошо знали, кто стоит за спиной их императрицы, но даже и подумать не могли о том, что лорд Ракердон явится почти сразу же после неё и начнёт разыскивать свою супругу. Пусть и будущую, о чём эти двое знать не знали.

— Императрица ушла сразу перед вами, ничего нам не сказав…

Император ушёл также. Молча, ничего не сказав тем, кто никак не смог ему помочь. Он шагнул в портал, настраивая его на свою будущую жену, и… вышел в собственной спальне, где совсем недавно приводил Яру в чувство. Комната была темна и пуста, дракон точно это чувствовал, и не понял, почему он оказался здесь.

Второй портал мужчина создавал уже медленнее, тщательно прорабатывая каналы связи, шагнул… и оказался в храме Единения.

— Чего-то ты быстро, — встретил его Дарак с недовольством, поднимаясь с деревянной скамьи навстречу брату.

— Где она? — хмуро спросил тот, проигнорировав вопрос младшего.

Дарак нахмурил тёмные брови, с сомнением глядя на Андора.

— Оглох? Я тебе уже сказал, где.

— Её там нет.

— Значит, плохо искал.

— Ты что, издеваешься надо мной? — дракон рывком придвинулся ближе, нависнув над Дараком, — Зачем скрыл её от поисковых чар, умник?

На лице младшего дракона промелькнуло непонимание, мгновенно сменившиеся догадкой.

— Это не я, — усмехнулся он зло, с хрустом разминая пальцы, — это её новый друг.

Теперь настал черёд Андора непонимающе хмуриться. Ему совершенно не нравилось всё, что сейчас происходило. Не нравилось своеволие младшего брата, утащившего его невесту «развеяться», не нравилась его передача ей знаний, не нравилось всё, что произошло за этим.

И этот неизвестный новый друг ему тоже не нравился.

— Что ещё за друг? — спросил Андор так, что сразу становилось понятно: друг долго не проживёт.

Кривая ухмылка скользнула по губам Дарака. В глазах появился немного грустный блеск, ответ прозвучал насмешливо:

— Дух Илис, знаешь такого?

Он знал. Андор совершенно точно помнил, что этот дух испокон веков подчинялся правящему роду Моиру. Он сам избирал сильнейшего из наследников, что займёт королевский трон. Так было долгие сотни лет, к такому порядку привыкли все, в том числе и сам Андор.

А сейчас дух рода Моир примкнул к его невесте?

— Просто друг? — уточнил он у брата.

Дарак мгновенно разгадал скрытый подтекст.

— Он согласился служить ей.

«Он признал её сильнейшей», — понял Андор.

Это был первый раз, когда Дарак услышал от всегда сдержанного брата столько ругательств. Андор метался по храму, не в состоянии взять верх над эмоциями, и крушил всё, что попадалось ему под руки. Младший брат стоял здесь же, не вмешиваясь, пережидая бурю внутри императора и напряженно думая.

Если Илис скрыл её от поисковых чар, значит, он не хотел, чтобы её нашли. Зачем это духу? Он что-то задумал? Нет, он поклялся служить Яре, он не может идти против своей госпожи. Зачем тогда?

Догадка посетила Дарака неожиданно, но он даже не сомневался в её правильности.

— Андор, — позвал он, повысив голос, — она сама себя скрыла…

В эту ночь Мовэрик, северная столица Джораны, лишилась главного храма Единения. Полуразрушенный, он вспыхнул ярким голодным пламенем на глазах у всего города, сгорев до основания за считанные мгновения.

— Верой, правдой и справедливостью, — прозвучало негромко, но отчётливо в столпившейся у остатков храма толпе.

И народ, испуганный событиями последних дней, принёсший клятву верности своей Единой, опустился на колени, принимая сожжение храма за её возмездие. Ведь после её ухода люди всё равно умирали…

— И что ты собираешься делать? — Дараку приходилось бежать, чтобы поспеть за широким быстрым шагом старшего брата, уходящего прочь от города.

— Я пока думаю, — зло ответил ему император, и не думая идти медленнее.