Яра изменилась в лице и, отстранившись от меня, уставилась на спящую напротив старушку.

Я в ответ только помотал головой.

— Нет. Почти уверен — это та девка.

Запихнув в сумку украденные из прачечной комплекты одежды, передал её Яромире. Сам встал и крадучись подошёл к шкафчикам для хранения вещей. Легко взломав замки, заглянул во все по очереди. Ни разрядника, ни револьвера нигде не нашёл.

Жестом показал Яре следовать за собой, и под приглушённое шипение открывающихся створок вышел из каюты. Отойдя подальше, остановился — хотелось убедиться, что Зоя Игоревна не притворялась и действительно спала, да и куда идти дальше было не совсем понятно.

Камера, расположенная внутри, сразу над дверью, не показала каких-то изменений в поведении старушки. Это успокоило.

— Ну что, Зар? Куда теперь? — Яромира встревоженно заглянула мне в глаза. Девушка была заметно напряжена.

— Надо найти эту Олю. Надеюсь, они всё ещё вместе с нашим другом Бобриковым.

— А если нет?

— Если нет, где-нибудь спрячемся. Не такая это и большая проблема, потеря оружия. Его нам всё равно не хватит, чтобы отстреляться от всех, кто придёт по нашу душу.

Закрыв глаза, я сосредоточился на камерах. Их было так много, что голова скоро заболела от обилия информации. Следить за всем сразу было просто физически нереально, поэтому приходилось просматривать все источники по очереди, вернее — по несколько штук за раз.

Ни Бобрикова, ни Олю я ни на одной из камер не нашёл, и даже начал просматривать всё по второму разу. Но уже в процессе понял, что так ничего не добьюсь.

Судя по всему — в каютах второго и первого класса камер либо не было, либо они отключались, по крайней мере — видеть на соответствующих палубах я мог только общественные помещения. А это значило, что если Оля ушла к Бобрикову «домой», найти этих двоих привычными мне средствами попросту невозможно. Требовался другой подход.

— Яра.

— Да?

— Дай сюда сумку. Сейчас ты пойдёшь на палубу второго класса. Одна.

— Что?!

— Слушай дальше. Там стоит дежурный, который тебя не пустит. Но ты должна его убедить, что тебе очень надо к Федоту Бобровичу…

— Викентию Федотовичу.

— Да не суть. Скажешь, что тебе к нему очень надо. А ему скажешь, если тебе дадут видеосвязь, что хочешь извиниться и принимаешь предложение. И просто не могла сделать это при мне, потому что я очень ревнивый. Поняла?

— Но…

— Не переживай, я постараюсь быть рядом. Нам надо выяснить, в какой из кают сидит этот Бобёр Викентиевич. Пойдёшь в очках, чтобы я мог видеть всё происходящее. Я постараюсь сильно не отставать. Замок взломаю без труда, и там уже чисто дело техники. Главное — выяснить, где эти двое… Хорошо? Давай, вся надежда на тебя!

Девушка посмотрела на меня с явным сомнением.

— Если не сделаешь это, мы можем очень долго искать их.

Яромира, немного подумав, всё же кивнула.

— Хорошо. Я сделаю это. Но если со мной что-нибудь случиться…

— Ничего не случиться, не переживай. Говорю же — постараюсь быть рядом!

— Ладно. Куда идти?

— Сейчас. Подведу тебя поближе, и там уже покажу…

Нам навстречу из-за поворота вывалилась шумная и знакомая компания, под предводительством Тиграна. До последнего надеялся, что мы разминёмся… Но нет.

— О! Федя, Маша! Освободились? Пошли с нами, мы тут ещё алкоголя организовали…

— Нет, Тигран. Говорили же — планы у нас.

— А что за планы-то?

— Да так. Одного пассажира второго класса проучить. К жене моей полез, когда мы вместе в очереди на посадку стояли.

— Да ты что? Возмутительно. Фёдор! Я, конечно, не могу говорить за всех, здесь собравшихся… Но лично сам готов вам помочь! Тем более, проучить кого-то из богатеньких, это мы все завсегда рады!

Со всех сторон донеслись одобрительные возгласы — судя по всему, Тигран выразил общее мнение. Для вахтовиков мы уже были «своими», а классовая ненависть к пассажирам второго класса наверняка имела довольно глубокие корни.

— Спасибо за поддержку, но мы справимся сами. Тем более, не хочется вас от праздника отвлекать. А какой праздник в корабельном карцере?..

— Помощь…

— Говорю же, не требуется. Сами справимся. Или сомневаетесь?

— Если бы не знали тебя, точно бы засомневались! А так да, если уж ты сказал, так тому и быть.

Когда вахтовики, шумно гомоня, скрылись с наших глаз, я улыбнулся Яромире.

— Видишь? А ты спрашивала. Теперь у нас, если что, свои люди есть… Готовые вписаться, случись что. Ладно, пойдём, покажу уже тебе наконец — как на палубу второго класса попасть.

Мы подошли к нужному повороту, за который я заходить не стал.

— Держи очки, буду через них всё время следить за тобой. Сейчас прямо по этому коридору до конца, там увидишь, где стоит тип в форме — это лифт наверх. Скажешь ему, что тебе надо к Бобровскому…

— Бобрикову.

— Да не суть! Взрослая девочка, разберёшься. Главное — чтобы этот гад, который Бобревич, тебя не заподозрил. Постарайся сыграть роль хорошо. Представь себя актрисой голотеатра. А лучше — красивой и знающей себе цену девушкой, которую угораздило выйти за бесперспективного бедняка. Обязательно узнай, какая каюта, даже если тебя предложат проводить, или ещё чего. И не волнуйся. Я буду рядом и надолго тебя не оставлю.

Яромира посмотрела на меня тоскливым взглядом — идти к счастливому обладателю животной фамилии и каюты второго класса, да ещё и в одиночку, ей не хотелось совершенно. Она даже предприняла последнюю попытку отмазаться от такой сомнительной чести:

— Зар. Может, ну его? Ну, стащила эта девка разрядник с револьвером… Да и Кровавые с ней?

— Нет. Плохой вариант. Девка — человек, который теперь обладает ненужной информацией о нас. И было бы лучше, если бы эта информация как можно дольше не попадала к нашим врагам. Это вопрос безопасности.

— Ты её убьёшь?

— Посмотрим.

Яра медленно кивнула, и, посмотрев мне прямо в глаза, решительно тряхнула чёлкой.

— Хорошо. Поняла. Сделаю это. Только… Если будет возможность — пожалуйста, не убивай её.

— Договорились.

— Дай сумку.

Девушка зарылась в наши вещи и достала откуда-то из недр небольшую косметичку, ту, купленную ещё в Плесецке. Быстро достав всё, что нужно, намазала губы помадой, причём в её настройках выставила самый яркий и вульгарный цвет, затем несколькими движениями сделала что-то с глазами. В результате этих простых действий моя супруга буквально преобразилась. Придирчиво поглядев на себя в крошечное голозеркальце, спрятала свой арсенал обратно, надела очки на нос, резко развернулась на месте и решительно зашагала в сторону лифта.