— Это точно, что я не могу поехать ко двору, пока тебя нет, мама? — приставала Виллоу. Скай рассмеялась.

— Никакого двора, — сказала она. — Ты вернешься в Девон с леди Сесили и продолжишь занятия. Ты еще недостаточно образованна, чтобы ехать ко двору.

Виллоу трагически вздохнула.

— Вот уж не понимаю, мама, почему ты до сих пор обращаешься со мной, как с ребенком? — пожаловалась она.

— Мне кажется, ты получаешь ответ каждый раз, когда посмотришься в зеркало, — поддразнил ее Мурроу.

— Она целый день проводит у зеркала, — ядовито добавил Робби.

— Мальчики! — раздраженно крикнула Виллоу и обняла мать. — Не задерживайся долго, мама. Мне будет тебя не хватать.

— Я вернусь так скоро, как только смогу, дорогая, — пообещала ей Скай и поцеловала ее.

Маленькие Бурки уже спали с нянькой в другой комнате, и Скай неслышно проскользнула в детскую, чтобы попрощаться с ними. Они были слишком малы, чтобы понимать происходящее, но когда-нибудь, она была уверена, они поймут ее и будут ей признательны за то, что она собирается сделать. У нее самой глаза заволокло влагой, когда она смотрела на спящих малюток: так похожую на нее Дейдру и с каждым днем все более похожего на отца Патрика. О, если бы ему удалось снова встретиться с отцом! Не только ради себя, но и ради них отправлялась она в это безумное странствие.

— Они так прекрасны и спокойны, когда спят, в сознании своей невинности, — раздался в полумраке комнаты голос Эдмона. — О, если бы Господь позволил, чтобы вы родили для Бомона столь же прекрасных детей!

— Но судьба рассудила иначе, мой дорогой друг, — ответила она.

Он взял ее руку, и, посмотрев еще раз на детей, они вышли из комнаты.

— Вы дадите нам знать до того, как мы изберем новую невесту? Если бы вы могли вернуться к нам… — плелся он за ней.

— Я пошлю вам письмо немедленно, — пообещала она, не желая спорить с ним.

— Ведь вы не вернетесь, да? — сказал он.

— Я все время размышляю над словами посланца, Эдмон, но с каждым разом все более убеждаюсь в их истинности. Осман не мог солгать.

— Не могли бы» вы удовлетворить мое любопытство, cherie? Кто этот Осман, которому вы так доверяете? Насколько можно верить ему? Он был настоящим другом?

Скай на минуту остановилась, размышляя, сказать ли ему всю правду. «Почему бы и нет? — подумала она. — Возможно, это убедит его».

— Эдмон, — сказала она, — после смерти моего первого мужа я и Найл должны были пожениться. Но прежде, чем совершились все церемонии, я должна была съездить в Алжир. Мы хотели торговать с алжирским беем, а он, когда узнал, что во главе компании О'Малли находится женщина, настоял на том, чтобы встретиться со мной. Он передал вымпел для нашего корабля, который гарантировал безопасный проход через пиратские области, но вымпел был утрачен при шторме, и пираты напали на нас. Мы победили, но я была похищена с флагманского судна, а Найла, пытавшегося спасти меня, подстрелили. Я была уверена, что он мертв, и от горя утратила память. Меня как рабыню купил Халид эль Бей, известный как Великий сводник Алжира. Он предназначал меня в свой лучший бордель, но влюбился в меня и сделал своей женой.

Когда Халида убили, а заговор организовал его бывший друг, капитан крепости Касба, Джамиль, мне пришлось бежать из Алжира. Джамиль питал ко мне вожделение и хотел Заполучить сразу меня и богатство Халида. Я была беременна Виллоу, но это не остановило меня. «С помощью лучшего друга Халида, Османа, мне удалось превратить имущество Халида в золото и убежать из Алжира на корабле Робби с несколькими слугами всего за несколько дней до того, как кончился срок траура, защищавшего меня от Джамиля.

Теперь вы понимаете, почему я доверяю Осману? Раз он призывает меня, я должна ехать. Раз он говорит, что Найл жив, значит, он жив, и я разыщу его! Не только для себя должна сделать я это, но и для Патрика и Дейдры. Они имеют право на отца, и я имею право на мужа.

— Боже! — выдавил наконец Эдмон. — Вы удивительная женщина! Даже больше, чем удивительная, вы восхитительная! — Он остановился и, встав перед ней, взял ее руки в свои крошечные ручки. — Все, что вы сейчас сказали мне, cherie, останется между нами. Теперь я понимаю, почему вы так доверяете этому Осману, и… — он печально вздохнул, — я понимаю так, что вы не вернетесь, — Скорее найдите кого-нибудь для Никола, Эдмон. Не давайте ему слишком грустить обо мне, чтобы он не успел идеализировать память обо мне так, что никакая другая женщина не сможет удовлетворить его. Найдите ему кого-нибудь, кто сумел бы понять его и пестовать его боль. Кто сумеет оценить его и будет способен ждать его выздоровления. Инстинкт подсказывает мне, что это должна быть юная девушка, но такая, которая сможет удовлетвориться таким персиком, как герцог Бомон де Жаспра, который свалится ей на колени. Найдите кого-нибудь, кто смог бы полюбить его, Эдмон.

— Да, — ответил Эдмон безнадежным тоном. — Я найду кого-нибудь, кто полюбит его, и, с Божьей помощью, он тоже сможет полюбить ее. Бедная девушка, не позавидуешь ей, это не так просто. Не так легко будет завоевать Никола.

Они вышли во двор замка. Скай решила отплыть в сумерках, когда улицы Вилларозы будут уже пусты. О ее отплытии не было объявлено. Это будет трудно объяснить народу, но когда-нибудь придется объяснить. Она сказала Эдмону, что это следует сделать как можно позднее, чтобы выиграть время и дать возможность подобрать невесту для Никола.

— Пока здесь мои дети, я думаю, целую неделю меня никто не хватится. Конечно, слуги должны быть предупреждены.

Дейзи ждала ее с плащом и обернула его вокруг Скай, набросив капюшон так, чтобы никто из любопытных не мог узнать ее. Дрожащими пальцами Дейзи застегнула тяжелые золотые застежки в виде лягушек и отошла в сторону. В ее глазах блестели слезы, и Скай быстро обняла ее, упрекая:

— Ну, ну, Дейзи, перестань, ведь ты знаешь, я вернусь.

— Бог в… в помощь, госпожа! — дрожащим голосом ответила Дейзи, после чего повернулась и бросилась в замок. Скай проследила за ней взглядом и сказала:

— Бедная Дейзи. Мы не расставались с тех пор, как она поступила ко мне на службу. Она даже была со мной в Тауэре. Позаботьтесь о ней, Эдмон, чтобы она и дети были в безопасности и в должный срок уехали.

Он кивнул, и Скай увидела приближающихся Робби и Никола. Герцог был одет в свои лучшие одежды, и темно-зеленый бархат выгодно оттенял его каштановые волосы и зеленые глаза. На шее была тяжелая золотая герцогская цепь Бомона с кулоном в виде золотого льва.

— Как вы хорошо выглядите, — сделала она искренний комплимент, когда он остановился перед ней.

— Как вы прекрасны, — сказал он в ответ, глядя ей в глаза, и сердце Скай болезненно сжалось. Его рука нежно откинула ее капюшон, чтобы он смог в последний раз взглянуть на нее, затем он наклонился и быстро и нежно соединил ее полураскрытые губы со своими. На длинное мгновение их глаза встретились, и затем он снова медленно надвинул капюшон на ее голову.