Открыв одну из коробок, я вынул из нее две гири. Показал их Андерсону. Он согласился с тем, что одна из них весит двадцать пять фунтов, а другая пятьдесят. Одну я поставил на круг, обозначающий местоположение головы Ариэллы, а другую – прямо рядом с отметиной, обозначающей затылок Тозера. И еще до того, как продолжить, мог сказать, что демонстрация удастся. Я знал это еще в спальне Бобби, когда мы с Харпер лежали на кровати. Пятидесятифунтовая гиря продавила матрас по меньшей мере на пару дюймов глубже более легкой.

– Детектив, опять-таки согласно отчету медэксперта, Ариэлла Блум потеряла значительное количество крови. Почти тысячу миллилитров, насколько я помню?

Он покопался в отчете.

– Да.

Я откупорил бутылку с водой, немного плеснул в свой стакан на столе защиты, а потом добавил в бутылку кукурузной патоки и две капли пищевого красителя. Опять закупорил и встряхнул ее. Отвинтил крышечку и получившейся смесью наполнил до краев заготовленную водочную стопку.

– Детектив, эта стопка, которую вы можете в любой момент изучить, содержит ровно пятьдесят миллилитров жидкости. Не желаете ее осмотреть? – сказал я.

– Поверю вам на слово, – сказал он.

– Криминалистическая лаборатория нью-йоркского управления полиции использует смесь из одной части кукурузной патоки и четырех частей воды, чтобы воспроизвести консистенцию человеческой крови. Это из руководства по реконструкции преступлений для их экспертов по кровавым следам. Вы в курсе насчет этого?

– Нет, не в курсе, но опять-таки не буду это оспаривать, – сказал Андерсон. Детектив явно осторожничал, старался не потерять очки, когда знал, что у меня есть что-то в рукаве. Если б он стал без нужды возражать, это ослабило бы его показания. У всех нью-йоркских копов одна и та же подготовка на случай выступлений на суде в качестве свидетеля. Я допросил их достаточно, чтобы знать, как он себя поведет.

Я медленно вылил содержимое стопки на гирю на стороне Ариэллы. Поначалу под гирей скопилась лужица, а потом темное пятно стало расползаться по сторонам. Часть жидкости струйкой потекла по кровати и эдакой змеей залезла под гирю на стороне Тозера. Желваки на подбородке Андерсона заходили, как работающий насос. Я просто-таки мог слышать, как в десяти футах от меня скрипнули его зубы.

– Детектив, вы можете встать и осмотреть этот матрас, если желаете, прежде чем ответить на мой следующий вопрос. Я хочу, чтобы вы посмотрели на фотографию матраса на экране и сказали мне, что, по-вашему, на ней не так.

Андерсон посмотрел на экран, посмотрел на матрас. Актер из него был никудышный. Потер виски, а потом покачал головой, безуспешно пытаясь скрыть замешательство.

– Не пойму, что вы имеете в виду, – буркнул он.

Я понял, что детектив пытается усложнить мне задачу, но он уже дал мне неверный ответ и тем самым открыл мне дверь для того, чтобы объяснить все это ему самому – и, что более важно, присяжным.

Экран переменился – Арнольд вывел на него фото жертв, снятое на месте преступления. По крайней мере, с Арнольдом мы были на одной волне. Прежде чем открыть рот, я заметил, что Гарри делает какие-то пометки в своем блокноте. Он уже явно просек, куда ветер дует.

– Детектив, на теле Карла Тозера нет и следа крови Ариэллы Блум, так?

– Думаю, что нет, – отозвался он.

Прайор уже услышал достаточно. Подскочил со своего места и встал рядом со мной.

– Ваша честь, сторона обвинения просто не может не высказать решительный протест против этой… этой комедии! Если даже кровь, или что еще там сейчас на этом матрасе, стекает вниз в другую его область, то это ровным счетом ничего не значит. Матрас в доме подсудимого не был исследован экспертами. Он другой. Нет никаких резонных оснований утверждать, что то, что происходит на данном матрасе, обязательно произошло бы и на матрасе с места преступления.

Брови Гарри взлетели ко лбу, и он постучал ручкой по своей трибуне.

– До сих пор я позволял вам продолжать, мистер Флинн, но мистер Прайор поднимает вполне обоснованный вопрос, – сказал он.

Стадия третья. Тот момент, когда объект наконец осознает, какой же он лопух.

Я оглядел толпу, нетерпеливо ожидающую моего ответа. И многое увидел на лицах, обращенных ко мне. На одних было написано сомнение, на других – недоумение, но большинство присутствующих были явно заинтригованы. Они уже несколько месяцев слышали лишь одну и ту же историю – что Бобби Соломон убил свою жену и начальника собственной охраны. А теперь, похоже, им предстояло услышать совсем другую.

Покажите мне человека, который в такой ситуации остался бы равнодушным.

Я отыскал в толпе лицо, которое мне требовалось.

– Мистер Чизмен, вас не затруднит встать?

Во втором ряду из публики поднялся мужчина лет пятидесяти – с густыми, тщательно причесанными черными волосами и с усами, которые выглядели так, как будто их холили и лелеяли, как самого любимого домашнего питомца. Крупный по всем статьям дядечка, в темно-синем костюме, белой рубашке и изумрудно-зеленом галстуке.

Я опять повернулся к Гарри.

– Ваша честь, разрешите представить вам мистера Чизмена. В две тысячи третьем году он разработал и запатентовал матрас, известный ныне под маркой «Немо-слип». Изготавливаются такие матрасы из специальной ткани с латексным и кевларовым покрытием, которая стопроцентно, гарантированно водонепроницаема. Впитывающая способность у такого матраса – как у легированной стали. То есть вообще никакая. А еще он гипоаллергенный, антибактериальный, антигрибковый и используется в отельной индустрии по всему миру. Если потребуется, мистер Чизмен может дать показания, хоть это и не предусмотрено сегодняшним расписанием, – вдруг мистер Прайор пожелает допросить его.

Гарри едва сумел скрыть удовольствие на лице, глядя на мистера Чизмена. Но куда больше порадовало меня выражение на физиономии Прайора. Изумление – это еще слабо сказано. Он только что уткнулся в кирпичную стену с крупной надписью «невиновен» на ней.

– Гм, ваша честь, боюсь, что я вынужден воздержаться от допроса мистера Чизмена на данный момент.

– Тогда разрешаю продолжить данную линию допроса, – объявил Гарри.

Не успел еще Прайор вернуться к своему столу, как я вновь наступил на горло Андерсону.

– Детектив, как мы уже установили, на теле мистера Тозера не обнаружено крови Ариэллы Блум. Ни единой капли. Если жертвы во время убийства были расположены так, в каком виде вы их обнаружили, тогда на мистере Тозере была бы ее кровь. Вы с этим согласны?

– Нет, я считаю, что жертвы были убиты там, где лежали, – упорно гнул свое Андерсон.

– Вы согласны с тем, что любая жидкость стекает с уклона вниз? – спросил я.

– Я… Ну конечно, – ответил он.