Благодаря германскому абверу нам удалось ознакомиться с деятельностью одного из лучших итальянских специальных подразделений — 10-й флотилией MAC[176], подчинявшейся тогда князю Боргезе[177], члену старейшего итальянского дворянского рода.

Эта флотилия разработала и довела до совершенства многие образцы так называемого малого вооружения, изобретенного для действий на море. Среди прочих образцов следует упомянуть небольшой быстроходный катер, напичканный взрывчаткой и управлявшийся всего лишь одним человеком, который подводил его к цели и катапультировался в самый последний момент. Кроме того, у итальянцев были в ходу специальные двухместные торпеды, направлявшиеся двумя водолазами на вражеские суда. Именно с помощью этой хитроумной техники лихим итальянским бойцам из специальных команд удалось осуществить ставшие далеко известными операции против кораблей противника в Александрийском и Гибралтарском портах.

А еще в 10-й флотилии имелся отряд боевых пловцов, которые незаметно подплывали под водой к неприятельским кораблям и возле бортика, предохраняющего предметы от падения при качке, прикрепляли к борту специальные взрывные устройства. Эта техника была модернизирована благодаря изобретению двух австрийских специалистов — фельдфебелей Хаса и N., о котором говорилось еще до войны.

Будучи еще студентами, они прикрепили к ногам каучуковые ласты, благодаря чему приобрели очень большую подвижность. Им тогда удалось сделать великолепные подводные снимки. Такие ласты позволяли развивать в воде значительную скорость и экономить силы. Один из немецких офицеров, гауптман Г. из отдела абвер-2[178], вооружившись подобными ластами, в одиночку отправил ко дну больше пятидесяти тысяч тонн неприятельских грузов.

Как-то раз мне приказали прибыть к вице-адмиралу Хейе[179]. Меня поприветствовал весьма подвижный человек небольшого роста, которому на вид было лет пятьдесят, командовавший недавно созданным спецподразделением военно-морских сил — так называемыми частями малых кораблей. По приказу Гиммлера часть моих людей из состава егерского батальона должна была пройти в них специальную подготовку.

Мысли, высказанные вице-адмиралом, с которым я в скором времени установил весьма тесные рабочие и доверительные отношения, взволновали меня чрезвычайно. По его мнению, германский военно-морской флот, за исключением соединений подводных лодок, минных тральщиков и торпедных катеров, уже не обладал возможностями вести успешные боевые действия на море в составе больших флотских объединений. Военно-морские силы, не считая проведения важных транспортных мероприятий по снабжению войск, заняли пассивную и выжидательную позицию. Между тем на флоте имелось много офицеров и матросов, желавших проявить себя в настоящем деле независимо от вида операций.

Дабы драгоценная энергия этих людей не пропала даром, вице-адмирал и его коллеги, опираясь на итальянский опыт, в считаные месяцы разработали новые и очень эффективные виды «специального оружия». При этом основополагающим являлся принцип сохранения и переконструирования уже существующего. Причем делать необходимо было все очень быстро, поскольку все мы понимали, что времени на раскачивание у нас нет — война приближалась к концу. Добровольцев в Германии, желавших принимать участие в очевидно опасных и зачастую осуществлявшихся в одиночку операциях, хватало. Все они желали внести свой вклад в победу немецкого оружия. Разве для лихих парней не было заманчивым выйти победителем в единоборстве с вражеским кораблем-колоссом?

Исходя из этого немецкие инженеры-конструкторы ВМФ предложили проект модернизации обыкновенных торпед. Суть его сводилась к тому, чтобы на месте удаленного взрывного устройства в носу торпеды установить прозрачный герметичный купол с вмонтированными в него рычагами управления, а к ней снизу прикрепить еще одну торпеду с усиленным зарядом. В результате на свет появилась одноместная торпеда под кодовым названием «Негер», дальности которой хватало на десять морских миль.

Мы прекрасно понимали, что первые одноместные торпеды были примитивны и несовершенны. Однако наши ожидания на срабатывание эффекта внезапности полностью оправдались. Между тем совершенствование конструкции продолжалось, и уже через несколько недель появились вполне пригодные для действий под водой одноместные торпеды, имевшие схожесть с маленькими подводными лодками.

Уже первое применение данного нового оружия, в котором приняли участие и люди из моего батальона, закончилось полным успехом. Ранним утром, предвещавшим прекрасный летний день 1944 года, двадцать человек из состава специальных боевых мини-команд спустили на воду свои небольшие машины к северу от плацдарма союзников в Анцио. Они незаметно подошли к своим целям — военным и транспортным кораблям противника, бросившим якорь в бухте, и потянули рычаги, освободив нижние торпеды. Не прошло и нескольких секунд, как раздались мощные взрывы, нарушив покой скопившихся вражеских судов.

Результаты атаки говорили сами за себя: один из крейсеров получил огромную пробоину и вышел из строя, из эскадренных миноносцев один затонул, а другой был сильно поврежден. Кроме того, на дно пошли транспортники общим водоизмещением более шести тысяч тонн. Таков был итог вылазки горстки отважных солдат. Семь человек вернулись сразу же на своих торпедах, а еще шестеро высадились на берег на территории неприятельского плацдарма. Ночью им удалось просочиться через позиции противника и благополучно добраться до своих. Однако семь храбрецов нашли могилу на дне моря.

Впоследствии были организованы и другие, правда не столь масштабные, удачные операции в Средиземном море и в проливе Ла-Манш. Впрочем, противник довольно скоро понял, что появление маленьких стеклянных куполов одноместных торпед означает опасность. Как только наблюдатели замечали их, корабли открывали шквальный огонь из всех видов оружия. Тем не менее несколько раз удалось удачно применить следующую хитрость.