Все эти дни Берия не успевал ни наслаждаться природой, ни думать о чем-то другом — все заботы отошли на второй план в связи со смертью Сталина. Однако проблемы атомного проекта никто не отменял. Работ по бомбе было вагон и маленькая тележка.

13 марта, 7 часов 16 минут. Москва, улица Качалова

Берия любил март: снег лежал обрюзгший, плотный, спекшийся, почти с ледяной коркой на поверхности. Он быстро пробежал газеты и автоматически отметил, что в Большом давали «Ивана Сусанина», в МХАТе шло «Воскресение», а в Малом — «Горе от ума». «До чего же у нас беден репертуар», — мелькнула уже в который раз мысль в голове Лаврентия. Из Кореи сообщали, что американский военный самолет сбросил бомбы на нейтральной зоне Кэсона.

13 марта, 9 часов 38 минут. Лубянка

Берия вызвал начальника общего отдела: «Товарищ Бобров, вы должны проверить указанные дела и подготовить по каждому делу записку». Хотя незаслуженно брошенные в камеры следователи госбезопасности были выпущены, «следователи-писатели» и «следователи-забойщики» Шварцман, Комаров, Лихачев, Леонов, Родос не были освобождены.

13 марта, 11 часов 2 минуты. Кремль

Затем Берия поехал в Кремль. В кремлевском кабинете Берию ждали Шелепин и Семичастный. Они сообщили, что в обстановке всеобщей скорби у комсомольских активистов родилась мысль переименовать Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодежи, заменив слово «ленинский» на «ленинско-сталинский». Собрали Бюро ЦК ВЛКСМ. Шелепин и Семичастный предложили переименовать комсомол в ленинско-сталинский. Все были единодушны в этом решении. Подключили писателей для составления текста обращения к молодежи. Шелепин позвонил Хрущеву и сообщил об этом решении. Хрущев, немного подумав, сказал: «Ну а что? Давайте, действуйте!» Обращение составили быстро, но в 12 часов ночи на квартиру Шелепину позвонил Хрущев: он поинтересовался, когда будет пленум ЦК ВЛКСМ и готово ли обращение. Шелепин ответил, что пленум будет завтра и что обращение готово. Тогда Хрущев спокойно, как о чем-то обыденном, сказал: «Не надо этого делать. Мы тут посоветовались и решили, что делать этого не надо». Хотя Берия и не любил Никиту, но тут он согласился. После короткого обсуждения было решено организовать на Ближней даче музей Сталина под патронажем ЦК ВЛКСМ. Члены ЦК съездили на место посмотреть. Там они встретили сотрудников Центрального музея В.И. Ленина, которые должны были принять участие в этом мероприятии.

Потом в Кремле в своем кабинете сидел насупленный Маленков, и они с Берией решали вопрос о переходе на нормальный график работы государственных органов. При Сталине, как известно, вся жизнь страны подстраивалась под его режим дня: работа руководителей учреждений начиналась почти в полдень и продолжалась до поздней ночи.

13 марта, 16 часов 33 минуты. Лубянка

Берия приказал пересмотреть дело врачей и отдал распоряжение: «Предложить всем арестованным врачам изложить свои претензии к следствию». Была начата углубленная проверка материалов. Причем Берия с самого начала не скрывал, что уверен в фальсификации дела. Берия приказал следователям закончить дела на врачей за две недели, то есть через две недели эти следователи должны были представить прокурорам обвинительные заключения с теми уликами, по которым их Игнатьев арестовал.

Узнав, что из окон посольства США велась съемка похорон Сталина, Берия предложил ускорить перенос посольства на Садовое кольцо. В 1953 году американское посольство переехало на улицу Чайковского (ныне Новинский бульвар), где и находится по сей день. Оперативники довольно скоро доложили: «Сообщаем, что убийство двух сотрудников дачи было предположительно организовано с участием ЦРУ и резидентов в американском посольстве». Они писали: «Четкий след ведет в посольство, доказательства собираем».

Затем Берия двинул на Пленум ЦК. Там он предложил объединить 46 министерств. На этом заседании Маленков критиковал методы единоличного руководства Сталиным. Были резко увеличены полномочия министерств СССР. Секретарями ЦК остались Суслов, Хрущев, Маленков (его вывели из Секретариата на Пленуме ЦК на следующий день, 14 марта), Михайлов (его вывели из Секретариата 14 марта на Пленуме ЦК); к ним добавили Игнатьева, Поспелова и Шаталина. Хрущев дал поручение Поспелову взять под личное наблюдение подготовку кинокартины, посвященной памяти Сталина. Хрущев выступил: «Будем отстаивать это, чтобы этого не допустить. Все те вопросы, которые были поставлены, мы их все сложим в одно место».

После пленума он узнал, что пришла шифровка из Берлина, в которой сообщалось, что Ульбрихт настоял на исключении из высшего партруководства третьего человека в партийной иерархии СЕПГ Франца Далема. В СЕПГ Далем считался соперником Вальтера Ульбрихта. В 1953 году в связи с процессом над Рудольфом Сланским в Праге Центральная партийная контрольная комиссия провела проверку контактов Далема с американским дипломатом Ноэлем Филдом. По результатам проверки Далем как «сионист» был исключен из ЦК СЕПГ, освобожден от всех партийных и государственных должностей и арестован. Уже готовившийся показательный процесс над Далемом и Паулем Меркером не состоялся, после смерти Сталина все обвинения в отношении Далема как агента сионизма были сняты. Однако Ульбрихт не унимался. «Ну какой же идиот эта бетонная голова!» — произнес сквозь зубы Берия, читая шифровку. Информация о пленуме ВЦСПС, который избрал своим председателем Шверника, вечером была доставлена Берии прямо в его особняк.

13 марта, 11 часов. Вашингтон, Белый дом

В Вашингтоне, в своем Овальном кабинете, что находится в Белом доме, сидел новый президент Америки Дуайт Эйзенхауэр. «Что делать с Кореей? — думал он. — У войн, в которых участвует Америка, есть то неприятное побочное обстоятельство, что гробы, накрытые американским звездно-полосатым флагом, будут прибывать в американскую глубинку и жители одноэтажной Америки не проголосуют за президента».

Эйзенхауэр был статный, с военной выправкой мужчина. Про таких говорят: кол проглотил. Его череп был совершенно лишен волос. Под глазами — явные мешки. Выпученные глаза свидетельствовали о начинающейся базедовой болезни, пока в неявной форме. Он носил неопрятный, плохо отглаженный классического покроя костюм, небрежно завязанный галстук. Все это выдавало в нем самоуверенного человека, который сам все узнал и додумался до всего, которому было наплевать на то, что о нем думают окружающие. Эйзенхауэр, хотя и был любителем и ни у кого специально не обучался, достаточно хорошо рисовал. Нередко Эйзенхауэр писал по фотографиям портреты работников своего аппарата и дарил им в качестве поощрения за хорошую работу. После окончания войны Эйзенхауэр поддерживал дружеские отношения с маршалом Жуковым. До 1952 года выполняя работу президента университета и успешно решая вопросы финансирования последнего, Эйзенхауэр доводил свой рабочий день до 15 часов в сутки, при этом вход в его кабинет был свободен в любое время. Эйзенхауэр много работал и читал абсолютно все поступающие к нему бумаги.

4 ноября был арестован лечащий врач Сталина — академик АМН СССР Виноградов. В тот же день, 4 ноября 1952 года, президентом США был избран Эйзенхауэр. Придя к власти, он набрал самый антикоммунистический кабинет в истории США. После избрания Эйзенхауэра в США продолжался разгул маккартизма. Кабинет министров Эйзенхауэра называли «девять миллионеров и один водопроводчик», однако только два его члена вышли из богатых семей; остальные были сыновьями фермера, банковского служащего, учителя, провинциального юриста из Техаса и т. п. Не имея систематического образования, он пытался разобраться в государственных делах. О своей подготовке в области экономических знаний президент высказался так: «Я деревенский парень и мало что понимаю в экономике». «Полное отделение государства от науки, — считал Эйзенхауэр, — приведет к тому, что государство окажется в плену у научно-технической элиты». Став президентом, он работал в таком же плотном режиме.