Какой вздор.

— Мэг? Вы еще здесь? — спрашивает Ивонна.

Часть меня хочет ее послать, просто сбросить звонок с этим кривым предложением, может, даже заблокировать и ее номер тоже. Но я слишком давно самозанята в Нью-Йорке, чтобы совершить подобную глупость, к тому же я в шаге от очередного заявления, что достигла своего предела, от чего я так долго страдала весной.

Я собираюсь с духом, извиняюсь и прошу разрешения перезвонить ей завтра, потому что сейчас мне «несколько не до того». Она искренне смеется, поддакивает — ха-ха-ха, скандал, это так весело! — но просит перезвонить ей с утра в понедельник.

— Да, конечно, — обещаю я и кладу трубку, хотя понятия не имею, что прояснится к понедельнику.

Домой добираться сложно. Все тускло и серо — лично для меня хуже погоды не бывает, всем вокруг, включая меня, не хочется в этом находиться. Да, я рада, что смогла поговорить с Сесилией, но, может, этого достаточно на день. Может, мне надо еще ненадолго спрятаться? Отдать телефон Сибби до завтра, пока я буду с надеждой ждать звонка от Рида.

Поднимаясь по лестнице к квартире мне только и хочется, что спрятаться. Энергия просто утекает из меня. В наушниках открываю дверь, я все прячусь и прячусь, но список дел на сегодня не исчерпан. Потому что, сняв наушники, я замечаю, что у нас гости.

Ларк.

В руках она держит планер.

♥ ♥ ♥

— Я ничего там не скрыла, — тут же буркаю я. Вот я, похоже, и сорвалась. Хотелось бы, чтобы мое вообще-то правдивое заявление звучало убедительнее, но на лбу у меня выступают капельки пота, так что я наверняка выгляжу сейчас как актер-любитель в роли Лжесвидетеля номер четыре.

— Да, неловко, — произносит Сибби, переводя взгляд с одной из нас на другую. — Зато теперь я могу сказать, что буквально была в таком положении. — Она указывает на меня.

Ларк смеется.

Стоп… она смеется?

— А что тут у вас происходит? — спрашиваю я, перескакивая взглядом с одной из них на другую. Они прямо как подружки — вот-вот сделают масочки для лица и сядут смотреть «Палатку принцессы». Хорошая мысль вообще-то, но я так и не могу понять, что случилось с моего ухода.

— Ларк пришла тебя проведать, — говорит Сибби. — Она беспокоилась.

— Я увидела новости и решила приехать, — говорит она. Поднимает планер. — Пока мы ждали тебя, я показывала Сибби, что ты для меня нарисовала.

«Сибби»?! Так значит, теперь она Сибби!

И почему только я не наняла тебя сделать мне планер? — говорит Сибби, указывая на блокнот Ларк. — Это офигенно.

— Потому что ты пользуешься приложением, — отвечаю я.

— И то верно, — говорит Сибби. — Как все прошло с Сесилией?

Потираю потеющие виски.

— Так, ребята, стоп. Вы что… вы друзья теперь?

— Мы очень мило пообщались, пока тебя не было, — говорит Ларк. — Ты не говорила, что Сибби снова ходит на прослушивания.

Я открываю рот в изумлении.

— А я и не знала.

Сибби отмахивается.

— Я расскажу. Небольшая киностудия. Кто знает, достанется ли мне роль.

— Си, это так здорово! А что за…

Сибби щелкает пальцами, как гипнотизер, пробуждающий из транса.

— Сосредоточься, Мэг.

Я кидаю сумку, шагаю к ковру и сажусь на него прямо перед ними.

— С Сесилией все прошло хорошо. А по доро-ге домой «Счастье сбывается» предложили мне проект.

Сначала они радуются, а потом я рассказываю подробности, еще парой слез добавляя припухлости своим подушечным векам.

— Фе. Ты не можешь принять это предложение, — говорит Сибби.

— Не знаю, могу ли я его не принять. — Из-за происходящего я потеряю много клиентов. Люди доверяют мне много личного. У них есть полное право злиться. Подозревать меня.

— Ларк подозревала, — говорит Сибби, отчего у меня в животе все ухает.

— Ларк, я серьезно. Тут ничего не спрятано. Я этим несколько месяцев уже не занимаюсь. Хотя собиралась…

— Подозревала не совсем верное слово, — ободряюще произносит Ларк. — Я скорее… надеялась?

«Надеялась»?

Ларк с треском открывает планер, и с конца пролистывает пальцем страницы. Пожимает плечами.

— Я всматривалась в каждую страницу, каждую букву. Дойдя до конца, я осознала, что искала одну конкретную вещь.

— Боже, — вмешивается Сибби, — вот это интрига.

Ларк ухмыляется и смотрит на меня.

— Думаю, у нас с Кэмероном не выйдет. Или с Нью-Йорком. Не знаю, первое или второе.

— О, Ларк, — говорю я.

— Ну, Нью-Йорк здесь точно ни при чем, — возражает Сибби, на что я не могу сдержать улыбки. А затем снова чувствую укол боли из-за Рида, Рида и Сибби. Было бы забавно посмотреть, как они спорят о Нью-Йорке, в очередной раз подколоть его на эту тему. Но теперь это вряд ли случится.

Я переключаюсь на Ларк.

— Между вами что-то случилось?

Она пожимает плечами.

— Нет, но… В смысле. Ты его видела.

— Ужас, — говорит Сибби. Вот что у Сибби с Ридом было бы общего, так это абсолютное отторжение акульего клыка на шее.

— Может, нам вообще не стоило быть вместе, — говорит Ларк. — Не знаю, сможем ли мы с ним поговорить об этом и хочу ли я этого вообще. — Она снова смотрит на планер, поглаживая обложку. — Я надеялась, может быть, ты знаешь?

— Точно нет, — отвечаю я серьезно. Я последняя, у кого надо спрашивать об отношениях. — Но мы поговорим об этом столько, сколько потребуется. Если тебе это нужно.

— У нее круто получается, — говорит Сибби. — Однажды она сделала мне дизайн списка за и против того, чтобы сделать татуировку.

— Наверное, поэтому я все откладывала роспись стены. Кстати, мне очень жаль. Но я…

— Ларк, все совершенно в порядке. Если ты не чувствуешь, что это твой дом, то не надо этого делать.

— Но тебе не помешают деньги.

Я поджимаю губы и сердито хмурю брови:

— Не надо этого делать, Ларк. Мы друзья. — Я перефразирую Сесилию: — Ты для меня больше, чем работа, ясно?

Она кивает, потупив взгляд, а я смотрю на Сибби и вздыхаю с облегчением, видя, что она расслаблена. Если видеть Ларк здесь раньше давалось ей с трудом, сейчас ее это не беспокоит.

— Ладно, — говорит она. — Но ей и правда нужны будут деньги, если она не примет это… — она готовит свой театральный тон, — ужаснейшее предложение работы. Мэг, что если я…

Я прерываю ее, пока она не ляпнула глупость, вроде позвонить ее отцу. Внезапно я осознаю, сколько всего изменилось — не только в эти жуткие, полные переживаний сутки, но и за последние месяцы. Одним серым весенним днем мужчина, которого я никогда в жизни больше не ожидала увидеть, зашел в магазин и стал допытываться у меня о скрытых буквах. Так одиноко я себя еще никогда не чувствовала. Сейчас серый летний день, и весь город, кажется, знает мою тайну, но зато я не одна.