— Во всем, за что я берусь, я стараюсь достичь совершенства.

Она почувствовала у бедра его напряженную плоть и, положив руки ему на плечи, попросила:

— Покажи, чему еще ты научился.

Он тут же заключил ее в объятия, а когда Диана раздвинула ноги, чтобы впустить его, он был к этому полностью готов. И стоило ей почувствовать его в себе, тлеющие угольки страсти вспыхнули, и ее охватило всепожирающее пламя. Диана подалась навстречу Себастьяну и пожалела лишь, что это не может продолжаться всю ночь.

Поднявшись на локтях, Себастьян сосредоточенно посмотрел на ее лицо. Она поняла, что он решил продлить ее наслаждение, и это согрело бешено бьющееся сердце. Бормоча несвязные слова поддержки и благодарности, Диана притянула его голову и поцеловала долгим влажным поцелуем, который длился и длился, пока синхронно работали их взмокшие от пота тела. Почти с непроизвольной легкостью Диана кончила во второй раз и по участившемуся дыханию Себастьяна и напряжению его мышц поняла, что он вот-вот последует ее примеру. Но он вдруг с некоторым напряжением приостановился, но почти гут же вернулся к прежнему ритму. И так продолжалось с силой, заставлявшей ее кричать от радости, пока она не испытала наслаждение в третий раз. Лишь тогда он ускорил движения, запрокинул голову и взорвался внутри ее.

Только через пять минут Диана смогла пошевелиться. Она приподнялась и оперлась на локоть. Себастьян лежал на спине, все еще тяжело дыша, и выглядел очень довольным собой.

— Это было восхитительно.

Она провела пальцем по его прямому красивому носу, вокруг рта и, наконец, по губам.

— Я догадался, — самодовольно произнес Себастьян, — по тому, как ты кричала.

— Неужели я кричала так громко?

— Не думаю, что в округе осталось хоть одно живое существо, которое бы не проснулось.

Диана собралась протестовать, но он остановил ее:

— Я вовсе не жалуюсь.

— Все-таки в положении единственных обитателей во всем крыле здания есть некоторые преимущества. В Лондоне я перебудила бы всех соседей.

— Если ты не научишься потише выражать свои чувства, нам придется переехать на судно, стоящее посредине Темзы.

Хотя разговор носил шутливый характер, он обращался к. ней так, будто они продолжат жить вместе, и не в холодной пустыне Нортумберленда. Сердце Дианы дрогнуло, она прижалась к его боку и положила голову на плечо. Пресытившиеся, они некоторое время тихо лежали, пока Диана не начала дрожать.

— Нужно подбросить дров.

Пока Себастьян кидал в камин поленья, чтобы оживить пламя, она надела платье, но не стала застегивать его и достала индийский стеганый халат из ситца, который нашла в одном из сундуков.

— Надень это.

Свободное, длиной до колен одеяние оказалось ему впору, а темно-красный фон создавал контраст с необычным растительным узором, подчеркивая его мужественность.

— Мне нравится, — сказал Себастьян. — Не понимаю, как это все попало на чердак. И остальные вещи…

Он подошел к кровати и осмотрел полог.

— Эта ткань изготовлена специально для экспорта в Англию. — Диана встала рядом. — Видишь, здесь изображены тюльпаны, розы и маргаритки? Никаких лотосов или других цветов Востока, которые часто встречаются в других узорах.

Себастьяна больше интересовала недавняя история ткани.

— Сколько времени все это находится в Сэкстоне? Можно ли это узнать?

— Хедли сказал, пятьдесят лет.

— То есть когда здесь жил дядя. Но на моей памяти он никогда не интересовался подобными вещами. Я не могу представить, зачем он заказал так много. Но почему, купив эти вещи, он никогда ими не пользовался?

— Хедли сказал, что покойный лорд Айверли был помолвлен и хотел привести дом в порядок.

— Помолвлен? Не могу в это поверить. Он всегда избегал женщин.

— А он не говорил почему?

Себастьян пожал плечами и сунул руки в карманы. Его лицо стало замкнутым.

— Он говорил, что женщинам нельзя верить.

Диана хотела продолжить, но предчувствие ее остановило. Все же она не могла совсем закрыть тему.

— По словам Хедли, он сделал неправильный выбор, — небрежно сказала она. — Его избранница предпочла ему человека с более высоким положением. Она захотела выйти замуж за наследника герцога.

Не успев закончить фразу, Диана поняла, что совершила ошибку. Пусть бы Себастьян сам спросил дворецкого, она бы придумала оправдания. Он не ответил, но она поняла, что тень Блейкни снова встала между ними.

Себастьян, как обычно, позаботился о ее здоровье:

— Тебе лучше лечь в постель. Я еще немного посижу в библиотеке, почитаю.

— Возьми книгу и возвращайся. — Она обняла его за шею. — Почитай мне ее перед сном, — прошептала она. — А если найдешь что-нибудь интересное, может быть, я и вовсе не засну.

Он осторожно, но твердо освободился из ее объятий:

— Тебе нужно поспать.

Два часа спустя она лежала в темноте без сна. Физически она чувствовала себя великолепно и надеялась, что так будет до конца жизни. А ее мозг пока не знал покоя.

Она напряженно размышляла, сможет ли заставить мужа увидеть в ней нечто большее, чем представительницу противоположного пола, с которой он занимается любовью. Она приехала в Сэкстон с целью найти способ цивилизованно сосуществовать с ним, поскольку их состояния сольются и родятся дети. Но сердце не хотело мириться со столь скромным стремлением.

Она больше не сомневалась в том, что Себастьян может быть хорошим любовником. Теперь нужно научить его быть хорошим мужем. Она не была уверена, что такой талант у него от природы или что он нацелен самосовершенствоваться. Она лежала на краю кровати и почувствовала облегчение, когда он забрался под одеяло и решительно обнял ее за талию. Мягкий поцелуй в шею был нежным и ничего от нее не требовал, но его обнаженное тело раскрывало его желания. Со счастливым вздохом Диана повернулась к нему, готовая их исполнить.

По утрам маленькая столовая теперь была единственным местом в доме, где можно было не опасаться встретить женщину. Диана завтракала в постели, и ее обслуживал лакей. Остальные помещения были заполнены служанками, которые вытирали пыль, мыли, наводили глянец и делали все остальное, чтобы привести дом, в то состояние чистоты, которого хотелось его жене.

Сначала Себастьян пробовал протестовать, когда Диана наняла двух служанок, но она заставила его умолкнуть, сообщив, что они дочери погибших шахтеров. Потом появилось еще полдюжины.

— У нас не хватает народу, чтобы содержать в порядке такой огромный дом, а слуг-мужчин найти трудно. В шахтах они зарабатывают гораздо больше. — Она ловко умела оставить за собой последнее слово. — Думаю, наш долг предложить женщинам работу, чтобы они не были вынуждены спускаться под землю.