В рассказанную им ранее историю наших минувших взаимоотношений я поверила почти сразу. Подозревала, что он мог что-то утаить, но особо об этом не задумывалась — как-то все не до того было. А сейчас вот задумалась. Ведь должны же быть какие-то причины, по которым я приготовила для него смертельный яд! Не просто какой-то там, а персональный, точно зная, для кого он предназначен.

Мысли об этом вызывали мелкую, стремительно бегущую по коже дрожь. Ну неужели я и правда была монстром, способным кого-то убить? Или… и правда убивала? Впрочем, глупый вопрос. Сколько я там в совокупности прожила? Лет семьсот? Восемьсот? Обладая огромной силой и, честно признаем, далеко не ангельским характером, наверное, я и в самом деле за такой долгий срок успела навесить на себя немало грехов.

Никогда не была склонна давать волю слезам и предаваться самобичеванию, но сейчас вдруг так жалко себя стало. Себя под именем Маргарита, которая ничего не помнит, мало что понимает и хочет просто жить. С чистой совестью, в той самой тиши, глади и вселенской благодати.

Как раз в тот момент, когда я была готова пустить скупую ликойскую слезу и заесть стресс лежащей поблизости булочкой, во входную дверь внезапно постучали.

В том, что пришла госпожа Ериша, в общем-то, не было ничего удивительного. Удивительным являлось то, что она очень настойчиво попросила впустить ее внутрь. Ранее Лафотьер скрепя сердце разрешал ей находиться в непосредственной близости от особняка, но внутрь она не входила даже в ночь моего оборота. Тем страннее было видеть ее сейчас — с милой улыбкой стоящей на пороге в явном намерении его перешагнуть.

— Если ты не забыла, ведьма, я не отношусь к тем, кто уважает людей только за то, что они дожили до седин, — непрозрачно намекнул Лафотьер на нежелание ее впускать. — Долгая жизнь лишила меня всяческого пиетета перед старостью.

Слушая их препирательства, я как-то невольно подумала о том, что, если разобраться, то главная «старуха» среди нас я. Даже взгрустнулось по этому поводу, хотя поводов грустить у меня и так уже имелось предостаточно.

— Помощь вам моя нужна, — ничуть не смущенная таким к себе отношением, в буквальном смысле с порога заявила госпожа Ериша. — Вам обоим. И мне от вас тоже кое-что нужно. Так что, учитывая взаимную выгоду, которую мы можем почерпнуть из нашего общения, ты, темный маг, вполне можешь нарушить свои правила и впустить добропорядочную ведьму в дом.

Круто она, конечно, завернула. Я даже прониклась.

— Какую помощь ты собираешься предложить? — А вот Лафотьер, судя по интонации, не проникся ничуть.

Госпожа Ериша глянула на него исподлобья, после чего перевела хитрющий взгляд на меня и хмыкнула:

— А заговор на удачу ей кто обновлять будет? Али ты думаешь, благоприятные обстоятельства просто так ее находят? Вовремя услышанные разговоры, благополучный уход от преследования, исполнение мелких желаний вроде обретенного транспорта…

Наверное, ко всяким неожиданностям у меня уже выработался иммунитет. Ну или за сегодняшний день я уже просто перестала удивляться, поэтому новость о каком-то там заговоре восприняла относительно спокойно. Хотя брови вверх все равно непроизвольно поползли.

— И это все? — Интонация Лафотьера нисколько не изменилась. — Я твои заговоры вижу насквозь. У тебя силы ни на что толковое не хватает, только усилить и без того имеющиеся таланты ликой и способна.

Госпожа Ериша в очередной раз выдала милейшую улыбку и елейно пропела:

— А с мэром нашим ты тоже знаешь, как разобраться? Или, может, знаешь, как напавшего на нашу Маргариту отыскать? Сам-то вон сколько силы за последнее время растерял, даром что одаренный темный маг.

Тут уж я не стала дожидаться, что ответит Лафотьер и, взяв на себя обязанность хозяйки, буквально втащила ведьму в дом. Потому как, если существует хотя бы малюсенькая вероятность, что она может как-то помочь в разрешении накопившихся проблем, очень глупо ее упускать!

Ну а то, что в дверном приеме госпожу Еришу магией шибануло слегка — так это мелочи. Лафотьер, сориентировавшись, быстро свою защиту против ведьмы убрал. А я ей встопорщившиеся, будто от удара током, волосы поправила и шаль съехавшую на плечи вернула. И на чай в гостиную пригласила, куда госпожа Ериша, едва переставляя ноги и дергая обоими глазами, незамедлительно поковыляла.

К тому времени, как я вернулась в гостиную с подносом, ведьма в полной мере пришла в себя. Лафотьер ее обратно за порог не выставил — уже достижение. Только Крикко все крутился поблизости, непрестанно охая и ахая, что, дескать, как же так — ведьму в жилище темного мага впустили. Стыд и срам! Святотатство!

— Угощайтесь, — любезно предложила я госпоже Ерише чашечку чая. — И конфетки берите. Не беспокойтесь, яда в них нет.

Застывший у камина Лафотьер издал какой-то странный звук.

Присев рядом, я тоже угостилась чаем, слопала пару конфет и, с трудом сдерживая нетерпение, спросила:

— Так что вы хотели предложить?

Отставив чашку на столик, госпожа Ериша придвинулась ко мне и проговорила:

— Давай-ка сначала заговорчик свой обновлю…

Она уже протянула ко мне руку, как ее перехватил за локоть Лафотьер. Не знаю, что конкретно происходило в этот момент, но их долгий зрительный контакт определенно что-то обозначал.

— Ладно, — наконец темный маг отпустил госпожу Еришу и отступил на шаг. — Злого умысла нет, можешь приступать.

— И это после всего, что между нами было! — делано возмутилась ведьма.

После такой двусмысленной фразы какой-то странный звук издала уже я.

Когда госпожа Ериша, некоторое время с сосредоточенным видом что-то бормоча и держа меня за руку, отерла влажный лоб, для меня не изменилось ровным счетом ничего. Разве что чуть более бодрой себя почувствовала, но это вполне вписывалось в мои обычные скачки самочувствия. Кажется, в этом вся я — то чуть ли не помирать готова, то, внезапно преисполненная энергии, совершать подвиги.

— Почему вы это для меня делаете? — полюбопытствовала я.

Ведьма выразительно хмыкнула:

— Потому, что мэра нашего терпеть не могу и что ему гадость, то мне — радость. А еще, разумеется, как уже упоминала, надеюсь свою выгоду получить. И вот здесь, — опередила она собравшуюся перебить меня, — мы возвращаемся к ранее заданному тобой вопросу. Вспомнить тебе, Акирочка, нужно. Себя вспомнить.

— Даже если бы хотела — а я, честно говоря, не очень хочу, — то как, по-вашему, это сделать? Амнезия у меня глубокая и, судя по всему, лечению не подлежит.

— Так уж и не подлежит. — Госпожа Ериша посмотрела на меня так, словно знала что-то очень важное. А следующий ее вопрос меня по-настоящему удивил и озадачил: — Сны-то тебе особые снятся?

Особые сны?

Даже напрягаться не пришлось, чтобы в мыслях всплыли образы, которые я видела этой ночью. Старый храм, заросшая тропинка и я, сидящая на дереве…