Как только я взяла кулон, хрупкое стекло от моего прикосновения вдруг расплавилось, а теплящийся внутри огонек впитался мне в ладони. Знакомая сила стремительно пробежала по венам, наполнила каждую клеточку тела и, проникнув в самое сердце, свернулась там уютным пушистым клубком.

— Спасибо, — не успевая приходить в себя от все новых и новых переживаний, искренне поблагодарила я. — Спасибо огромное!

Прародительница весело хмыкнула, подмигнула и начала медленно растворяться в воздухе. Но, прежде чем исчезнуть окончательно, как бы невзначай бросила:

— Кстати, Книгу мудрости тоже можешь оставить себе… Вообще-то я писала ее в подпитии и ничего особо мудрого там нет, но вдруг пригодится.

Я аж подавилась.

А Ликоой тем временем напоследок игриво стрельнула глазами в сторону Йена. С ее плеча снова упала бретелька, и она лукаво промурлыкала:

— Ты же не думал, что я и впрямь позволю тебе утопиться? Эх, не была б я так привязана к Немирину… Тяжела жизнь божества…

Последние ее слова выпил ласковый морской бриз и улетел куда-то в сторону горизонта, где море целовало небо так же, как меня снова целовал Йен…

Я лихо вывернула на Норейскую улицу, обдав прохожих фиолетово-зеленым выхлопом, вылетевшим из моего ярко раскрашенного железного монстра. Именно на этой улице, в доме под прекрасным номером тринадцать расположилась моя фотостудия. Я уже сказала, что Норейская улица находится в столице?

Мы с Йеном переехали в этот замечательный город еще в начале лета и, надо сказать, прекрасно здесь устроились. Изменившийся магический фон на маковом поле не остался незамеченным, и вскоре каждая собака знала о том, кого нужно за это благодарить. Йену снова предложили должность при дворе, и хотя этот упрямец долгое время отказывался, мне все-таки удалось его уговорить. Теперь у нас есть трехэтажный дом в самом центре, дворецким в котором, естественно, служит Крикко.

Вместе с должностью Йен вернул и влияние, и теперь совершенствует программу, согласно которой ликои получат еще больше свобод и привилегий в обществе. Я, разумеется, ему помогаю, хотя основной моей работой является фотография. Это так здорово, когда любимое увлечение превращается в любимую работу! Свой Canon я научилась заряжать в совершенстве, как и устройство для печати фото, которое приобрела несколько месяцев назад. И теперь могу похвастаться тем, что зарабатываю не меньше, а в некоторые месяцы даже больше, чем наш высокопоставленный темный маг! Люди в столице живут более прогрессивные, открытые ко всему новому, а что еще важнее — дружелюбные по отношению к ликоям. Так что желающих получить красивые фото просто толпы, и все эти толпы идут ко мне, поскольку конкуренции у меня пока никакой. Хотя, подозреваю, скоро кто-нибудь надумает со мной посоперничать, но это станет для меня только стимулом работать лучше.

Студийные съемки пользуются большим спросом — как постановочные, в любовно созданных мной локациях, так и лаконичные — для документов. Но больше всего мне нравится проводить творческие съемки на улицах, в парках, разнообразных кафе, каждый раз открывая новые просторы для вдохновения. Совсем скоро у меня накопится достаточно материала для персональной фотовыставки, которую я очень хочу провести. И главными в ней станут фотографии Марты-Малетты.

Иногда я возвращаюсь к этим кадрам. И, смотря на них, думаю о том, что в те моменты, когда мы гуляли у моря, мне удалось запечатлеть милую и добрую девушку, все еще жившую где-то глубоко внутри яростной мстительницы. Наверное, поэтому эти снимки и кажутся такими живыми.

Про Морегорье мы тоже не забыли. Теперь периодически ездим туда в короткие отпуска, когда хочется взять перерыв и просто отдохнуть. Хотя кого я обманываю? Какое там отдохнуть! Для Йена всегда находится работа на местном погосте, а меня тащат в гости или Федя, или госпожа Ериша, а иногда оба вместе.

К слову, о них. Федька начал встречаться с хорошей девушкой. Тот факт, что она хорошая и никаких дурных намерений не имеет, я проверила лично! Досконально проверила, заставив Йена обратиться к Норту и устроить тотальное изучение ее подноготной. Ну а что? Должна же я знать, чьим рукам своего Федюшу доверяю!

Госпожу Еришу больше арестовать не пытаются. Зерры махнули на нее рукой и смирились. Вреда она больше никому причинить даже не помышляет — и ладно. Цветов, которые я перед отъездом успела нарвать на крыше храма, для подзарядки накопителей хватит ей с лихвой. Что до ее связи с Малеттой, то зла на нее за это я не держу. Не стоит оно того, учитывая, через сколько мы все прошли.

Затормозив у входа в фотостудию, я припарковала мопед и сняла шлем. Его мне подарил Йен и, где его достал, так и не признался. Будучи черным, шлем прекрасно подошел к моей кожанке и черным кожаным штанам, купленным в Гальниже. Словом, самый прекрасный и удобный комплект для езды!

— Что ты здесь делаешь? — удивилась я, войдя внутрь и увидев восседающего на диване Йена.

Поднявшись навстречу, он недовольно на меня посмотрел:

— Заехал напомнить, что над моим предложением ты думаешь уже две недели! Долго еще прикажешь ждать?

— Скажите пожалуйста! — Я всплеснула руками. — Целых две недели! Йен, ты же знаешь, что у меня куча работы, мне некогда и…

— Некогда сказать мне «да»?! — возмутился темный маг. — Да Крикко уже и приглашения разослал, и о банкете позаботился, под который, кстати, король нам один из главных дворцовых залов отдал! А ты все формальность соблюсти не можешь!

— А может, я скажу «нет»? — Вот ничего не могу с собой поделать, нравится мне его бесить.

Йен недобро прищурился.

— Ну не люблю я свадьбы, — в очередной раз попыталась отстоять свою позицию. — Еще с прошлой жизни не люблю! Все эти церемонии, расшаркивания, толпы гостей, свадебный торт… Хотя нет, торт, конечно, люблю…

— Марго!

— Да, пожалуй, ради торта я даже готова согласиться…

— Маргарита!!!

— Ну ладно, так уж и быть… — Я набрала побольше воздуха, на миг замерла и, показав язык, пообещала: — Я обдумаю ваше предложение.

— Зар-р-раза пушистая…

Обожаю это его рычащее «р».

Когда один злющий темный маг кинулся ко мне, я рванула в сторону двери и на улицу выбежала уже крупной черной кошкой. Помчалась вперед по тротуару, попетляла немного и вернулась обратно. Чтобы, запрыгнув на диван, удобно устроиться у Йена под боком, как делала всякий раз после подобных ссор.

Полежала немножко в виде «пушистой заразы» и приняла «облик аморали», хитро на него взглянув.

— Во сколько, говоришь, придет клиент? — севшим голосом уточнил Йен.

— Мы успеем, — замурчав, пообещала я и прижалась к его губам горячим, чувственным поцелуем.