class="p1">Сказала своим, что уйду по служебным делам, вернусь, скорее всего, поздно, меня не ждать. И шмыгнула тенями в дом на Четвёртой Рождественской.

— Совсем не боитесь, что ли? — встретил меня разлюбезный мой… начальник. — А если наша лисица подкараулит вас в тенях?

— Что-то я не думаю, что она сидит там и нас с вами дожидается, — отмахнулась я и села рядом с ним.

Он даже и не двинулся никуда из того самого кресла, в котором просидел весь приём. Не имеет сил?

— Вы знаете о ней что-то, чего не знаю я? — усмехается он.

— Я видела-то её всего дважды, куда там. Один раз тогда на улице у дома, второй на балу. Сначала в облике мирной фарфоровой китаянки, а потом уже — как чудище заморское.

— Вы видели, как она расправилась с Бельским?

— Видела. Не самое то зрелище, которое приятно и понравилось. А её зубы вы сами смогли оценить.

— Только у меня остались вполне так вещественные отметины от тех зубов, а у жертв — ничего, ни царапины.

— Хотите знать, как она это делает? — усмехаюсь.

— Да не особо, — улыбается он мне. — Но полезно — а вдруг это знание где-то пригодится?

— Они сначала чуток попрепирались, он поубеждал её начать с меня — я ж уже всё равно что на блюде разделанная, но она решила начать с него.

— И что же, он связал вас магически… и предложил ей?

— Он связал меня, кажется, ещё в подвале у Брагина, когда приходил поговорить, просто я не поняла.

— Очень мощный и умелый маг, что же. Но против госпожи лисицы оказался так же слаб и мал, как все мы.

— Даже не защитился, мне показалось — не ожидал. Не знал, что она пожелает отомстить за своего… воспитателя?

— За близкого ей… нечеловека, — усмехается он.

— Именно. И она не соблазнилась на его щедрое предложение съесть прямо тут мага-некроманта, а решила, что маг-универсал, да ещё накопивший к старости прорву силы, ей придётся больше по вкусу. Хотя, признаюсь, у меня был момент страха — что она согласится исполнить его желание и сожрать меня.

— И что же это было за желание? — он смотрит с интересом.

— Ему, не поверите, был нужен наследник, потому что некому передать свои богатства, а внучатые племянники не привлекают в этом плане нисколько.

— Неужели даже внебрачных не завёл?

— Выходит, так. И я думаю, что вообще ей ничего не мешало сожрать сначала его, а потом и меня, или наоборот, сначала меня, а потом его. И всё равно сбежать.

— А вот не скажите, — качает он головой. — Болотников изучил остаточные следы на полу, там в том месте, где вы стояли, была расчерчена грамотная магическая ловушка. Если бы наша лисица начала с вас, она бы в той ловушке и осталась, и до Бельского уже бы не добралась. И ей бы оставалось только снова с ним торговаться.

— О как, — это для меня новое знание. — Ну да, он там тщательно что-то рисовал, а я ещё думала — успеет закончить или нет, потому что надеялась на ваш с Болотниковым скорый приход.

— Он, конечно, успел, но и мы не задержались. Он приманил лисицу каким-то неизвестными мне чарами, Болотников сказал, что понял, в чём дело, ну да он тоже универсал. А тут и мы спохватились.

— Я верно поняла, что она использовала сначала меня, а потом и вас для того, чтобы сбежать тенями? Она сама не может?

— Я думаю, может, — раздумчиво говорит он, — но с некромантом вернее. Точно попадёшь туда, куда надо, а не… куда-нибудь ещё.

— А куда можно попасть… ещё?

— Кто ж знает? Что мы вообще знаем о том, каким видят мир эти существа? Та же драконица, эта вот лисица, и кто там ещё есть?

— Спросить? — улыбаюсь я. — Поймать госпожу Фань-Фань и спросить. Правда, я не знаю, чем заинтересовать её, чтобы она ответила.

— И я не представляю, — он тоже улыбается. — Но можем попробовать, она же сказала, что не собирается никуда из Сибирска.

— Если эти существа настолько долгоживущи, ей нет никакого смысла торопиться куда-то. Успеет.

— Значит, ещё поговорим, — он не сводит с меня глаз.

Дверь открывается бесшумно, и к нам заглядывает Алексей.

— Ну, барин, вы и… тьфу ты. Прошу прощения, Ольга Дмитриевна. Я думал, уже все ушли.

— Все и ушли, — киваю я, — но я вернулась, нам нужно побеседовать с Михаилом Севостьяновичем.

— Да ему ж только беседовать сейчас, — ворчит Алексей.

— Ничего подобного, на беседу с Ольгой Дмитриевной у меня достанет сил хоть когда, — смеётся Соколовский. — Принеси там, не знаю, чаю, поесть что-нибудь ещё, да и ступай.

— Куда это мне ступать? Василь Васильич сказал, что вам надобно повязку на ночь сменить.

— Вот на ночь и сменишь, а пока ступай, дай поговорить.

Я смеюсь — явно же не в первый раз у них такая беседа.

Впрочем, Алексей и вправду приносит чай и ещё пирогов, и уходит, аккуратно прикрыв за собой дверь. А Соколовский тут же бросает на ту дверь магический запор и берёт меня за руку.

— А теперь о важном, Ольга Дмитриевна.

— И что же у нас сегодня важное? — усмехаюсь легко.

Конечно же, сама пришла, но… хорошо ли я знаю, зачем пришла? И уверена ли?

Вообще дома, доведись до меня, стала бы я поддерживать хоть какие-нибудь отношения с мужиком, который сказал бы мне что-нибудь похожее? Но я не смогла с ходу придумать ничего похожего в реалиях дома. Потому что дома или ты женат, и у тебя штамп в паспорте и обязательства, или нет, и всё. И не бывает никаких фантомных невест, которым нужно хранить верность, или что там ещё.

А как правильно поступить здесь, я так до конца и не поняла.

И я не знала, помнит ли он тот наш полубредовый разговор, где у него определённо была температура, а у меня кружилась голова от слабости после непростого боя.

— Мы, Лёля. Это, наверное, самое важное. И спасибо нашей Лисе Патрикеевне, что позволила нам сказать это друг другу.

Он не сводил с меня взгляда. Вот так, Оля,