черт возьми, я собираюсь ему сказать, какое объяснение я могу дать ему за то, что я не могу ничего с ним сделать, независимо от того, насколько он мне нравится.

В тот момент, когда мы добираемся до общежития, у меня по коже бегут мурашки от взглядов, которые следят за нами обоими всю дорогу до моей комнаты. Новость о том, что Атлас — последний из моих Связанных, явно распространилась, он приехал с другого конца страны, чтобы быть здесь со своей дефектной Центральной Связанной, и внимания, которое мы получаем, достаточно, чтобы провалиться сквозь землю.

Я чертовски ненавижу это место.

Я, не раздумывая, веду Атласа в свою комнату, отчаянно желая убраться с глаз долбаного здания. Я щелкаю замком и бросаю свою сумку на кровать, морщась от того факта, что я не заправила ее сегодня утром, и она в бардаке.

Я также не хочу признавать, что мне не нравится это делать, потому что я все еще вижу вмятину на дерьмовом матрасе, на котором спал Грифон, что очень жалко, глупо и слишком грустно для того, что я пытаюсь здесь показать.

Очевидно, я забыла, насколько мрачной на самом деле является комната, потому что мне требуется секунда, чтобы понять, почему губы Атласа кривятся, когда он оглядывает комнату.

— Как, черт возьми, я не заметил, насколько все плохо сегодня утром? Собирай вещи, Оли. Ты переезжаешь ко мне.

Нервный смешок подступает к моему горлу. — Я не могу этого сделать! Это комната, куда меня поместил Совет, они за это платят. У меня нет ни денег, ни чего-либо еще. Они не позволят мне устроиться на работу.

Я чувствую, как стыд скручивается у меня в животе. Я ненавижу признавать, насколько чертовски плоха моя ситуация на самом деле. У меня ничего нет, ни денег, ни работы. Образование, которое я получаю, предназначено только для того, чтобы держать меня в узде, а не для того, чтобы на самом деле помочь мне найти работу, которую я хочу. Я чертовски беспомощна, и это отстой.

Карточка Грифона, лежащая в моей сумке, издевается надо мной, но я уже решила, что не буду использовать этот маленький пластиковый прямоугольник, если только кто-то не умирает.

— Собери сумку. Похоже, тебе все равно здесь ничего не разрешат взять, так что все это поместится в твою сумку. Ты сейчас идешь со мной, и я разберусь с Советом, если у них возникнут вопросы. Ты моя Связанная, я позабочусь о тебе.

Мои щеки вспыхивают от стыда.

— Тебе не нужно этого делать, я могу позаботиться о себе. Ну, я могла бы, если бы Норт позволил мне работать. Мне как-то… скучно сидеть здесь весь день.

Атлас мягко подталкивает меня к кровати, беря под локоть.

— Собирайся. Мы можем придумать, как найти тебе работу позже, когда ты выберешься из этой дыры. Для меня было бы честью позаботиться о тебе, пока ты не встанешь на ноги, Оли. Разве ты не сделала бы то же самое для меня?

Я отвечаю, не задумываясь.

— Ну, конечно, но другие будут злиться, что ты это делаешь, и… Я не могу сблизиться с тобой. Я также не могу назвать тебе никаких причин, почему это чертов бардак.

Он усмехается.

— Мы выясним нашу связь, когда будем готовы, ты мне ни черта не должна, и, Оли, мне нужно, чтобы ты поняла, что мне плевать, что они думают. Я забочусь о нашей связи. Я забочусь о том, чтобы узнать тебя получше и чтобы мы вместе принимали решения. Моя квартира не шикарная или что-то в этом роде, это просто квартира, но она лучше, чем это. Мы тоже можем есть настоящую еду, а не то дерьмо из кафетерия, которым нам только что пришлось подавиться.

С ним не поспоришь, и он прав, мне требуется всего минута, чтобы упаковать все в маленькую спортивную сумку, которая у меня есть. Честно говоря, единственная причина, по которой она выглядит достаточно полной, заключается в том, что у меня есть еще две толстовки, которые оставил Грифон, и они занимают кучу места.

Он снимает с меня спортивную сумку и перекидывает ее через спину, ухмыляясь одной из девушек, когда мы выходим вместе, самым высокомерным, дерзким образом, что заставляет меня хихикать. Она выглядит потрясенной и немного дрожащей, когда бросается обратно в свою комнату.

— Давай, Сладкая, давай уберемся к чертовой матери из этой дыры.

Он ведет меня к небольшой парковке за общежитием, на которую я никогда не ступала, потому что все всегда забирают меня из зоны у входа. Я сразу знаю, какая машина его, потому что ни одна машина не веет энергетикой большого члена так, как черный Dodge Challenger Hellcat, и ухмылка, которую он бросает на меня, когда открывает ее, — это полный самодовольный мудак. Это мило, и в то же время немного жестко, как хорошо он справляется с этим, не выглядя при этом полным придурком.

Его квартира находится всего в нескольких кварталах отсюда, все еще в нескольких минутах ходьбы от кампуса. Он водит так же уверенно, как Грифон, и чуть менее склонен к самоубийству, чем Гейб на своем мотоцикле.

Квартира находится на верхнем этаже, и он определенно недооценивал ее, когда сказал, что в ней нет ничего особенного. Конечно, это не особняк Норта, но там есть вид на весь кампус и две спальни. Полноразмерная кухня с гранитной столешницей, а в ванной комнате установлена ванна.

Общежитие кажется маленькой грязной лачугой по сравнению с этим местом.

Когда Атлас заканчивает осмотр своей ванной, он бросает сумку на кровать, проводит рукой по волосам и выдыхает.

— Я могу занять диван.

Я выглядываю из открытого дверного проема, а затем недоверчиво смотрю на него. Диван слишком маленький, и он ни за что на свете не поместится туда. Черт возьми, я тоже не помещусь.

— Все в порядке, я не против поделиться. Я имею в виду, мы же Связанные, верно? Когда-нибудь нам придется к этому привыкнуть.

Он ухмыляется мне, ямочки на щеках вспыхивают.

— Я надеялся, что ты с большим энтузиазмом отнесешься к тому, чтобы разделить со мной постель, но мы можем поработать над этим.

Я фыркаю и слегка толкаю его в грудь.

— Дело не в этом, я просто… Я все еще чувствую себя неловко из-за того, что обманываю тебя, находясь здесь. Я не знаю, что делать с поиском работы. Норт может выследить меня, если я даже близко подойду к краю кампуса, он позвонит мне и отругает.

Атлас