Бедный Гека… Как он вернется сюда? И вернется ли? Сдерживая слезы, Таня подошла к полке над камином. Там Гека хранил различные мелочи, в том числе и визитки Татарского, которые нашли полицейские.

На полке все было перевернуто. Таня с горечью перебирала жалкие сокровища Геки. Сломанный медный подсвечник на тонкой ножке. Плюшевая собачка с одним оторванным ухом. Вместо глаз у нее были пуговицы. Дешевая детская игрушка. Где Гека ее взял? И зачем хранил? Было что-то до горечи трогательное в этих старых вещах. И, прикасаясь к ним, Таня ранила свою душу. Но не прикасаться не могла.

Дешевый бумажный цветок из пожелтевшего картона. Настоящий морской компас. Перочинный нож с лезвием, которое выдвигалось само. Медный крестик на простой веревочке. Таня вдруг вспомнила, что Гека никогда не носил крестика и не верил в Бога. Потому лежал старый крестик на каминной полке – просто дань традиции, не больше.

Маленькая деревянная лошадка с шерстяным седлом. Краска облупилась, а из седла, траченного молью, вылезли нитки. Стоило немного нажать лошадке на шею, и она начинала забавно двигать головой, словно кланялась. Цирковая лошадка, трогательная детская игрушка. Почему эта лошадка была у Геки? Почему этот бандит, налетчик с Молдаванки, хранил на каминной полке старую детскую игрушку и кормил всех окрестных котов?

В этих мелочах была видна душа Геки. Душа того человека, которым он мог стать, но не стал. И револьвер в его кошмарной, отчаянной жизни отлично уживался с детской лошадкой, словно судьбу его слепил какой-то жестокий бог в час помрачения рассудка, в час торжества зла. И отправил в мир, в котором все было перевернуто с ног на голову, где с легкостью можно было стрелять в людей и одновременно кормить уличных котов.

Слезы текли по щекам Тани, и она уже не могла их сдержать. Она плакала не только о Геке. Она плакала и о себе тоже, и обо всех остальных, чья страшная судьба была слеплена в этот жестокий час. Таня оплакивала осколки разбитого мира, ранившие не только ее и Геку, гибель которого наполняла жизнь новым, неведомым злом.

Слезы больно обжигали щеки, и Таня уже не смахивала их рукой. Капая вниз, они оставляли темные точки на каминной полке, и в тусклом свете были похожи на капли крови, которая пролилась здесь.

Жестяная коробочка из-под чая упала с полки и застряла между камином и стеной. Таня обнаружила ее не сразу. А обнаружив, вытащила с трудом, оцарапав пальцы. В коробочке были различные визитки, чеки, карточки банков и прочее, что Гека относил либо к документам, либо к трофеям. Там же были и визитные карточки из бумажника Татарского.

Полицейские забрали только одну карточку – как вещественное доказательство, но там были еще. Из-под всякого хлама Таня вытащила целую стопку и принялась внимательно их рассматривать. Все карточки были одинаковыми, она уже их видела. Аккуратно, в ряд разложив их на каминной полке, она принялась внимательно их изучать.

Внезапно ей показалось, что одна из них отличается от остальных. В правом верхнем углу картонного прямоугольника Таня разглядела маленький треугольник красного цвета, какую-то странную печать. Она взяла карточку в руки, поднесла к глазам – действительно, в правом верхнем углу было нечто вроде печати. Странный отличительный знак.

На обороте карточки ничего не было, но поверхность на ощупь отличалась от той, где был текст. Таня несколько раз провела пальцами – бумага была более шершавой, зернистой, словно состоящей из каких-то особых волокон. Ничего общего с другими карточками – Таня специально прощупала остальные, чтобы сравнить.

В голову ей пришла одна мысль. Когда-то в гимназии она увлекалась историей Древнего мира. Особенно ее заинтересовал рассказ о древних египетских папирусах, на которых жрецы прятали тайные письмена, пользуясь соком особых растений. Не долго думая, Таня зажгла свечу и поднесла карточку к тоненькому фитильку огня шершавой стороной.

Вначале ничего не произошло, только запахло паленой бумагой, и Таня испугалась, что карточка загорится. Но потом вдруг… Таня не поверила своим глазам, когда на обратной стороне картона стали проступать черные буквы. А вскоре проступил и весь текст. Впрочем, он состоял всего из двух слов, никак не добавляющих ясность. Но это было уже что-то.

Таня внимательно смотрела на два слова, проступившие на обратной стороне карточки: КЛУБ АНУБИС. Большими печатными буквами – КЛУБ АНУБИС. Ничего больше.

Спрятав драгоценную карточку во внутренний карман, Таня быстро проверила и все остальные. Но больше ничего подобного на карточках не было. Эта была единственной, дающей хоть какой-то ключ.

Больше в квартире делать было нечего. Таня аккуратно сложила в бумажный пакет сокровища Геки, чтобы забрать их с собой, – плюшевую собачку, деревянную лошадку, перочинный нож и морской компас. И ушла навсегда, закрыв дверь в свое прошлое ключом.

Таня и Корень стояли на дороге, ведущей к Фонтанским дачам. Штормило. Шел дождь. Море ревело, как разъяренный зверь. В темноте непогода казалась особенно страшной. Но Таня не ощущала страха, не видела темноты. Постепенные переходы от отчаяния к надежде и наоборот, – от надежды к отчаянию надломили ее душу, превратив в застывший камень. И в темноте, под дождем, Таня стояла с непроницаемым, спокойным лицом.

В этот раз их охраняли люди Корня. Несколько человек спрятались в кустах по обеим сторонам от дороги. Так придумал Корень, напуганный странным местом этой встречи. После истории с Салом он почти все время испытывал страх.

Днем Корень получил весточку от Японца и сразу же послал человека за Таней. Японец предлагал встретиться в десять вечера на дороге, ведущей к Фонтанским дачам. Время было слишком позднее – в этот час дорога становилась безлюдной, а во всей местности вокруг не было ни единой живой души. Перепугавшись, Корень рассказал Тане про свою охрану, и Таня не стала его отговаривать. На самом деле ей было все равно.

– Что ты знаешь о клубе Анубис? – спросила она его.

– Никогда за такой не слышал, – удивился Корень, – а где это?

– Я бы и сама хотела узнать, где это, – усмехнулась Таня, – я думала, ты знаешь.

– Это что, ресторан какой-то? Название странное. Я за такой не слышал.

– А можешь поспрашивать, вдруг среди людей знает кто?

– Поспрашивать, конечно, можно. Но это очень похоже на заведения для богатых. Типа всяких борделей, где продают разные извращения. В общем, место не для моих людей. А зачем тебе этот клуб?

– Так, просто, – Таня пожала плечами.

Послышался шум, заглушивший шум моря. Показались яркие огни. Впереди появился автомобиль Японца. Таня никогда не видела так близко автомобиля, и смотрела во все глаза.

Дверца распахнулась, и жестом Японец велел им сесть на заднее сиденье. Таня и Корень залезли в машину.

– У меня для вас плохие новости, – лицо Японца было непроницаемо, – денег они не берут.

– Что это… значит? – Голос Тани дрогнул.