— Подпустим их вплотную, — бормотал Арготос, — а затемнавалимся всей силой…

Но с приближением сил нападающих стало видно, что это всеголишь маленькие отряды, в которых собран разный сброд, некоторые даже не былиминотаврами! А конница? Её было мало, и стоило посмотреть на толстоногихлюдоедских коней, чтобы ощутить презрение.

— Ха! — фыркнул Арготос, повернувшись к своим офицерам. — Нуи вояки! Да наши легионеры пройдут сквозь них, даже не вспотев.

— Что прикажете, командующий? — нетерпеливо спросилпомощник.

Но внезапно отступники сделали то, что заставило Арготосанедоуменно почесать затылок. Все легионеры видели, как вместо атаки… оборванныеряды минотавров опустили оружие.

— Что, во имя Рогатого, они задумали? — выдохнул Арготос.

Молодой светло-коричневый минотавр вышел вперёд из глубиныстроя мятежников. Его глаза смотрели на замерших воинов императора в прекрасныхдоспехах без всякого любопытства.

Командующий уже открыл рот, чтобы скомандовать атаку… изахлопнул его, не в силах поверить собственным глазам.

Командир минотавров-рабов, не задумываясь о том, что егоможет ждать смерть, швырнул меч на землю перед собой. Следом, как односущество, так же сделал весь отряд мятежников. Оружие звякало на камнях, алегионеры недоуменно смотрели друг на друга.

— Они сдаются без борьбы! — проговорил хектурион.

— Невозможно, это безумие! — заревел командующий.

Арготос собирался всех перерезать, но уже понимал, что такоедействие, совершенное против существ его собственной расы, да ещё сдающихся,покроет его позором. А понятие чести ещё не было утрачено даже самымиотчаянными головорезами Хотака.

Все повстанцы, кроме коричневого командира, упали на одноколено, ехавшие на лошадях соскочили с сёдел и опустились на оба, держа в однойруке поводья. Даже раненые, которым было тяжело сгибаться, держалисьмужественно.

Командир склонил рога.

— Это благородная сдача, — сказал кто-то в рядах.

— Прекратить разговоры! — гаркнул Арготос, потираяподбородок; его глаза растерянно бегали.

А затем тощий коричневый минотавр вновь захватил инициативу.Медленно выпрямившись, лидер мятежников и прочих отступников рассматривал стройлегионеров, стараясь заглянуть в глаза каждому воину. Он высоко поднял руки,демонстрируя отсутствие оружия, и сделал пять шагов вперёд. Было видно, чтоэтого минотавра что-то сильно мучает.

— Наши жизни — ваши! — Его слова эхом разнеслись по рядам.Несколько легионеров вздрогнули и зашевелились. Ровным голосом, в котором почтине было эмоций, командир мятежников добавил: — Наши смерти тоже в ваших руках!

— Командующий, — зашептал помощник Арготоса, — следует линам…

— Я думаю!

— Но если он…

Арготос прожёг офицера взглядом;

— Почему мы должны верить ему? Он отступник! — После этогокомандующий раздражённо фыркнул и гневно прорычал: — Сигнал лучникам для залпа!

Через несколько мгновений взвыли рога. Арготос в седленадменно смотрел, как легионеры споро готовятся к стрельбе.

Но командира мятежников, видимо, совершенно не беспокоиласмерть, он сделал ещё несколько шагов вперёд и теперь стоял перед лучниками,словно насмехаясь над ними; даже его минотавры изменились в лице от такогопоступка. Один из них, как заметил Арготос, сделал древний знак Саргоннаса,который командующий помнил с юности.

— Лучники… приготовились! — скомандовал он грозным голосом.

Взметнулись изгибы луков, заскрипели тетивы. И, тем неменее, глупец не одумался и не побежал. Вместо этого он с мрачной улыбкойсмотрел в напряжённые лица воинов. Игнорируя сотни стрел, что держали его наприцеле, мятежник обратился к легиону:

— Мы сдаёмся на милость империи… той самой империиузурпатора Хотака, который продал нас в рабство людоедам! Старым хозяевам!

Этого было достаточно для Арготоса.

— Залп!

Просигналил рог.

Арготос уже собрался насладиться суровой песнью сотен исотен стрел, несущихся точно к цели, но из шеренг раздалось лишь несколькожалких выстрелов, да и те были направлены в чистое небо. Стрелы бессильноразлетелись по пустыне, словно в «Драконьей Погибели» служили пьяные овражныегномы. Лишь две-три из них упали на головы мятежников; из стоящей на коленяхтолпы раздались крики и предсмертный хрип. Несколько минотавров вскочили наноги и бросились помогать раненым, остальные остались неподвижными. Поведениесобственных лучников ввергло Арготоса в ещё больший шок.

Мятежники продолжали спокойно ожидать смерти. А вперединевредимым стоял их командир с бесстрастным выражением лица, окружённый дюжинойстрел, вонзившихся в землю. Он усмехнулся и вновь заговорил:

— У нас есть доказательства для всех сомневающихся. Каждыйиз нас клеймён тавром людоедов! На всех нас лежит вечный позор и вы знаете обэтом! — Командир мятежников повернулся к шеренгам плечом. — Вот они, шрамыпозорного союза, смотрите!

Командующий Арготос уже собрался скомандовать следующийзалп, но по рядам воинов прокатился громкий ропот — легионеры открыто выражаливозмущение. Он свирепо уставился на шеренги — даже опытные, закалённые ветераныво весь голос переговаривались и выказывали неповиновение. Одни указывали наколенопреклонённые фигуры, многие возражали… Другие тыкали в собственные плечи,некоторые уже фактически вышли из строя…

— Вернуться в строй! А ну, порядок в шеренгах! — заревелогромный хектурион, отбрасывая тыльной стороной секиры молодого новобранца.

Остальные офицеры тоже не щадили глоток и кулаков,восстанавливая дисциплину в легионе,

Командующий Арготос оглянулся на помощников:

— Капитан Сарнол!

Молодой гибкий минотавр с узким лицом подскакал ккомандующему. Тот указал на коричневую фигуру, одиноко стоящую перед ними:

— Ты опытный лучник, подстрели-ка его!

— Но, командующий! Он безоружен, ведь это будет позором…

— Позором? — фыркнул Арготос. — Мы выполняем приказимператора! Если ты не завалишь его, то скоро будешь лично объясняться сХотаком! Не хочешь стрелять, бери меч и заставь его принять вызов! Раз он хочетумереть, пусть умрёт!