я так и не понял, в чем она заключается. Как именно я смогу влиять на того, кто будет нуждаться в этом?

– Ты ведь любил рассказывать сказки своему сыну, не так ли? Помнишь его?

– Сын. Конечно. Он должно быть уже взрослый мужчина. Я очень давно не видел его. И боюсь, что больше мы никогда не встретимся. Человеку без сердца не место рядом с близкими.

– Вы увидитесь, когда придет время.

– Для чего?

– Для передачи дара.

– Но как? Это ведь мое искупление, моя служба. Я не хочу такого для него.

– Прости Человек, но твои желания мало, что значат.

– Ты обманула меня?

– Я тебя спасла.

* * *

– Одно лишнее движение, Гесин, и я пущу тебе пулю в лоб.

– Ты об этом мечтаешь последние лет десять, негодяй.

– Не смей так меня называть, никчемный старик!

– Профессор, прошу, Вы нужны мне. – Алекс выразительно посмотрел на Гесина, указывая на стул на против себя.

– Хорошо, только ради тебя, мальчик. А ты не смей угрожать мне, злодей! Зависть и алчность погубят тебя. Вот увидишь! – Филипп вскинул руку с зажатым в ней револьвером.

– Замолчи. Или хуже будет. – Гесин ответил тяжелым взглядом. Он хотел было дальше продолжить перепалку, чтобы дать Алексу немного времени сосредоточиться, но понимал, каждое слово может заставить сорваться обычно холодного Ограничителя, который за несколько дней испытал больше эмоций, чем за всю свою прежнюю жизнь.

– Начинай! И на этот раз сделай так, чтобы все сработало!

– Не сомневайся. Ты ведь всегда хотел узнать природу главной маминой сказки. Я теперь единственный, кто ее помнит, и в чьих руках она оживет.

* * *

Пап, расскажи мою любимую.

– Опять о Ветре, Мраке и Снеге?

– Да. – В глазах мальчика лет восьми отражалось предвкушение вперемежку с отблесками костра.

– И что в ней такого особенного?

– Ну это же не совсем сказка, разве ты не знаешь?

– Твоя мать как-то говорила об этом, но признаюсь, я мало, что понял. Это ведь просто выдуманная история.

– Вот именно! История. И она может меняться! Зависит от того, кто рассказывает.

– Ты совсем как мать. Снова меня запутал.

– Ничего, пап. Мы разберемся. Вместе.

* * *

Алекс решительно подвинул блокнот Лоле. – Вот. Ты ее закончишь.

– Алекс, но ведь я…

– Ты сможешь.

– Это еще что за шутки? – Ограничитель вырвал блокнот из рук Лолы и швырнул обратно Алексу.

– Ты, господин писатель, похоже не осознаешь всей серьезности нашей игры. – Послушай, Филипп, – Алекс выразительно посмотрел на человека в сером. Это единственный способ не повредить ум Лолы. Вспомни моих родителей.

– Если этот трюк работает, почему твоя матушка им не воспользовалась?

– Она была ослеплена и обижена. Думаю, она догадалась об этом позже и оставила мне подсказку. Ты знаешь, кто записал сказку?

– Понятия не имею.

– Сам Человек. Первый сказочник превратил себя и остальных в персонажей. И хотя, он участвует, как бы от третьего лица, но это его впечатления, его эмоции и его боль. А что, если бы сказку рассказывала Душа? Как бы она преподнесла случившееся?

– Ты несешь бред! – Ограничитель провел рукой по голому черепу.

– Вовсе нет. Если я, как хочешь ты, сделаю Лолу своим персонажем, то это станет насилием над ее волей, ведь она не хочет… – Алекс отвел глаза, – быть с тобой. Я уже не раз говорил. Я не могу придумать то, чего нет.

– Алекс, ты так говоришь, будто это меня здесь вообще нет!

– Прости, я лишь пытаюсь объяснить, если ты добровольно станешь участницей, а заодно и соавтором, это может тебя спасти, хотя у меня не было возможности проверить теорию.

– Если ты снова задумал обмануть меня…

– Нет. Без меня история не начнет действовать. Давай, милая, мы сделаем это вместе. Профессор, пожалуйста, будьте с нами. – Гесин кивнул. Алекс вложил в руки Лолы блокнот.

– Алекс, но как мне стать персонажем?

– Это просто. Пиши от первого лица. Я завершу историю так, как нужно.

– Но кем мне там быть?

– Душой, конечно, душой.

* * *

Стать Душой в момент, когда земля уходит из-под ног, может самый близкий человек, которому достанет смелости причинить боль, зная, что творится она во благо. И тогда забвение становится милостью. Душа моя. Анима меа. Но знай, милый мальчик, любовь никогда не кончается. До новой невстречи.

Твоя мама.

Глава 43. Душа

О Ветре, Мраке и Снеге

Я потеряла его. Потеряла. Смешно. Теперь я знаю, как болит душа. Если он не раскается, то мне не отыскать дороги к нему. Я верю, что Надежда его еще не оставила. Тогда, возможно, я найду способ выпросить для него искупление. А что же нужно мне? Все просто. Достаточно подумать о том, кто я или что. Мне нужна Любовь. Она питает меня. Но Любовь – такая редкость. Как найти ее? Что для этого сделать? Как заслужить? И нужно ли заслуживать? Возможна ли она для того, у кого нет сердца. Без сердца жить еще можно, а вот без Души…

* * *

Хорошо, просто отлично, у тебя талант, милая. – Алекс сжал ладонь Лолы. – Убери от нее руки! – Ограничитель направил на Алекса револьвер.

– Она еще не твоя, дядюшка Фил! – Алекс усмехнулся. – Раз хочешь, чтобы все вышло как надо, не мешай!

– Если думаешь, что я поверил тебе хоть на секунду, ублюдок, то ты еще глупее, чем мне представлялось.

– Меня не интересует твое мнение, и да, дядюшка Фил, мои родители состояли в законном браке, кому как не тебе об этом знать? – Ограничитель сжал челюсть.

– Продолжайте!

* * *

После того, как человек получил службу, мы отправились странствовать. Нашей целью был поиск персонажей, нуждающихся в помощи. Ветер, Мрак и Снег вызвались проводить нас до ближайшего селения. На самом деле братья хотели получше узнать меня – ту, кого они так долго искали. Да и мне было приятно поближе познакомиться со стихиями, не говоря уже о том, что именно они не оставили моего Человека, когда он лишился меня.

* * *

– Ты немного перегружаешь сказку. Слишком зацикливаешься на эмоциях, на своих чувствах.

– Ну уж прости. Я не сильна в писательстве.

– Да брось. У тебя здорово получается. Правда, профессор? – Гесин кивнул и внимательно посмотрел на Алекса. Тот вымученно улыбнулся.

– Алекс, – Лола подняла взгляд от листка. А скажи у настоящей сказки счастливый конец?

– Знаешь милая, никто ведь не знает, сколько лет этой истории.