Однако… не вернулись.

Он спросил Финли, что тот думает по этому поводу.

Финли остановился. Выглядел он серьезным.

— Я думаю, возможно, дело в вирусе.

— Не понял?

— Компьютерный вирус. Мы же знаем, что такое часто случаетсяс нашими компьютерами в Дамли, и тебе известно, какими бы страшными нивыглядели Зеленые плащи для этих выращивающих рис фермеров, на самом деле они —двуногие компьютеры, — он помолчал. — А может, жители Кальи нашли способ убитьих. Удивит меня известие о том, что они поднялись с колен, чтобы вступить вбой? Удивит, но не сильно. Особенно, если их возглавил кто-то, сильный духом.

— К примеру, стрелок?

Взгляд, который бросил на Прентисса Финли, лишь немного недотягивал до покровительственного.

Тед Бротигэн и Стенли Руис ехали по тротуару надесятискоростных велосипедах, и когда ректор и начальник службы безопасностивскинули руки, приветствуя их, ответили тем же. Бротигэн не улыбался, в отличиеот Руиса, широченная счастливая улыбка которого однозначно указывала на дефектыумственного развития. С выпущенными глазами, заросшими щетиной щеками,слюнявыми губами, он все равно оставался мощным Разрушителем, видит Бог,оставался, и ему, конечно, повезло, что он смог подружиться с Бротигэном,который совершенно изменился после того, как его вернули из короткого «отпуска»в Коннектикуте. Пимли позабавили одинаковые кепки из твида на мужчинах,велосипеды тоже были одной модели, но не взгляд Финли.

— Прекрати, — сказал он.

— Прекратить что?

— Смотреть на меня так, словно я — только что лишившийсяшарика мороженого над стаканчиком маленький мальчик, которому, однако, нехватает ума, чтобы это понять.

Но Финли не отвел глаз. Он их отводил редко, что, средипрочего, Пимли в нем нравилось.

— Если ты не хочешь, чтобы на тебя смотрели, как на ребенка,ты и не должен вести себя, как маленький мальчик. Ходили слухи, что стрелкипришли из Срединного мира, чтобы спасти мир еще на тысячу лет. Но их никто невидел. Лично я скорее поверю в появление Человека-Иисуса.

— Роды говорят…

Финли скривился, словно голову прострелила боль.

— Давай только не будет касаться того, о чем говорят Роды.Не могу поверить, что ты до такой степени не уважаешь мое здравомыслие… да исвое тоже. Их мозги гниют быстрее, чем кожа. Что же касается Волков, позвольмне высказать радикальную идею: неважно, где они и что с ними случилось.Имеющегося у нас стимулятора достаточно для того, чтобы закончить порученноенам дело, а это все, что меня волнует.

Глава службы безопасности несколько мгновений постоял наступенях, которые вели на крыльцо Дамли-Хауз.

Он смотрел вслед двум мужчинам на одинаковых велосипедах изадумчиво хмурился.

— Бротигэн доставил нам массу хлопот.

— Не то слово! — Пимли невесело рассмеялся. — Но теперь онбудет паинькой. Ему сказали, его близкие друзья из Коннектикута, мальчик РобертГарфилд и девочка Кэрол Гербер, умрут, если он попытается взбрыкнуть. Опять же,он начал осознавать, что никому из Разрушителей не интересны его… скажем так,философские идеи, хотя некоторые видят в нем своего наставника, а кое-кто, какэтот молодой человек с разжиженными мозгами, который сейчас едет с ним,боготворит. Теперь, во всяком случае, не интересны. И я с ним поговорил послеего возвращения. Один на один.

Финли об этом не знал.

— О чем?

— О фактах жизни. Сэй Бротигэн начал понимать, что егоуникальные способности уже не играют той роли, что прежде. Потому что в нашейработе мы сильно продвинулись вперед. Оставшиеся два Луча развалятся как с ним,так и без него. И он знает, что в конце будет… смятение. Страх и смятение, —Пимли медленно кивнул. — Бротигэн хочет быть здесь в самом конце, хотя бы длятого, чтобы утешить таких, как Стенли Руис, когда разверзнется небо.

— Пошли, давай еще разок взглянем на пленки и телеметрию. Навсякий случай.

Бок о бок они поднялись по широким деревянным ступеням накрыльцо Дамли-Хауз.

5

Два Кан-тои ждали, чтобы проводить ректора и начальникаслужбы безопасности вниз. Как странно, подумал Пимли, что все, и Разрушители, иперсонал Алгул Сьенто, с легкой руки Бротигэна стали называть их «низшимилюдьми». «Говоря об ангелах, слышишь, как хлопают их крылья», — могла бысказать любимая мамуля Прентисса, и Пимли полагал, если в последние дни этогореального мира и были настоящие зверолюди, то кан-тои соответствовали этойкатегории даже в большей степени, чем тахины. У того, кто видел их без этихнеобычных живых масок, возникало впечатление, что они — тахины, только сголовами крыс. Но, в отличие от истинных тахинов, которые воспринимали челов(за редкими исключениями, к которым относился и Пимли), как низшую расу,кан-тои поклонялись человеческому образу, как божеству. Они носили маски, чтобыв большей степени походить на это самое божество? На эту тему они предпочиталине говорить, но Пимли полагал, что нет. По его разумению, они верили, чтостановятся людьми, — вот почему, первый раз надевая маску (последние былиживыми, их выращивали, а не изготавливали), они брали и имя челов, чтобы дальшежить по их образу и подобию. Пимли знал, они верили, что каким-то образомзаменят человеческих существ после Падения… хотя, как они могли в такое верить,он и представить себе не мог, не то, чтобы понять. После Падения осталась бытолько жизнь небесная, в этом не могло быть сомнений у любого, кто читал книгуОткровений [39] … а Земля?

Возможно, появилась бы какая-нибудь новая Земля, но в этомуверенности у Пимли не было.

Два охранника, тоже кан-тои, Биман и Трелоуни, стояли вконце коридора, на посту у лестницы, которая вела в подвал. Для Пимли всекан-тои, даже со светлыми волосами и хрупкого телосложения, почему-тонапоминали киноактера 1940-х и 50-х годов, Кларка Гейбла [40] . У них у всехбыли такие же толстые, чувственные губы и оттопыренные уши. И потом, еслиприглядеться к ним внимательнее, можно было увидеть морщинки на шее и за ушами,где маски челов сворачивались в поросячьи хвостики и уходили в волосатую,зубастую плоть, уже их собственную (нравилось им это или нет). И глаза. Их совсех сторон окружала шерсть, поэтому, опять же, присмотревшись внимательно, несоставляло труда увидеть, что глазницы на самом деле являлись дырами вуникальных масках из живой материи. Иногда можно было услышать, как дышат этимаски, что Пимли находил странным и даже отвратительным.