Сеть упала на Ягуна, опутав его. А в следующиймиг его уже накрыл мерцающий шар. Когда же шар прокатился, стало видно, чтопосреди коридора на полу скрючилась еще одна ледяная фигура. Зубодериха приселаперед ней, снимая с пальца у Ягуна кольцо.

– Ты понял? Понял? Он не былзомби! – крикнула Таня.

– Да, не был! Он не зомби! – хриплоответил Ванька.

Его взгляд напряженно шарил по стенам впоисках укрытия. Внезапно что-то обожгло Тане ладонь. Смычок в ее руке вновьпылал, но, и пылая, продолжал показывать на колодец. Таня вскрикнула. Значит,она не ошиблась! Это Зубодериха пыталась убить ее на крыше!

Великая Зуби что-то негромко приказала.Магический шар раздулся еще сильнее и вдруг лопнул, распавшись на сотникрошечных огоньков. Огни потекли по стенам и потолку, окружая Таню и Ваньку.

Поняв, что движениями шара управляетЗубодериха, Таня вскинула руку с перстнем и произнесла усыпляющее заклинание:

– Пундус храпундус!

Зеленая искра стремительно помчалась к Зубодерихе,но та успела запахнуться в оранжевый плащ. Скользнув по плащу, искра угодила вКатю Лоткову. Лоткова зевнула и, сонно причмокивая губами, сползла вдоль стены.

Зубодериха озабоченно склонилась над ней.Преподавательница выглядела изумленной, даже, пожалуй, ошеломленной, но воттолько чем? Не простеньким же усыпляющим заклинанием, действия которого хваталоедва ли на несколько часов?

Разбираться времени не было. Пылающий смычоквсе настойчивее показывал на колодец.

– Скорее, нам туда! – крикнула Таня.

Огненный кокон, смыкавшийся вокруг них,становился все теснее. Он почти уже охватил рыбу, когда ребята – вначалеВанька, а за ним и Таня – спрыгнули в колодец. Они не видели, как каменная рыбасо скрежетом вернулась на прежнее место, надежно отрезав их от Зубодерихи и еезамораживающего шара.

Оказавшись в колодце, Таня почувствовала, какее закружил колкий вихрь. Она пыталась отталкиваться руками и плыть, но этобыло невозможно. Течение волокло ее то вниз, то резко в сторону, то почему-товверх, где плясали и прыгали серебристые, как рыбки, пузырьки. В сознании всеперемешивалось, мелькали чьи-то глумливые лица. Тане казалось, что ее несет поузкому, то и дело разделяющемуся каналу, непредсказуемо петлявшему где-товнутри толстых стен Тибидохса. Даже при мгновенном перевертоне ей неприходилось испытывать ничего подобного.

Воздух в легких заканчивался. Чтобы непаниковать, Таня попыталась считать, но сбилась уже после восьми. Она уже почтипотеряла сознание, когда внезапно ее резко вытолкнуло наверх. Кашляя, девочкавыбралась животом на холодную каменную плиту. Справа и слева двумя ровнымирядами тянулись белые колонны. За крайней колонной раскачивался подвесной мост.В его скрипе слышалась бессильная ярость: ведь Таня была уже с другой стороны.

«Исчезающий Этаж! Я на Исчезающем Этаже!» –поняла она.

Пошатываясь, Таня поднялась на ноги. Ее биладрожь, хотя одежда по-прежнему оставалась сухой.

– Ванька! Ванька! – позвала она.

Ей отозвалось лишь слабое эхо. Худенькийпаренек в желтой майке исчез. Вспомнив сложное переплетение каналов, Таняпоняла, что спрыгнувшего первым Ваньку могло утянуть течением по одному избоковых ответвлений.

Зато смычок, с которого в колодце сбило пламя,как ни странно, все еще был у Тани в ладони. Вот что значит опыт игры вдраконбол! Даже кувыркаясь в колодце, она не выпустила его из руки.

Теперь изогнувшийся конец смычка решительноуказывал в сторону, противоположную мостику. Держа наготове перстень, Танядвинулась вдоль колонн. Она уже видела, что в самом конце длинного узкого залатемнеет что-то, резко отличающееся по цвету от белых плит.

Неожиданно рядом послышался булькающий смех, ипрямо из пола медленно поднялся безобразный горбун с шишковатой головой.

– Король Привидений! – воскликнула Таня,безуспешно пытаясь вспомнить отгоняющее заклинание. И почему в критическиеминуты у нее всегда все вылетает из головы?

Узкий жабий рот скривился в усмешке.

– А-а! Узнала! Что, забыла нужные слова?Не тревожься: убью тебя не я, сегодня не мой день! Это сделают другие. Я жезаберу твою душу, когда она расстанется с телом.

– Она с ним не расстанется! –сказала Таня.

– А вот тут ты ошибаешься! Расстанется, иочень скоро! До встречи, моя будущая рабыня!

Очертания горбуна стали расплывчатыми. Тонкаяструйка грязноватого тумана уползла в трещину в полу.

– Какой милый старикашка! Всегда услышишьот него что-нибудь приятное! – пробормотала Таня, носком ботинка сбрасываяв трещину подвернувшийся камень.

– Вот тебе подарок от рабыни! –крикнула она, отправляя вслед за камнем еще парочку искр.

В трещине что-то возмущенно зачавкало. Былопохоже, что ее будущий хозяин только что получил по своему призрачному кумполу.

Вытянувшись как стрела, так что струна на немнапряглась до легкого гула, почерневший от огня смычок подгонял Таню вперед. Онуказывал точно на темное пятно, которое при приближении к нему оказалосьбольшим, идеально ровным кубом из шести зеркал.

Таня невольно заглянула в ближайшее зеркало,но вместо своего отражения увидела лишь сосущую черноту. Потом в зеркалезабрезжил крошечный огонек, и девочка увидела, что из глубины навстречу ейплывет лодка с сидящей в ней желтой старухой.

Отрубленные руки старухи держали узкуюкоричневую свечу. Пустые глазницы смотрели прямо Тане в лицо.

– Ну вот мы и встретились! Долго же мнепришлось тебя ждать! – прошелестел знакомый голос.

Таня отпрянула. Ей стало жутко.

– Чума-дель-Торт! Но ты же мертва!

Старуха заскрежетала зубами.

– К сожалению, да. Титаны, которых тывыпустила, раздавили меня. От моего тела не осталось ничего, а болотные хмыриунесли и похоронили кости. То, что ты теперь видишь, лишь никчемное отражение.Но я не погибла. Мой верный слуга Король Привидений перенес мою душу сюда, вЧерный Куб, на пересечение шести Зеркал Пустоты. Это не просто Исчезающий Этаж,как вы все думаете. Это место абсолютной магии, последний островок хаоса наТибидохсе, где не властен никто, кроме меня. Сколько раз Древнир пыталсяуничтожить его – все было тщетно. И вот Древнира давно нет, а я есть! Ясуществую! Я, Чума-дель-Торт, властительница хаоса!

Таня глубоко вдохнула. Первый страх, которыйона испытала, увидев Чуму, уже проходил. В ней медленно просыпалась ненависть кмерзкой старухе, убийце ее родителей.