два выстрела из револьвера. Судно топится, деньги перегружаются на яхту, и та направляется к северу в Атлантический океан. После этого остается только приятная прогулка!

Англичанин кончил. Кеннер же, быстро встав со скамейки, с бледным лицом и блестящими глазами, воскликнул:

— Принц, вы — гений, клянусь небом!

— Вы так думаете? — проговорил Мессенджер. — Но заметьте, дело требует денег!

— Достанем!

День проходил, запад покрывался темно-красным оттенком, предвестником сумерек. Достойные друзья решили возвратиться в город. Большую часть дороги они шли молча, но при входе в город американец вдруг остановился и порывисто спросил своего товарища:

— Можете ли вы уехать отсюда сегодня вечером?

— Да, — был ответ Мессенджера, — если бы я мог достать пятьсот и обещание получить тысячи две через месяц!

— Это порядочно!

— Зато и дело не шуточное, так что игра стоит свеч. Кроме того, эти деньги, которые мне нужны сейчас, могут пойти в счет, когда придет время. Вы приведете «Семирамиду» в Лондон, как только я телеграфирую вам!

— Кстати, если я уеду, то Фишер будет вашим спутником месяца на два. Согласны?

— Хорошо. Но впоследствии он сойдет на берег, конечно?

— На берег? Не думаю. Разве вы захотите, чтобы он рассказывал о моей истории, когда я расстанусь с ним? Если мы уедем, то и он тоже!

Разговаривая таким образом, сообщники вышли в сад и прошли в комнату Кеннера. Через два часа Сидней Кепль поехал в Лондон, вслед за ним отправился Арнольд Мессенджер.

III

НА ПАРОВОЙ ЯХТЕ «СЕМИРАМИДА»

В июле паровая яхта «Семирамида» обогнула Южный Форланд и бросила якорь между судами, задержанными штормовым ветром около города Диля.

В Соленте яхта взяла лоцмана, так как шкипер Роджер Берк, из Сан-Франциско, высокий и здоровый мужчина, ничего не знал об английских водах, а большая часть экипажа состояла из негров и аскарцев. Помощником шкипера был слабый, тихий человек по имени Паркер; главным механиком — итальянец, которого они взяли на борт во время долгого крейсирования по Адриатическому морю. Яхта была построена на Темзе для американца Джека Кеннера. По быстроте хода и по очертанию она имела мало соперниц. Говорят, она двигалась со скоростью торпеды.

Из-за чрезмерных размеров машины кормовая часть судна была тесна, хотя длина судна доходила до двухсот футов. Поэтому удобств на яхте было мало. В общем, «Семирамида» имела обычный вид корабля с экипажем в тридцать человек и находящиеся на ней знали, что она постоит за себя в случае нужды.

Якорь был поднят, и яхта спокойно плыла по зеркальному морю. Капитан Берк сошел с безукоризненного белого мостика и спустился по лестнице, ведущей в общую комнату. Там он застал Хеля Фишера, растянувшегося на бархатном диване и погруженного в героический древний рассказ о морских разбойниках. Юноша с любопытством посмотрел на него и задал совсем ненужный вопрос:

— Что это, якорь подняли?

— Разумеется! Разве вы приняли это за стрельбу или погрузку угля?

— Неприветливое животное! — проворчал юноша, когда колоссальная фигура капитана исчезла за дверью, которая вела в его каюту. Он вспомнил, что они должны были прибыть в Даун.

Юноша страстно желал поскорее увидеть белые скалы Англии после трехмесячного скитания в разных водах. Он сердился на Принца за то, что тот оставил его на яхте Кеннера. Почему это ему нельзя было поехать с ним в Лондон? Какие это дела мог вести человек почти безграмотный? Эту тайну не мог отгадать семнадцатилетний юноша с его еще очень малым знанием света. Он только мог заключить с грустью в сердце, что снова в руках злой судьбы и что его жизненный путь идет по тернистой дороге. Все это возбуждало в нем сильное желание поскорее приехать в Англию. Конечно, если бы он знал, какие бесконечные опасности ожидали его на берегах родины, то сомнения и страх приняли бы другой характер.

Когда он вышел на палубу, ему бросились в глаза белые здания на холмах и домики красивого Кента. Все было зелено, в цветах благодаря благодатному лету — и всякая грусть исчезла, уступив место радости: он знал, что скоро снова услышит голос своего друга и пожмет руку, которая сделала для него так много.

В таком настроении он стоял на корме «Семирамиды», когда Роджер Берк, шкипер, пошел в свою каюту, где сидел Кеннер. Оба вскоре начали негромкий и серьезный разговор. Перед американцем лежало длинное шифрованное письмо и телеграмма.

— Берк, — проговорил он, понижая голос почти до шепота, — в этой телеграмме сказано: «Оставайтесь в Дауне до моего приезда». Что он хочет этим сказать? Вот шифр. Можете прочесть сами. Тут ясно сказано, чтобы мы были готовы для дела одиннадцатого числа этого месяца, а сегодня десятое. Почему эта отсрочка, почему? Разве только для того, чтобы предупредить об опасности?

Шкипер покачал головою.

— Дело нелегкое! — проговорил он. — Очень может быть, что они одержат верх над ним раньше, чем он достигнет Лондона. Начать с того, что каждому из нас грозит быть повешенным!

— Вы не Знаете Принца, — отвечал Кеннер. — Не так уж просто перехитрить его!

— Не спорю! Однако зачем ему нужен этот мальчишка?

— Это его дело! — возразил Кеннер. — Для нас важнее знать, куда мы поедем и куда повезут деньги.

— Вот то-то и есть! — сказал Берк, пожав плечами. — Когда дело кончится, сколько человек будут участвовать в дележе?

У Кеннера был готов ответ, но он остановился, услышав голоса наверху и шаги на палубе. Через минуту дверь каюты открылась и на пороге появился Арнольд Мессенджер. Хотя прошло три месяца со дня их разлуки, но он нисколько не изменился. Его лицо было так же неподвижно, как и прежде, манеры спокойны. Он был одет в костюм из синей саржи и от хорошего портного; коричневые сапоги блестели, как рефлекторы; белье было безукоризненной белизны. Друзья с радостью встретили его.