К тому же Валиков разговаривал с Гамовым и не мог их слышать.

– Почему боится? – спросила Наста.

– Ну эти его кексовые рабы… Они же не инкубаторы… А у Гая логика, что если уж делать рабами, то подселять личинку эля… А тут просто рабы и рабы… Они ко мне тоже, кстати, приходят. Сидят, грустные такие. Все ждут поручений, а у Валикова нет времени поручения им выдумывать. Ну я и нахожу им что-нибудь. Газон перекопать или собрать у Финского залива светлые камешки.

У Валикова зазвонил телефон. Он поднес трубку к уху. В телефоне что-то заспешило.

– Не так быстро! – раздраженно сказал Валиков. – Можно чуть спокойнее и подробнее? Кого приказать найти? Толстый кто?

Трубка опять затарахтела. Больше Валиков ничего не спрашивал. Только один раз быстро и зорко взглянул на Рузю, причем, как заметила Наста, не прямо, а на его отражение в стекле.

– Да, понял! – буркнул наконец Валиков. – Будем искать… Спасибо, что предупредили!

Он отключился и сунул телефон в карман.

– Кто это был? Кого ищем? – невинно поинтересовался Гамов.

– Да так… поручения, вечные поручения! А ведь ничего взамен не дают, только поручают! – небрежно отозвался Валиков и опять стал прыгать по комнате, все трогая. Засунул палец даже в одну из дырочек розетки, проворчав «пыль, пыль».

Потом вдруг остановился и рассеянно спросил:

– Асенька, у тебя кофе есть?

– Ты знаешь где, – удивленно ответила Ася.

– Да-да, я помню, – кивнул Валиков и вышел.

Наста быстро поднялась и бесшумно выскользнула в коридор. Перед тем как следовать за Валиковым, она метнулась в соседнюю комнату и нашла свой шнеппер, который Рузя бестолково сунул под плед на хозяйской кровати. Взвела его, вложила пнуф и, спрятав шнеппер за спину, ужом прокралась к кухонной двери. Валиков что-то быстро говорил по телефону, закрывая динамик рукой. Услышав шорох, он обернулся и, увидев Насту, испуганно замолчал.

– Алло! – сердито повторил в трубке голос, который Наста узнала сразу. Это был голос Арно. – Записываю! Повтори номер дома!

– Позвольте, я помогу! – Наста мягко забрала у Валикова мобильник и опустила его в стоящую на плите кастрюлю. В кастрюле булькнуло.

– Суп с телефоном. Навара нет, вкус дрянь, зато интересный дизайн, – сказала Наста задумчиво.

– А-а! Ты спятила! – Валиков бросился к кастрюле, обжегся, замахнулся на Насту, но замер и отпрянул. В лоб ему смотрел взведенный шнеппер.

– Зачем?! – взвыл он. – Это не то, что ты подумала! Я вас не выдавал! Я лишь хотел…

– Отдыхаем, вдовы… Все объяснения после! – заметила Наста.

Кругленький человечек смотрел на нее с ненавистью. На его лице вспыхивали красные пятна, тоже почему-то круглые.

– Ты не выстрелишь! – прошипел он.

– В Арктике холодно. Возьми свитер. Вряд ли ребята Тилля будут с тобой делиться, – бесцветным голосом произнесла Наста.

В глазах у Валикова мелькнул страх, и все круги стали оплывать в овалы. Он поверил:

– Только не к ребятам Тилля!

– А почему нет? Насолил им когда-то? Что ж, помиришься. Будешь продавать им мечты о поцелуе под яблоней! – сказала Наста.

– Не-е-е-ет!

На столе Наста увидела тарелку с кексами, и у нее появилась другая мысль.

– Не хочешь в Арктику – есть другой вариант, – сказала она и, взяв из тарелки кекс, сгребла Валикова за плечо. – Иди! Топай давай!

Толкая Валикова перед собой, она загнала его в комнату, где он, воспрянув духом, немедленно принялся что-то сердито лопотать, требуя от Аси и Гамова убрать от него эту бешеную.

– А что случилось? – спросила Ася беспомощно.

– Ничего не случилось. Выдать нас хотел, гад! Ну-ка, вдовы, разинули ротик! Рот, кому сказала, быстро! – рявкнула Наста.

– Нет, – промычал Валиков, с ужасом глядя на кекс.

– Думаешь, буду тебе зубы силой разжимать? Считаю до трех и стреляю. Раз, два… – Собираясь стрелять, Наста вскинула руку, но тут Валиков, жалобно вскрикнув, разинул рот. Наста затолкала ему туда кекс и заставила прожевать.

Валиков жевал и плакал, плакал и жевал.

– Теперь глотай! Ну!

Давясь кексом, Валиков проглотил. С криком бросился к двери, но, не добежав, застыл.

– Не притворяется? – спросила Наста, опуская шнеппер.

Гамов за плечи развернул Валикова к себе:

– Сейчас проверим. Помнишь, как тебя зовут?

– Андрей Валиков! – эхом отозвался тот.

– Чей ты раб?

Валиков, как потерявшаяся собачка, забегал по комнате, увидел Асю и задрожал от радости.

– Госпожа! – воскликнул он. – Госпожа!

– Зачем он мне нужен? – сердито спросила Ася. – Теперь он три года таким будет, если новых кексов не давать.

– Ты его не звала – он сам пришел. И рабом его не делала – он сам стал. Значит, где-то это было предопределено, – сказала Наста и ладонью стерла со стола лужицу со знаком вопроса.

Ася вздохнула, созерцая гибель лужицы:

– Ладно, придумаю что-нибудь… Во-первых, запомни: посторонним не говори слово «раб». Говори: помощник. Запомнил? И я не «госпожа», а Ася…

Валиков закивал, тараща глаза, как солдат перед маршалом.

– О нет, – простонала Ася. – Так и будет теперь часами стоять. Я этих кексовых рабов хорошо изучила. Они только тогда счастливы, когда хозяина видят или когда выполняют его приказ… Андрюша!

Валиков радостно встрепенулся. Госпожа помнит его имя! Госпожа нашла для него работу!

– В соседней комнате есть жестянка из-под печенья. В ней гвозди, саморезы, шайбы всякие, пружинки. Ты должен разобрать все по отдельности! Только не ошибись! Это чудовищно важно! – сказала Ася.

Валиков, дрожа от счастья, умчался. Теперь это был совсем другой человек, преображенный оказанным ему доверием.

– Они любят такие поручения. Когда у меня совсем поручений нет, я смешиваю гречку с рисом и заставляю перебирать. Или сажаю их работать инкубатором, – объяснила Ася.

Рузя спросил, как это: работать инкубатором. Ася пояснила, что работа состоит в том, чтобы, держа яйцо в ладони, дышать на него, высиживая цыпленка.

– И что цыплята? Высиживаются? – заинтересовалась Наста.

– Тут важен сам процесс, – уклончиво ответила Ася.

* * *

Гамов, Наста и Рузя провели у Аси весь день. Наста бродила по квартире, заглядывая в окна, за которыми плоско, как в музейных рамах, лежал город на Неве.

– продекламировала Наста.