Аслан прибыл вместе с инструктором к десяти часам утра. Церемония отпевания покойника была назначена на одиннадцать. И вследствие этого вся команда сыщиков пребывала в состоянии крайнего напряжения. Едва встретив собаку с инструктором, Кира сказала:

— Мы рассчитывали, что Аслан обнюхает тех людей, кто явится, чтобы проститься с покойным. Очень может быть, что среди этих людей будет обладатель вот этой пары обуви.

Кажется, Кира напрасно высказала эти пожелания прибывшему инструктору. Он моментально надулся и заявил, что нечего всяким там выскочкам, возомнившим себя сыщиками, указывать настоящим профессионалам.

— Искать будем от того места, где вы нашли эти кроссовки!

Ничего не поделаешь, в руках инструктора был поводок, а на конце заветного поводка находился Аслан. Поэтому пришлось отвести полицейских обратно к домику Марьи Степановны. И на глазах Жукова, который не переставал сверлить злобным взглядом подруг, ребята показали, где именно были ими найдены кроссовки.

— Вот тут они были.

— Но тут стояла другая пара обуви, — не выдержал Жуков.

— Да. И эти тоже тут были.

— Выходит, тут стояли две пары обуви? Почему же вы сразу мне их не отдали?

Кира покраснела и соврала:

— Они завалились под помост. Мы нашли их уже значительно позднее.

— Позднее нашли, значит, и появиться они тут тоже могли позднее, — наставительно произнес Жуков.

И переглянувшись с инструктором, вздохнул:

— Ох уж эти мне любители частного сыска! Ничего-то они не знают, ничего-то не понимают, а туда же… Лезут к профессионалам, советуют, дураками только себя выставляют.

— Но ведь не бесплатно же! — напомнила ему Леся. — За помощь в расследовании мы вам уже заплатили.

Услышав про «заплатили», инструктор Аслана повернулся в сторону Жукова.

— Как это понимать?

— Я тебе потом все объясню, — замельтешил Жуков.

Но инструктору не нужно было ничего объяснять. Он и так уже все понял.

— Ну и жук ты, Жуков, — покачал он головой. — Недаром у тебя такая фамилия. Ну, говори, костей-то хоть Аслану отсыплешь от щедрот своих?

— Все давно приготовлено, как договаривались.

— Не тухлые хотя бы? А то, я помню, в прошлый раз ты мне такую дрянь всучить норовил, от них уже дух шел, даже я учуял.

— Все будет в порядке. Внакладе не останешься ни ты, ни Аслан.

Видимо, инструктор в самом деле давно знал Жукова и понимал, что это за тип. Поэтому он больше не стал выяснять отношения и сказал:

— Ладно, давайте работать, коли уж приехали. Аслан, вперед!

Понюхавший обувку пес уже давно рвался с поводка. Инструктор отпустил тонкий, но очень прочный ремешок, и собака понеслась вперед. Как ни странно, пес повторил тот же путь, что проделал тогда Израк. То ли собаку путал запах тела Ноя и чужих надетых на нем кроссовок, то ли сейчас чужие кроссовки, которые немного поносил студент, пахли уже Израком. А может быть, владелец этих кроссовок просто повторил путь, проделанный Ноем. И это последнее обстоятельство заставило друзей задуматься еще сильнее. Что хотел получить незнакомец от Израка? Информацию? Деньги? Или было что-то еще, о чем они пока что не догадывались?

Аслан, совершив бодрую пробежку, остановился на том же самом месте, где и в прошлый раз.

— Все! — вытер пот со лба Жуков. — Приехали! Вернее, уехали.

Но он ошибался. Аслан, немного повертевшись на пятачке возле трассы, неожиданно вновь свернул в лес. На сей раз он бежал с уверенным видом, опустив морду низко к земле. Едва заметная тропинка, которая вилась между деревьями, довольно долго водила друзей по лесу. Но в конце концов, запыхавшиеся и усталые, они оказались на опушке. И когда взглянули с холма вниз, то увидели церковь и чуть дальше кладбище.

Впечатлительной Лесе даже показалось, что она видит выкопанную черную могилу, дожидающуюся Боцмана. Людку Стекольщицу хоронить должны были за казенный счет и позднее, так как никаких родственников, которые могли бы потребовать выдачи им тела, у покойницы пока что не обнаружилось. Детей у Людки не было. Родителей своих она давно свела в могилу и похоронила. А вместо мужа у нее было множество любовников, ни один из которых не пожелал или не смог взять на себя расходы по ее похоронам.

Впрочем, на счетах в банке у Людки Стекольщицы имелось достаточно денег, чтобы закатить самые шикарные похороны. Вот только близкого человека, который захотел бы этим заниматься, у покойницы не оказалось. И при всех своих накопленных миллионах рублей лечь в могилу Людке предстояло как последней нищенке.

— Аслан, вперед!

И собака понеслась стрелой. На сей раз пес даже не нюхал след. Казалось, что след несется ему навстречу прямо по воздуху. На всем ходу пес врезался в толпу провожающих в последний путь Боцмана, наделав среди них немало переполоху.

Ситуация получилась совсем некрасивая. Ведь из церкви как раз в этот момент торжественно выносили гроб с телом Боцмана. Рядом шел отец Андрей, размахивая кадилом. Он в своем священническом облачении выглядел очень внушительно. И конечно, он был совсем не рад, когда увидел огромного злющего пса, который целеустремленно продирался к гробу через толпу.

Кто-то закричал, какая-то женщина завизжала, когда ее руки коснулась жесткая шерсть овчарки. Какой-то ребенок заплакал, испугавшись огромного пса. Одним словом, появление Аслана не прошло незамеченным. Но самому псу до этого не было никакого дела. Ничуть не растерявшись в густой толпе, источавшей самые разнообразные запахи, Аслан уверенно прокладывал себе дорогу вперед. И в конце концов он подскочил к самому гробу, грозно залаяв на него.

— Тьфу на тебя! — рассердился на пса отец Андрей. — Заберите собаку! Что за неуважение к церемонии!

Подоспевший инструктор ухватил Аслана за загривок.

— Тихо, — шепнул он ему. — Место.

И пес, который только что буквально исходил злобой, рыча и лая на гроб, теперь затих, виновато поскуливая, как маленький щенок. Он укоризненно поглядывал на своего инструктора, явно не понимая, за что тот осадил его. Ведь он только делал свою работу, и делал ее хорошо.

Отец Андрей перекрестился, пробормотал слова молитвы и вновь затянул:

— Славься Боже Великий, славься во имя Отца и Сына и Духа Святого, славься!

Прихожане затянули следом за ним песнопения. И, крестясь, двинулись следом за гробом, который к этому времени поставили на открытую повозку и медленно повезли в направлении кладбища. Впереди шли Наталья Семеновна и отец Андрей. А следом двинулись все остальные. И даже подруги с Жуковым, который не прекращал ругаться, и Асланом, который не прекращал скалить зубы, а также смущенным до крайности инструктором, двинулись следом за гробом.