Я вспомнил ту ночь — неужели это было всего день назад? — когда Шелла затянула меня в свой сон. Кровь, капающая с ее рук…

«Она рисковала собой, чтобы помочь Рейчису, чтобы дать Нифении время его найти».

Я ненавидел свою сестру. Я любил свою сестру. Я понятия не имел, что чувствовать к своей сестре.

— Почему он не говорит? — спросил я.

— Он уже так далеко ушел, когда я добралась до него, Келлен. Думаю, его сердце не раз останавливалось. Заклинания Шеллы возвращали его, но что-то… связь между вами… думаю, она исчезла. Айшек еще может немного понимать его, но он говорит, что Рейчис теперь другой. Более тихий.

Очень осторожно я снова поднял белкокота. Держа Рейчиса у груди, я прислонил голову к его меху, чтобы слышать биение его сердца.

— Мне плевать, что он больше не может со мной говорить, — сказал я, полный решимости сделать так, чтобы эти слова стали правдой. — Рейчис жив. Ты спасла его, только это и важно.

Нифения некоторое время наблюдала, как я его держу, затем дотянулась до моего лица, очень нежно вытирая большим пальцем слезу с моей щеки.

— Иногда трудно не любить тебя, ты это знаешь?

В тот момент я мог бы чувствовать, что все в полном порядке. Вот бы всегда сидеть на маленькой кровати с Рейчисом на руках, и чтобы Нифения говорила, что меня трудно не любить — проклятье, даже если бы Айшек корчил мне смешные гиеньи рожицы — я бы не возражал против того, как сложилась моя жизнь.

Да только жизнь такой не бывает.

— Ниф… — начал я.

— Не надо, — сказала она, убирая руку.

— Ты даже не знаешь, что я собираюсь сказать.

Она забрала у меня Рейчиса и положила на небольшой сверток одеял внутри основного отделения сумки. Теперь, когда он наполовину пришел в себя, я ожидал, что он укусит и поцарапает любого, кто попытается засунуть его в сумку. Но он просто сонно засопел и зарылся поглубже в одеяла. Нифения закрыла сумку и аккуратно повесила на плечо.

— Я забираю отсюда тебя и белкокота, как и обещала.

Она жестом попросила гиену спрыгнуть с кровати.

— Айшек отыскал деревню в пяти милях отсюда. Мы спрячемся там, пока не сумеем раздобыть места на корабле. Что бы ни происходило между джен-теп и Черными Тенями, им придется играть в свои игры без нас.

— В аббатстве дети, Ниф.

— Тогда скажи их семьям, чтобы забирали их и уходили. Семьдесят семь магов собираются уничтожить это место, Келлен, и никто, ни ты, ни я, ни кто-либо другой не сможет их остановить. Как только твой отец одержит свою великую победу, ему будет плевать на группу детей и их семей, прячущихся в горах.

— Они не уйдут. Аббат не сдастся, а его люди не бросят его.

Нифения вынула из сумки шарф и швырнула его на лицо. Он принял форму ее черепа, вновь затвердев в грозных чертах багровой погребальной маски медека.

— Тогда они умрут рядом с ним. — Я увидел, как ее рука скользнула в карман пальто. — Но я не позволю тебе умереть здесь вместе с ними.

— Подожди! Стой!

Нифения заколебалась, но я знал, что секунды через две она решит, что единственный способ меня спасти — вырубить и вытащить из аббатства. Для девушки, которая привыкла быть такой застенчивой и скромной, она превратилась в по-настоящему крутую. Что еще важнее, зная Нифению, она, вероятно, потратила каждую свободную минуту, выстраивая в боевой порядок амулеты, чтобы вытащить нас отсюда, хочу я того или нет.

— Я пойду с тобой, — сказал я, подняв руки в традиционном жесте подчинения джен-теп, чтобы показать, что не готовлю никаких магических жестов для заклинаний. — Мы покинем аббатство.

Даже сквозь красный лак маски можно было распознать, что она не доверяет мне.

— Ты отправишься со мной в деревню?

Я покивал.

— Ты сказала, что поклялась вытащить меня из аббатства. Прекрасно. Давай уйдем отсюда как можно дальше.

Я улыбнулся своей самой обнадеживающей улыбкой — а в моей голове складывался воистину ужасный план.

— Пошли домой.

— Не могу поверить, что помешал аббату тебя прикончить, — глядя на меня, сказал Турнам.

Наша восьмерка изо всех сил старалась не соскользнуть с неровной поверхности ониксовой дороги Азира.

— У тебя есть план получше?

— План? — саркастически переспросила Гхилла. — Ты называешь это планом, мальчик? Мы топаем прямо в крокодиловы воды.

— Они будут нас пытать? — спросил Азир, шаркающими шагами идя в пустое пространство впереди. Тени отлетали от нижней части его ног и формировали стекловидные фрагменты дороги лишь на мгновение быстрее, чем он шел. Он устал и был напуган, и никто в его возрасте не должен был сталкиваться с такими испытаниями. — Я имею в виду, если нас схватят. Будут ли нас пытать, прежде чем убьют?

— Никого не поймают и никого не будут пытать, — ответил я.

— Келлен прав, — сказала Сутарей с закрытыми глазами, идя рядом с Азиром. Крылья бабочки ее эбеновых меток трепетали, когда бабочка летела перед нами, отслеживая волшебный мост джен-теп через Тени, чтобы Азир мог следовать тем же путем. — Наш народ не пачкает свои руки и свое достоинство унизительными наказаниями, которым отдают предпочтение меньшие народы.

— Видите? — сказал я. — Нечего…

— Нет, вместо этого они наколдуют магию шелка, чтобы разрушить наш разум, превратив нас в слюнявые развалины, чтобы мы собственными сломанными пальцами срывали плоть со своих черепов и процарапывали кость в тщетной попытке извлечь заклинания, сводящие нас с ума.

— Милых друзей ты завел, — прошептала Нифения, поправляя лямку своей сумки.

У меня уходили все силы, чтобы не совать то и дело руку внутрь, проверяя, как там Рейчис, гладя его мех и умоляя предков восстановить связь между нами, чтобы белкокот мог сказать, насколько тупой у меня план, насколько уродливы остальные голокожие и в какие неприятности я без него влип.

— Д-далеко еще? — спросил Азир.

Он дрожал не от холода и даже не от страха, а от непосильного напряжения, ведя нас через Тени. Все его тело казалось опустошенным благодаря усилиям, с которыми он поддерживал дорогу. Каковы бы ни были пределы его возможностей, он оставил их позади еще до того, как я убедил его и других сопровождать меня в этом сомнительном предприятии.

— Ты справишься, — сказал Турнам, положив руку мальчику на плечо. — Одна нога, потом другая.

Азир стряхнул его руку:

— Я в порядке.

Гхилла оглянулась на меня, как время от времени делала с тех пор, как мы покинули аббатство. Не потому, что хотела моих уверений. Нет, она просто встречалась со мной глазами, чтобы показать: в отличие от Азира она не боится и, когда все это окажется моим мошенничеством, хочет убить меня удушающим черным туманом, который выкашливает по желанию. В ответ я обязательно хлопал по мешочкам, висящим у меня по бокам. Теперь они снова были полны благодаря двум мешкам красного и черного порошков, которые принесла Нифения. Подарок от Фериус.