Перекрывая шум, Тэйт крикнул:

— Отставить! Удвоить охрану на внешних постах! Первыйвзвод остается здесь! Берри и Говард — держать на прицеле этот чертов лифт,вдруг он спустится!

Стрелка остановилась на трех.

— Первый взвод — за мной! Проверять по пути каждуюдверь! Бобби, бегом — тащи сюда бронежилеты и ружье!

Тэйт лихорадочно соображал, бегом преодолевая ступенилестницы. Осторожность боролась в нем с желанием как можно скорее поднятьсянаверх и помочь надзирателям на пятом этаже.

Господи, только бы он не ушел! Только бы не ушел! А у насдаже бронежилетов нет… Вертухаи долбаные, мудаки проклятые, проворонили…

В главное здание отсюда можно попасть только через служебныепомещения второго, третьего и четвертого этажей. Здесь все двери должны бытьзаперты. А через пятый туда проникнуть невозможно.

Тэйт в свое время прошел отличную подготовку в спецчастяхштата Теннесси и знал, что надо делать в такой ситуации. Он поднимался первым,уверенно ведя за собой молодых. Они перебежками продвигались вверх, по очередиприкрывая друг друга.

— Если хоть кто-нибудь повернется задницей к двери,прежде чем проверит ее, получит хорошего пинка!

На втором этаже темно. Дверь, ведущая в главное здание,заперта.

Теперь на третий. Узкий коридор еле освещен. Только на полупрямоугольное пятно света из открытой двери лифта. Тэйт осторожно двинулсявперед вдоль противоположной стены. В кабине лифта не было зеркала, котороемогло бы ему помочь. Держа напряженный указательный палец на притопленномспусковом крючке, он заглянул в кабину. Пусто.

Задрав голову, Тэйт позвал:

— Бойл! Пембри! Черт бы их побрал…

Оставив на третьем этаже одного полицейского, он двинулсядальше.

Четвертый этаж был весь наполнен фортепианной музыкой,доносившейся с пятого. Дверь, ведущая в главное здание, при первом же толчкеотворилась. Луч мощного фонаря осветил длинный коридор и еще одну открытуюдверь в его дальнем конце. За ней было темно.

— Бойл! Пембри!

Он оставил здесь еще двоих.

— Следите за этим входом! Сейчас принесут бронежилеты.Да не светите задницами в дверях.

Тэйт преодолел последние ступени лестницы и оказался напятом этаже, где громко звучала музыка. Короткий, плохо освещенный коридор. Ияркий свет, пробивающийся сквозь матовое стекло двери с надписью «Историческоеобщество Шелби».

Низко пригнувшись, Тэйт приблизился к двери и замер с тойстороны, где петли. Потом кивнул Джейкобсу, вставшему с другой стороны,повернул ручку и изо всех сил толкнул дверь. Дверь распахнулась настежь. Стеклоот удара о стену разбилось на мелкие кусочки. Тэйт мгновенно оказался внутри,выставив вперед револьвер, и тут же скользнул вбок, прочь от входа, держакомнату под прицелом револьвера.

Тэйт немало повидал на своем веку. Он видел чудовищныеавтомобильные катастрофы, жестокие драки и убийства. Шестеро его коллег погиблиу него на глазах. Но то, что сейчас представилось его взору, было ужаснеевсего, что ему когда-либо приходилось видеть. Окровавленный кусок мяса надворотником не имел ничего общего с человеческим лицом. Сплошное кровавоемесиво… Единственный уцелевший глаз прилип возле носа… Глазницы до краевзаполнены кровью…

Джейкобс двинулся дальше, оскальзываясь на залитом кровьюполу. Подошел к клетке и склонился над телом Бойла, все еще прикованным к ножкестола. Распотрошенный Бойл с искромсанным на куски лицом казалось, взорвалсяфонтаном крови, забрызгавшей потолок, стены и незастеленную кровать.

Джейкобс попытался нащупать пульс на шее.

— Этот мертв, — крикнул он, перекрываямузыку. — А что с тем, сержант?

Тэйт наконец пришел в себя. Устыдившись минутной слабости,он схватился за рацию:

— Командный пост! Двое охранников в ауте. Повторяю,двое в ауте. Заключенного в клетке нет. Лектера нет. Внешним постам — смотретьза окнами! Заключенный забрал простыни с койки — может попытаться сделать изних веревку! Подтвердите вызов «скорой помощи»!

— Пембри тоже мертвый, сержант? — снова спросилДжейкобс, выключив музыку.

Тэйт присел над Пембри и стал искать на шее пульс. И тутбесформенная масса на полу пошевелилась и закашлялась. Там, где был рот,вздулся кровавый пузырь.

— Пембри жив, — сказал Тэйт. Ему очень не хотелосьбы делать сейчас раненому искусственное дыхание изо рта в рот, но он знал, что,если понадобится, он будет, хотя бы потому, что никому из ребят приказать этогоне может. Лучше бы ему умереть, но, если будет нужно, Тэйт готов помочь. Стоп!Сердце раненого билось, пульс прощупывался, окровавленное месиво на полудышало!

Рация вновь затрещала. Лейтенант из патрульной машины,стоявшей на парковке, принял на себя командование и хотел знать обстановку.Надо отвечать.

— Мюррей, — позвал Тэйт молодогополицейского, — иди к Пембри и держи его так, чтобы он тебя чувствовал.Поговори с ним.

— Как его зовут, сержант? — Лицо Мюррея былозеленым.

— Пембри. Сядь рядом, поговори с ним, чертвозьми! — И затем в микрофон рации: — Двое охранников в ауте. Бойл мертв,Пембри в тяжелом состоянии. Лектер сбежал. Он забрал их оружие. Но пояса скобурами остались на столе.

Голос лейтенанта едва доносился из динамика рации:

— А что лестница? Лестницу проверили? Санитары могут поней подняться?

— Да, сэр. Предупредите пост на четвертом этаже когдаони пойдут наверх. У меня посты расставлены по всем лестничным площадкам.

— Понял, сержант. Восьмой пост сообщает, что они вродезаметили движение за одним из окон на четвертом этаже главного здания. У насвсе выходы перекрыты там он не пройдет. Пусть посты остаются на всех лестничныхклетках. Группа захвата уже едет сюда. Предоставим спецчастям выкурить егооттуда. Как поняли? Прием.

— Вас понял. Им займутся спецчасти.

— Он вооружен?

— Два револьвера и нож. Эй, Джейкобс, посмотри у них напоясах, он взял запасные патроны?

— У них подсумки полны — и у Пембри, и у Бойла. Кретин,ни одного патрона не взял!

— Что за патроны?

— ППД, 38-й калибр.

Тэйт поднес микрофон ко рту:

— Лейтенант, у него вроде бы два шестизарядныхревольвера 38-го калибра. Мы слышали три выстрела, а запасные скорозарядныеустройства он не взял. Значит, у него, наверное, осталось девять патронов.Сообщите спецчастям, что у него пули ППД и что он любит стрелять в лицо.

Пули ППД — повышенного поражающего действия — в отличие отобычных револьверных пуль имеют оболочку, причем с полой головкой. Бронежилетони не пробьют, но попадание в лицо означает верную смерть, а ранение вконечности превратит в калеку.