того не стоит.

— Это уж мне решать, — не согласилась Оксана.

— Боюсь, что нет. Он — Человек-Который-Знает, и должен умереть. Однако, — голос Игоря смягчился, став чуть ли не вкрадчивым, — ради тебя я все же готов согласиться на определенные уступки.

— Какие уступки?

— Я дам ему сутки форы. Не так уж и мало, если знать, как этим временем толково распорядиться. Пусть идет куда хочет, пусть делает, что хочет, но потом я открою на него охоту с использованием всех доступных ресурсов. Таковы Правила, и я намерен их соблюдать, да и тебе того советую. Для твоего же собственного блага. Вряд ли кто обрадуется, особенно твой отец, когда выяснится, что ты позволяешь себе весьма вольно их трактовать. Не усугубляй свое положение.

Евгений видел, что Оксана колеблется. В словах Игоря присутствовал свой резон, игнорировать который было не так уж и просто. И журналист не стал бы осуждать девушку, если бы она приняла предложение своего брата. Слишком многое лежало на другой чаше весов, и глупо надеяться, что у него, какого-то затрапезного писаки, получится ее перевесить.

Нерешительность Оксаны не укрылась и от Игоря, который не преминул воспользоваться моментом и постарался дожать сестру:

— Присоединившись ко мне, ты поможешь своему отцу сохранить лицо! — с жаром заговорил он. — Мы с тобой станем олицетворением того самого компромисса, найти который он пытался все это время, и, тем самым, его отставку вполне можно будет представить не как поражение, а, наоборот, как достижение, как осознанный шаг в будущее. В противном случае, его уход при столь нелицеприятных обстоятельствах напрочь перечеркнет все то, что он сделал для Стаи за долгие годы своего руководства, и в памяти останется лишь его постыдный финал. Подумай и об этом. Мне кажется, что старик не заслужил подобной участи.

— Хорошо, — Оксана медленно опустила пистолет, — я согласна.

— Правда? — создавалось впечатление, что Игорь и сам не верил своей удаче.

— Правда. Но с одним условием.

— Все, что в моих силах. Говори.

— Ты дашь Жене трое суток.

— Что?… Но… — Игорь за спиной у Евгения не удержался и сдавленно прыснул. — Я-то думал, что ты потребуешь что-нибудь для себя или для отца, что-нибудь действительно серьезное. А ты вместо этого идешь на уступки и даже жертвы ради какого-то человека?!

— Значит, дело решенное?

— Но ты же прекрасно понимаешь, что я не могу согласиться на такое! Если станет известно, что на свободе разгуливает Человек-Который-Знает, посвященный в нашу тайну, а я ничего не предпринимаю, то ко мне немедленно появятся крайне нелицеприятные вопросы. Я и так здорово рискую, и лишние проблемы мне ни к чему.

— У меня есть, что предложить тебе взамен.

— Вот как? О-о-очень интересно! — заинтриговано протянул Игорь. — И что же это?

Оксана, не говоря ни слова, сунула «Глок» за пояс, после чего достала из кармана мятый носовой платок, завязала его узелком и бросила ему. Правая рука Игоря перехватила платок перед самым носом у Евгения, и журналист успел заметить, что он покрыт пятнами засохшей крови. Оборотень за его спиной потянул носом воздух, изучая необычный сувенир, и неожиданно вполголоса выругался.

— Ирена! — воскликнул он, сильнее прижав нож к шее Евгения. — Что ты с ней сделала?!

— С ней все в порядке, не волнуйся так, — успокоила его Оксана. — И, если мы все сделаем по-моему, ты уже через трое суток сможешь с ней увидеться.

Да, это был дерзкий, отчаянный и вызывающе наглый блеф, но для придания своим словам большего веса, а заключенной сделке большей солидности, требовалось поторговаться, иначе чрезмерная уступчивость Оксаны могла вызвать у Игоря недоверие. Его сестра, как правило, славилась жутким упрямством, а потому ей пришлось сымпровизировать, чтобы таким образом подтвердить свою репутацию, и носовой платочек оказался как нельзя кстати.

— Какая же ты… — у Игоря явно не хватало слов, чтобы выразить свою мысль. — Ты всегда была дрянной девчонкой, но опуститься до того, чтобы торговать жизнью собственной матери!

— Первый ход сделала она, — равнодушно заметила девушка, — я играла черными.

— М-да, столь изощренного цинизма я от тебя не ожидал.

— Ха! А ты рассчитывал, что я явлюсь на эту встречу с пустыми руками?

— Вечно ты все усложняешь!

— Отнюдь, — возразила Оксана. — Все на самом деле очень просто. Ты же, кажется, сам говорил, что хочешь сделать меня своим союзником — так тебе нужно, чтобы я играла в твоей команде или нет? Ответь сам себе на этот вопрос, и все сразу станет ясным и понятным.

— В числе своих врагов я тебя видеть точно не хотел бы, — проворчал Игорь, — но ты запросила больно высокую цену.

— Но согласись, я того стою, — Оксана довольно ухмыльнулась, понимая, что ее брату дальше отступать некуда, — так что убери нож, и мы спокойно обсудим детали нашего соглашения, но уже без посторонних.

— Умеешь же ты все с ног на голову перевернуть! — Игорь вздохнул и, опустив руку с ножом, принялся перерезать веревки, связывавшие руки Евгения. — Только что мне казалось, что это я диктую тебе условия…

— «Казалось»! — фыркнула его сестра. — Креститься чаще надо!

— Ну что ж, гуляй, рванина, — журналист почувствовал, как Игорь подтолкнул его в спину, — забирай свои трое суток. Время пошло.

— Извини, Жень, — развела руками Оксана, — но это все, что я смогла для тебя выторговать. Надеюсь, что ты справишься.

— Боюсь, я не стоил таких жертв, — Евгений шагнул вперед.

Вся его жизнь, съежившись до жалких оставшихся 72 часов, приобрела неожиданно яркое и пронзительное звучание. В памяти четко откладывался каждый солнечный блик, каждый звук, каждое движение треплемых холодным сентябрьским ветром волос Оксаны. Разум, внезапно осознавший ценность каждой отпущенной ему секунды старался ничего не упустить, жадно впитывая малейшие подробности и растягивая время насколько это возможно.

Подхваченные порывом желтые листья стайкой пронеслись перед лицом Евгения, неспешно кувыркаясь в воздухе. Он невольно моргнул, и в этот миг правая рука Оксаны пришла в движение. Его тело, не способное столь быстро отреагировать на происходящее, продолжало идти вперед, а удивленный взгляд заворожено следил за тем, как девушка одним плавным и слитным движением выхватила пистолет из-за пояса и вскинула его перед собой, нажимая на спуск.

Глава 23

Пуля ударила Евгения в грудь, развернув его и отбросив назад, и Оксана тут же выстрелила еще раз. Игорь вскрикнул и схватился за простреленное плечо, выронив тяжелую черную «Беретту». Его оружие и тело журналиста упали на землю практически одновременно.

— Мама! — потрясенный Николай выскочил из машины.

— Сиди и не высовывайся! — рявкнула Оксана, загнав сына обратно в кабину. — Сколько раз тебе говорить?!

— Что…