– Переодеться можно? – заехала ему ногой в живот ибросилась к входной двери. Она распахнулась, и я влетела носом в грудьздоровенному детине, который принял меня в объятия. Левой рукой он стиснул мнерот, а правой обхватил так, что не дернешься.

– Дикая кошка, – появляясь в прихожей, сказалпервый гость. – Где он только таких девок находит?

– Они сами к нему липнут, – флегматично ответилздоровяк.

Я зажмурилась, когда «ворон» приблизился, ожидая страшнойкары, но репрессий не последовало.

– Все еще первый вариант, – наклоняясь ко мне,сказал он. – Со второй попытки.

– Не шали, – погрозил пальцем здоровяк, выпускаяменя из объятий. – Шею сверну, как курице.

С таким напутствием мы и отправились по коридору: бандитысправа и слева, и я, зажатая между ними. Мысли мои метались, и не было срединих ни одной стоящей.

Направлялись мы к пожарной лестнице, и гостиницу покинуличерез запасной вход, так что не удивительно, что ни одной живой души мы невстретили. Возле двери стоял джип, в него и загрузились.

Парни лениво переговаривались, не обращая на меня внимания,но я опять оказалась между ними, так что на побег рассчитывать не приходилось.Водитель то и дело поглядывал на меня в зеркало и вдруг подмигнул. Я решила,что это хороший признак, но успокоиться все равно не могла.

– Хочешь? – неожиданно спросил здоровяк,протягивая мне коробку с леденцами. Я покачала головой, а «ворон» усмехнулся:

– Самурай ее к другому леденцу приучил. Так, что ли,деточка?

– Тебе-то что? – ответила я.

– Видал, как разговаривает? – хмыкнул «ворон».

– Тебе просто завидно, – залился смехом здоровяк.

Мост остался позади, и теперь мы двигались вдоль реки, пообеим сторонам которой высились коттеджи, утопающие в цветущих кустарниках. Мысвернули в переулок и вскоре затормозили возле двухэтажного дома за глухимзабором. Ворота открылись, и мы въехали во двор.

Дом внешне особым богатством не поражал, добротный, свидеокамерами на углах, но вовсе не дворец, перед домом зеленая лужайка, болееничего существенного разглядеть мне не удалось. Мы втроем вошли в дом, водительостался в машине. В холле маячил парень, по виду родной брат здоровяка. Молчауказал на дверь в глубине холла, к ней мы и направились, точнее, я и «ворон»,здоровяк остался с «братом», и они о чем-то тихо переговаривались.

Проходя мимо кухни, я заметила еще одного типа, он пил кофе,листая журнал, оружия ни у кого я не видела, но это меня отнюдь не успокоило.Дом непостижимым образом напоминал казарму. Наличие крепких парней это сходстволишь увеличивало. «Ворон» сказал, что Саша знает, где меня искать. С однойстороны, это вселяло определенные надежды, с другой, никуда не годилось. Стакой оравой Саше не справиться. «А что, если это ловушка? – подумала я изамерла, так эта мысль меня поразила. – Конечно, ловушка. Он придет, аздесь эти…» Меня легонько подтолкнули в спину, распахнув перед моим носомдверь. Мысль о ловушке крепко засела в голове, и теперь ни о чем другом ядумать не могла. Поэтому в первое мгновение даже не обратила внимания на новыйперсонаж.

– Ух ты, красота-то какая, – услышала янасмешливый голос и вот тогда сообразила, что нахожусь в кабинете, по крайнеймере, эта комната более всего напоминала кабинет, а его хозяин сидит за столоми мне улыбается. «Ворон» прошел к столу и аккуратно положил на краешек моюсумку, которую они прихватили вместе со мной, рядом положил мой мобильный.

– Олег Николаевич, Вову отправлять?

– Ага, – кивнул хозяин кабинета.

«Ворон» разговаривал с ним почтительно, из чего я заключила,что он здесь главный.

– В сумке ее паспорт. С ментами я связался, ониговорят, все чисто.

Само собой, ничего из этой тарабарщины я не поняла. ОлегНиколаевич кивнул и вновь обратил свой взор на меня.

– Чего в дверях стоишь? Проходи, садись.

Я прошла и села на стул, что стоял по другую сторону стола,приглядываясь к хозяину. Невысокий (он как раз поднялся и направился к бару)мужчина лет сорока пяти, худой, рано облысевший, ничего особеннопримечательного в нем не было. Одет в джинсы и свободную рубашку, которая былаему несколько великовата, на ногах рыжие мокасины. Он мог быть кем угодно, нона киношного злодея точно не походил. Мужчина налил минералки в стакан иповернулся ко мне:

– Хочешь?

Я кивнула. Он подошел и поставил передо мной стакан с водой.Я жадно выпила и вежливо сказала: «Спасибо». Он вновь устроился на прежнемместе, взял мою сумку, вытряхнул содержимое на стол и стал лениво копаться вмоих вещах. Я обратила внимание, что на левой руке у него не хватает двухпальцев.

– Самурая давно знаешь? – спросил он.

– Сашу? Нет. Познакомились два дня назад.

– Да? И где познакомились?

– В «Альбатросе», в казино. Он играл, а я на негопялилась. Ему это надоело, и он велел принести мне шампанского. Так ипознакомились.

– А чего пялилась-то, понравился, что ли?

– Да, понравился.

– У баб чутье, это точно, – кивнул он. – Нехуже собачьего. Но ты-то еще до его приезда о нем расспрашивала, так? Или япутаю чего?

– Не путаете, – кивнула я, отрицать это было быбесполезно. Напускное добродушие Олега Николаевича меня тоже не обмануло. Амысль о ловушке не давала покоя, мешая сконцентрироваться на разговоре. Хотя яи чувствовала, что от моих ответов многое зависит.

– Выходит, встретились вы не просто так?

– Мне о нем рассказывал приятель, – вздохнулая. – Мы с ним в этом городе познакомились. Он сказал, что ждет приездасвоего друга.

– Друга? Это Самурая, что ли?

– Да. Потом… потом Кирилл уехал, а я познакомилась сдевушкой, ее звали Анна, мы жили в одной гостинице. Вот и подружились. Черезнесколько дней ее убили.

– Вот как? Бывает. И что?

– Мне сказали, что жила она здесь под чужим именем. Икто она, никто не знает. Ее похоронили, а я подумала, что… должна узнать.Понимаете?

– Не очень, – усмехнулся мужчина.

– Мне важно узнать, кто она и почему ее убили.

– И ты решила, что Самурай все тебе объяснит?

– Да. Решила.

– Ну и как?