– Иллитиды уже идут сюда, – заявил Громф.

– И, разумеется, им давно известно о нашем предприятии и его целях, – добавил лорд Пэрайс. – Ничто более или менее важное не ускользает от этих существ. Не сомневайтесь, они окажут нам реальную помощь – не менее существенную, чем любой из присутствующих.

– Но это же уродливые твари, отвратительные на вид, верно? – спросила Ильнезара.

– У них башка, как у кальмара, – буркнул Атрогейт.

– Не сомневаюсь в твоих словах, лорд Пэрайс, – сказала Кэтти-бри. – Но мне хочется задать другой вопрос, более существенный и, так сказать, более широкий: даст ли присутствие иллитидов кому-то из нас возможность реализовать собственные цели, минуя нашу общую цель?

И снова она взглянула на Громфа, который теперь смотрел на нее с нескрываемым презрением.

– Вряд ли, – заметила Тазмикелла. – Это же иллитиды, проницатели сознания. Никто из присутствующих не может разгадать их устремления и тем более доверять союзу, заключенному с ними. Они чужды нам и слишком сильно отличаются от нас, даже от меня и моей сестры – настолько же сильно, насколько мы отличаемся от мух, которых можем прибить одним движением. За многие тысячелетия никто не сумел расшифровать истинные цели и мотивы проницателей сознания. – Она также повернулась к Громфу и многозначительно закончила: – Даже архимаг Мензоберранзана, который после недавнего провала должен проявлять максимальную осторожность, имея дело с существами-псиониками.

– Итак, мы позволим им наблюдать за нашей работой? – уточнила Пенелопа Гарпелл.

– Они и так уже прекрасно знают, что здесь происходит, – заявила Кэтти-бри. – Так что это уже дело решенное, вне зависимости от того, допустим мы их в наше общество или нет. Можно ли на самом деле скрыть что-то от коллективного разума иллитидов?

– Особенно если кое-кто из сидящих тут, видимо, считает их своими друзьями, – проворчал Атрогейт, зыркнув на Громфа исподлобья.

– В данный момент это вряд ли имеет значение, – пожала плечами Тазмикелла.

– Они помогут нам значительно продвинуться вперед, – вступил лорд Пэрайс. – Эта раса обладает огромными знаниями, возможно, превосходящими сокровищницу знаний любой другой разумной расы. Их библиотеки существуют у них в мыслях и занимают важнейшее место в их повседневной жизни. Им не нужно рыться в пыльных фолиантах, чтобы заново открыть то, что по крупицам собирали их предки. Знания хранятся в их коллективном разуме, и поэтому они вечны и никогда не будут утрачены.

– Я вижу, тебе многое известно о них, – заметила Кэтти-бри.

– Да, верно, известно из моего обширного опыта.

– Значит, мы договорились? – спросила Кэтти-бри.

– Кальмары… – пробурчал Атрогейт.

– Вкуснее всего они получаются, если их хорошенько обжарить и подавать с дольками лимона, – добавила Амбра.

Кэтти-бри невольно усмехнулась, слушая болтовню дворфов, однако ей удалось сохранить внешнюю серьезность, и она огляделась. Остальные собравшиеся закивали в знак согласия.

– Итак, решено, архимаг Громф, – произнесла она наконец. – Мы примем твоего эмиссара-иллитида или их делегацию.

– Никаких делегаций, – вмешалась Ильнезара. – Только одного.

– И мы будем за ним пристально следить, – добавила Тазмикелла.

– Ага, в этом можешь не сомневаться, – поддакнул Атрогейт серьезным тоном.

Покончив с этим важным вопросом, собравшиеся принялись делиться успехами, достигнутыми в порученных им заданиях. Почти все сообщали о проведенных исследованиях и о названиях изученных книг, и исключение составили только три доклада.

Дворфы в подробностях описали восстановление фундамента башни, сообщили, что они обнаружили достаточно крупные части, чтобы реконструировать его в первозданном виде – как только бестолковые колдуны сообразят, как скрепить эти штуки при помощи магии. Закончив доклад, Амбра уступила место леди Авельер, которая руководила поиском частей башни, раскиданных взрывом по всему острову. Часть рухнула в воду, часть отлетела в Лускан, а кое-что, очевидно, было растащено жадными горожанами в качестве сувениров или строительных материалов для кораблей и домов.

– Я усовершенствовала свои заклинания поиска таким образом, чтобы улавливать эманации необычной древней магии, все еще хранящейся в обломках башни, – объяснила женщина. – С вашего разрешения, я хотела бы пригласить нескольких учениц Ковена, чтобы расширить наши возможности.

Остальные закивали, лишь Громф рассеянно махнул рукой, желая дать понять, что его не запугаешь даже армией колдунов, которых могут вызвать жалкие людишки, подобные Авельер.

Когда леди закончила, слово наконец взяли сестры-драконихи.

Ильнезара поднялась и заговорила первой; она рассказала о сведениях, полученных от старого серебряного дракона, который жил поблизости и часто видел Главную башню тайного знания, пролетая высоко над ней. Затем, несомненно, чтобы развлечь Кэтти-бри, она добавила замечательный анекдот, рассказанный серебряным драконом, – о дворфе, летевшем по небу на пылающей колеснице.

Затем поднялась Тазмикелла, и на лице ее появилась коварная ухмылка.

– Мы нашли еще одного союзника, – объявила она, затем уселась на место с таким видом, словно этим все было сказано.

– Ничего не хочешь добавить? – раздраженно полюбопытствовал Громф.

– Честно говоря, не хочу, – бросила дракониха.

– Нам не терпится увидеть вашу реакцию, когда прибудет наша дорогая подруга, – пояснила Ильнезара.

– Это неприемлемо, – заявил Громф, и остальные тоже недовольно заворчали – все, кроме Кэтти-бри, которая посмотрела на Тазмикеллу. Дракониха подмигнула в ответ.

– Приемлемо или нет, но мы уже ее пригласили, – возразила Тазмикелла.

– Ты все узнаешь сегодня вечером, архимаг Громф, – пообещала Ильнезара. – Когда наша подруга прибудет, мы можем отослать ее обратно, если таково будет решение вашего совета.

– Не волнуйся, этого не случится, – обратилась Тазмикелла к сестре, и обе расхохотались.

Кэтти-бри, все это время внимательно наблюдавшая за Громфом, заметила искорки в его янтарных глазах. Она догадалась, что маг вне себя от ярости. Он не привык играть какую бы то ни было роль, кроме ведущей, – по крайней мере, если дело нс касалось общения с самыми могущественными верховными матерями Мензоберранзана. А сейчас у него были связаны руки, и ему это очень не нравилось.

Но там, в Подземье, он совершил ошибку, крупную ошибку. Эта ошибка привела к появлению Демогоргона и дорого обошлась Громфу и всему Мензоберранзану, поэтому здесь, сейчас, он не обладал ни властью, ни влиянием.

И это положение дел сводило его с ума.

Когда все поднялись, Кэтти-бри задержалась, желая остаться в комнате наедине с Громфом. Он угадал ее намерение задолго до того, как все разошлись, и сидел, пристально наблюдая за ней из-за сложенных домиком пальцев. Он имел привычку сверкать глазами так, словно собирался уничтожить любого, на кого упал его пылающий взгляд, – и, без сомнения, прежде так уже бывало, в буквальном смысле.