Он давно должен был отключиться, но по-прежнему сохранял ясность сознания – это тоже была часть магии демонических жриц. Они желали, чтобы он видел мучительное, отвратительное превращение.

Брелин вопил – о, что это были за вопли! Он кричал до тех пор, пока не охрип настолько, что не мог больше издать ни звука. Голова его моталась из стороны в сторону, руки подергивались, но у него почти не осталось сил извиваться и вырываться.

– Боль не утихает, – произнесла жрица. Брелин был слишком измучен, чтобы понять, которая из них. Но все равно слова эти снова и снова повторялись в его мозгу, как зловещее напоминание о страданиях, которые все длились и длились.

– Ты будешь чувствовать ее сто лет, – сказал ему другой голос.

– Она не отступит.

– Это проклятье драука.

Несмотря на то что страдания почти лишили Брелина рассудка, он все же понял: жрицы-извращенки наслаждаются, пытая его.

Но вдруг мучения прекратились, хотя Брелин понял это лишь спустя несколько долгих-долгих минут. Над головой у него раздалось металлическое позвякивание – кто-то вставил ключ в замок наручников.

Он тяжело рухнул на пол, и, когда несчастная нога ударилась о каменные плиты, все тело снова пронзила невыносимая боль.

– Исцелите его, – донеслось до Брелина откуда-то издалека, и, как это ни странно, он узнал резкий голос Верховной Матери Жиндии Меларн.

Вскоре теплые волны целительной магии проникли в его тело, и Брелин погрузился в глубокий сон без сновидений.

* * *

– Ты в этом уверена? – обратилась Верховная Мать Жиндия к Кирий Ксорларрин. – Джарлакс здесь, в городе?

– Это подтвердил мой агент, – заверила ее Кирий, – воин-Ксорларрин, который провел Джарлакса и двух его сообщников через восточные ворота по приказу Верховной Матери Зирит.

– Это согласовано с Бэнрами?

– Нет, – уверенно отвечала Кирий. – Верховная Мать не знает о прибытии Джарлакса – он явился не по ее распоряжению. Он затеял это путешествие самостоятельно, на свой страх и риск.

– А кто другие?

– Этого я не знаю. Но, очевидно, для Джарлакса очень важно проникнуть в город именно сейчас, ведь он пришел, не побоявшись рыщущих по туннелям демонов.

– Верховная Мать Дартиир, – кивнула Жиндия.

– Верховная Мать Зирит действительно решила бороться за Дом До’Урден, – сделала вывод Кирий. – Если Джарлаксу нужна эта иблит, Далия, значит, Верховная Мать Зирит одобрила его планы и помогает ему. Когда иблит исчезнет, образуется вакантное место, и его, вне всякого сомнения, займет кто-то из Ксорларринов.

– А именно верховная жрица Кирий Ксорларрин, которая не забыла законов и требований богини Хаоса.

Кирий улыбнулась.

– Я не думаю, что Верховная Мать Зирит обрадуется успеху своей затеи, – заметила Верховная Мать Дома Меларн. – Она не понимает свою старшую дочь.

– Она не сможет даже приблизиться к Мензоберранзану, чтобы узнать правду.

Верховная Мать Жиндия в ответ на эти слова покачала головой.

– После того как мы захватим Дом До’Урден, Верховную Мать Зирит нельзя оставлять в живых. Она не смирится с тем, что ты будешь править бывшим Домом До’Урден, что ты установишь в семье Ксорларринов новые правила. Она начнет интриговать вместе с другими верховными матерями, чтобы избавиться от тебя.

– Возможно, Джарлакс в конце концов приведет нас к ней.

– Джарлакс скоро умрет, – отрезала Верховная Мать Жиндия. – Но в Бреган Д’эрт есть и другие наемники, которые могут быть нам полезны. Однако сначала нам нужно многое выяснить. Мы сейчас основываемся лишь на собственных предположениях. Ведь нам неизвестны истинные цели появления Джарлакса в городе.

– Я посмотрю, что можно сделать.

Верховная Мать Жиндия снова покачала головой:

– Просто приведи меня к нему. У меня есть способ узнать все, что мне нужно.

Кирий посмотрела в сторону двери, находившейся справа от нее, двери в камеру пыток, где Брелин Джанкей приходил в себя после чудовищного превращения.

– Мы остановились потому, что я хочу его использовать, – объяснила Верховная Мать Жиндия.

– Наемники Джарлакса исключительно преданы ему, – предупредила ее Кирий.

– Никакая преданность не сравнится со страхом перед карой, которая обрушится на отступника Брелина, если он не выполнит моего приказа, – и он это прекрасно знает.

– Эта кара постигнет его и в том случае, если он исполнит все в точности.

Разумеется, но я не собираюсь говорить ему об этом; и поскольку воспоминания о превращении еще свежи в его памяти, он будет верить лишь в благополучный исход.

* * *

Демон показал ему Кэтти-бри, его жену; у них родились дети, и все было прекрасно, и они были счастливы.

А потом чудовищный Эррту пожрал их, он рвал их плоть, терзал их прямо на глазах у Вульфгара, и тот едва не лишился рассудка…

Эта жестокая картина резко вырвала Дзирта из полузабытья. Они сидели за столом в убогом зале обветшавшей таверны в квартале Вонючие Улицы. Открыв глаза, он обнаружил, что Джарлакс и Энтрери изумленно уставились на него.

– Наступил самый опасный момент нашего путешествия, а ты считаешь, что самое время вздремнуть?! – сердито прикрикнул Энтрери.

Джарлакс попытался успокоить ассасина, похлопав его по руке, а сам окинул Дзирта внимательным взглядом.

– С тобой все в порядке, друг мой? – спросил он.

– А что вообще здесь в порядке? – ответил Дзирт вопросом на вопрос. – Может ли быть в этом мире хоть что-нибудь в порядке?

Джарлакс и Энтрери уже в который раз обменялись тревожными взглядами.

– Он ворчит точь-в-точь как я, – фыркнул Энтрери. – И еще называет меня нытиком!

Джарлакс нахмурился, не желая продолжать бессмысленную болтовню.

– Дзирт, – серьезно произнес он. – Мы почти на месте. Наша цель уже видна, она вон там, у Западной Стены.

Дзирт пристально смотрел на него, не потрудившись даже кивнуть в знак согласия. Он понимал свою роль в их предприятии и, хотя сейчас уже сомневался в его целесообразности, с радостью думал о сражении с любым, кто соберется ему помешать. Никогда ему так сильно не хотелось обнажить мечи.

Просто потому, что ему нужно было кого-нибудь убить.

– Ради Далии, – продолжал Джарлакс, и Дзирт подумал, действительно ли Далия сидит сейчас на троне Верховной Матери Дома До’Урден. Насколько полным, глубоким, циничным может быть этот обман?

– А вот и твой друг, – перебил его Энтрери и кивнул на вход в таверну. Брелин Джанкей приближался к ним, заметно хромая и стараясь не наступать на правую ногу.