К рассвету второй флот прибыл к месту назначения. Где-то рядом за линией горизонта скрывался берег округа Клэр, где они должны высадить десант на рассвете. Третий флот скрылся из виду уже несколько часов назад, потому что ему нужно было обогнуть Ирландию с севера и прийти к месту назначения в Лох-Фойл.

Все три главных города Ирландии расположены на восточном побережье. Белфаст на севере, почти в пределах видимости из Шотландии, отделенной от Ирландии всего лишь Северным проливом Ирландского моря. Дублин – в центре, через Ирландское море от Уэльса. А Корк – на юге, через Кельтское море от Уэльса. Это благоустроенный и густонаселенный восточный берег острова.

Но красивее всего дикий западный берег страны – и наименее населенный. На его кремнистой почве не так-то просто отыскать клочок земли, пригодной для обработки, или поймать рыбу в штормящем море. А поскольку все главные города находятся на востоке, это вроде бы самое подходящее место, чтобы начать вторжение.

Но генерал Уильям Тикамси Шерман и генерал Роберт Э. Ли никогда не шли легкими и очевидными путями. В прошлом, во время войны, они перевозили армии на поездах, снабжали их с помощью поездов. Они пользовались железными дорогами в боевых действиях, как никто до них. Поэтому, поглядев на карту Ирландии, они увидели замечательную, современную сеть железных дорог, будто специально сконструированную для военных нужд, – и не могли упустить такую возможность.

От Портраша на северном побережье всего шестьдесят миль железной дорогой до Белфаста. Примерно такое же расстояние на юге отделяет Лимерик от Корка.

А в центре страны Мидлендская великая железная дорога идет прямиком от Голуэя до вокзала Кингсбридж в Дублине. Несколько древних сторожевых башен в Голуэйском заливе, выстроенных во времена, когда сильно опасались французского вторжения, были единственным препятствием на пути американских войск, прибывающих с моря.

Три ударных группировки – три боевых генерала. Дублин – столица Ирландии, так что тут будто самой судьбой решено, чтобы генерал Шерман высадился со своими войсками в Голуэе, чтобы нанести удар на восток и взять этот город. Поскольку Грант все еще воюет с британцами в Мексике, для атаки на юге от Лимерика до Корка был выбран человек его калибра – генерал Томас Дж. Джексон, Твердыня Джексон, побеждавший в сражениях. Генералу Ли выпал кратчайший, а возможно, и самый легкий путь вторжения от Портраша до Белфаста. Но он же может оказаться и самым трудным, потому что наступающим войскам придется пробиваться сквозь самое сердце края протестантских лоялистов. Эти суровые люди не встретят американцев с распростертыми объятиями, как католические ирландцы на юге. Ольстер олицетворяет большой знак вопроса, вот почему Ли добровольно вызвался возглавить вторжение здесь. Будучи блестящим тактиком, он мог манипулировать целыми армиями и так и эдак. И если придется подавлять сопротивление и менять планы прямо на лету – он как раз тот человек, кто способен на это.

В общем и целом план весьма деликатный, и оставалось только надеяться, что он достаточно прост, чтобы привести к победе. Три молниеносных удара, чтобы захватить страну.

Но как быть с грандиозной морской мощью американского флота? Какова его роль в войне нового типа?

Во-первых, он должен позаботиться, чтобы транспорты в целости и сохранности пересекли океан. Как только эта задача будет выполнена, его роль меняется. Теперь корабли начинают блокаду – и превращаются в плавучие батареи. Выгрузка и переброска артиллерии стала бы серьезной помехой в планах молниеносной войны, выработанных Шерманом и Ли. Тяжелые орудия должна заменить скорость. Пулеметы Гатлинга заменят пушки во время десантов и атак на западе, потому что способны поспевать за пехотой. Если повезет, стремительность и натиск станут гарантией победы. Что будет, если быстро движущиеся атакующие войска натолкнутся на сильно укрепленные позиции, сдерживаемые пехотой при поддержке артиллерии? Следовало предусмотреть и подобную возможность. Теперь дело шло к тому, что этот новый род войны можно выиграть.

Во втором флоте машины на время остановили, пока сигнальщики не передали приказы на отдельные корабли семафором. На рассвете дюжина кораблей – и военных, и транспортных – направилась на восток, к ирландскому берегу.

В то же самое время Патрик Риордан столкнул свою лодку в воду залива Голуэй. Барна – крохотная рыбачья деревушка, расположенная в каких-то пяти милях к западу от города Голуэй. И все же она так патриархальна, что с равным успехом могла бы находиться и в пяти сотнях миль от него. Дюжина домишек сгрудилась вокруг единственного проселка, петляющего через поля. Брат Патрика Риордана Доминик, принесший охапку ловушек для омаров, вывалил их в лодку и молча забрался следом.

– Пожалуй, пора, – сказал Патрик.

Доминик поглядел на темные облака на западном горизонте и кивнул. При помощи рулевого весла оттолкнул лодку от берега и начал выгребать вперед, а его брат поднял парус на единственной мачте, и легкий ветерок наполнил его – дующий, как всегда, с запада. Они в молчании галсами заскользили вдоль залива.

– Ты взял фонари? – спросил Патрик. Доминик ткнул сумку носком ботинка. – Один тот самый?

– Пэдди, ты же знаешь все это и так, вовсе незачем спрашивать об этом то и дело. Мы ходили на мессу сегодня утром, значит, сегодня воскресенье, восьмой день октября, день, к которому мы готовились все эти долгие месяцы. Об этом нам сказал Шон, а своему собственному кузену ты не можешь не верить. И он же дал нам денег, чтоб мы купили лампы и все прочее. День тот самый, не волнуйся, и тебе следовало бы ликовать, – он снова крепко налег на рулевое весло, и оба пригнули головы: лодка легла на противоположный галс, и гик прошел над ними.

С океана натянуло тучи, и сумерки сменились темной, беззвездной ночью. Ни один из братьев не обратил на это особого внимания, снова меняя галс. Всю жизнь прорыбачив в этих водах, они знали их как свои пять пальцев. Холмы Беррена по штирборту высились еще более темной массой на фоне затянутого тучами неба. На следующем галсе они мимоходом заметили, что обогнули мыс Финварра; волны, пенящиеся на камнях, были едва заметны сквозь тьму. Когда они достигли устья залива и островов Аран, было уже около полуночи. Время от времени мимо проплывали огоньки в редких фермерских домах, а лодка все скользила к самому внешнему острову и песчаному берегу мимо деревни Огхил. Патрик выпрыгнул и вытащил крохотную лодку на берег; песок захрустел под днищем; спустив парус, Доминик вытащил мешок с фонарями.

– Зажечь?

– Ага. Самое время.

Он достал фонарь и вытащил из кармана завернутые в вощеную бумагу спички, затем чиркнул спичкой о металлический хомут на мачте. Та вспыхнула, и фитиль фонаря занялся. Задув спичку, Доминик поправил фитиль. Снова зажег от него спичку, чтобы зажечь второй фонарь. Как и было ведено, фонари повесили на мачту один под другим. Привязав веревку, тянущуюся от носа лодки, к стволу растущего на берегу дерева, Патрик выудил из-под кормовой скамьи каменный кувшин. Доминик присел рядом с ним на песок. Вытащил пробку и сделал изрядный глоток виски. Патрик последовал его примеру, удовлетворенно крякнув.