Добравшись до задней части дома, я остановилась у стеклянных дверей, где стояла Оливия. Ее руки были скрещены, а на лице не было никакого выражения, когда она смотрела на Итана в объятиях Эвелин. На ней было красное платье до пола с разрезом до бедра и белые туфли на каблуках. С того места, где я стояла, казалось, что она даже не дышит. Ее странности похожи на преследование.

— Могу я тебе чем-нибудь помочь? — Спросила я, подходя к ней.

Она мгновение ничего не говорила, прежде чем вытерла единственную слезу.

Как грустно.

— Я была добра к нему, — прошептала она, не глядя на меня. — Пока тебя не было, я сделала так, что он ни в чем не нуждался. Я сидела рядом с ним, я читала ему перед сном, я плакала вместе с ним, когда у него была ушная инфекция. Я была там, а потом ты вернулась и делаешь то, что делаешь всегда. Ты обращаешься со мной как с дерьмом. Почему? — Наконец, она повернулась ко мне. — Почему ты так сильно меня ненавидишь?

— Потому что ты лгунья, Оливия. — Я сделала шаг к ней. — Ты хочешь того, что тебе не принадлежит. Ты избалованный ребенок. Сначала я думала, что проблема в твоей морали. Ты все время говоришь о том, какие мы с Лиамом ужасные. Какая ужасная эта семья. Ты почти заставила меня поверить, что ты не хотела такой жизни. Если бы это было так, я думаю, что со временем я могла бы почти начать уважать тебя. Но, к сожалению, это не так.

Я снова шагнула к ней, и она вздрогнула, но не отступила.

— Вместо этого, Оливия, каждый раз, когда ты говорила мне, какая я ужасная, ты пыталась убедить себя, что не хочешь быть мной. По какой-то причине ты можешь справиться с мужчинами, которые контролируют тебя, но ты должна превзойти всех женщин в твоей жизни. Вот почему ты пыталась поставить Коралину ниже себя, и почему ты заискивала перед Эвелин. Я предполагаю, что это изнасилование, они сломали тебя, и ты решила не исправляться. Вместо этого ты вышла замуж за члена большой, влиятельной семьи и спряталась за спиной Нила.

— Ты думаешь, что это сила. Но я вошла в твою жизнь и разрушила твой жалкий мирок. Я пыталась сделать тебя сильнее, я помогла тебе отомстить, но ты обижаешься на меня не потому, что тебе это не понравилось, а потому, что я дала тебе эту силу. У меня есть ребенок, у меня есть семья, и у меня есть власть. Моя ненависть к тебе является прямым следствием твоей жажды того, что принадлежит мне, даже эти туфли, — сказала я и указала на белые туфли, которые она надела на ноги. — Ты начала войну. Так что не плачь, потому что ты проигрываешь.

— Ты сумасшедшая. — Она покачала головой, ее розовые губы задрожали.

— Оливия. Милая, Оливия, — сказала я, кладя руку ей на щеку. — Ты еще ничего не видела.

Отойдя от нее, я вышла на крыльцо. Итан захихикал и потянулся ко мне, как только увидел. Я вырвала его из рук Эвелин и забрала к себе.

— Итан! — Я рассмеялась. И мы оба захихикали, когда я притянула его к своей груди. Я поцеловала его в голову, когда он шлепнул меня по щеке.

— Я смутно припоминаю, как одна женщина однажды сказала мне, что не знает, как быть матерью, — хихикнула Эвелин, изучая меня.

Я посмотрела на Итана, который счастливо сосал свою соску, наблюдая за моим лицом.

— Я понятия не имею, о чем она говорит, — сказала я ему.

— Конечно, нет, — ответила за него Эвелин, и ее взгляд смягчился при виде нас. — Ты напоминаешь мне меня, когда у меня родился Нил.

— Это хорошо? — Зная Нила, это мог быть и не так.

— Да. Ты собираешься куда-то?

Я кивнула, не желая отпускать Итана.

— Это скоро закончится, и я вернусь, чтобы поправить тебе одеяло, — прошептала я ему на ухо. Пока я говорила, вышел Лиам, одетый небрежно и в лучшей обуви. Он подошел к нам, и Итан перекатился у меня на руках, пытаясь дотянуться до своего папочки.

— Ну, я вижу, кто твой любимчик, — сказала я, нахмурившись, и передала его Лиаму. Не прошло и секунды, как Итан уже тянул Лиама за волосы.

— Я тоже рад тебя видеть. — Лиам поморщился, когда потянулся, чтобы оторвать маленькие ручки Итана от своих волос.

— Вы оба идете куда-то с Нилом и Оливией? — Спросил Седрик, когда вышел, чтобы присоединиться к нам.

— Я не знала, что они уходят, — сказала я, глядя на Лиама, который кивнул, когда Итан причмокнул губами.

— Очевидно, у них вечер свиданий, — сообщил мне Лиам.

— Вечер свиданий?

— Не может все время быть сплошная кровь. Как только все это закончится, мы с Седриком ненадолго вернемся в Ирландию, — сказала Эвелин с улыбкой, в то время как Седрик поцеловал ее в щеку.

— Не скоро ещё, — добавил он.

— Прежде чем мы будем строить победные планы, давайте выиграем войну, — ответил Лиам, передавая Итана в их руки. Он снова потянулся к нам, и я поцеловала его маленькие ручки на прощание.

— Будьте осторожны, — сказала Эвелин.

Кивнув, мы оба оставили их и пошли к гаражу, где у Лиама сточл старый «Форд Мустанг» 1963 года выпуска, ожидающий нас. Он выглядел таким неуместным, припаркованный за особняком.

— Это что-то новенькое, — сказала я, проводя руками по темно-синей краске.

— Так и есть, — ответил он, занимая водительское сиденье. Он поехал в ту же секунду, как я села, даже не дав мне возможности пристегнуться.

— Что случилось? — Спросила я, откидываясь назад.

Он вытащил свой телефон.

— Включи.

Взяв его, я прислушалась.

— Привет, Нил?

— Коралина…

— Нил, что случилось?

— Все, Коралина.

Я не была уверена, хочу ли я смеяться или выбросить телефон в чертово окно после того, как прослушала весь их разговор. Глядя на Лиама, его челюсть была напряжена, и он так крепко сжал руль, что побелели костяшки пальцев.