Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Анна помнила каждый уголок старого семейного дома её отца, ведь, когда ещё был жив её дедушка, Анна часто гостила в нём вместе со своей матерью и братом. Делая шаги вверх по лестнице, на девушку потоками обрушивались воспоминания о том, сколько всего интересного она сумела в доме отыскать. Каждая его дверь была загадкой для тринадцатилетней девочки, которая так и просила, чтобы та её разгадала. Поднявшись на второй этаж, Анна вдруг остановилась у перил и посмотрела вниз. Теперь, когда она выросла, дом уже не казался столь велик, как в давние времена детства. Немного огорчившись от осознания неизбежности взросления, Анна поправила на плече свою сумочку и проследовала вперёд, до самого конца коридора, пока не упёрлась в дверь. Комната, что скрывалась за ней, принадлежала её отцу, позже — брату, а теперь и самой девушке. Анна набрала в легкие побольше воздуха, сжала пальцами и опустила вниз ручку, и открыла дверь на распашку. Зайдя в неё, она вдруг остановилась у входа. К огромнейшему удивлению девушки, внутри практически ничего не поменялось с тех пор, как Анна была здесь в последний раз. В центре у стены стояла широкая деревянная кровать, с двух сторон которую освещали большие окна с темными зелёными шёлковыми шторами, по середине комнаты так и лежал меховой ковёр. В комнате был и шкаф, и тумбочки, и кресла рядом с журнальным столиком. Но больше всего в комнате привлекало девушку то, что у неё была собственная ванная комната, находясь в которой, ты можешь быть уверен, что тебя не потревожат.
— Ты как, малышка? — спросил Йен, зайдя в комнату.
— Я в порядке, — ответила Анна и слегка улыбнулась.
Дождавшись, пока все вещи девушки занесут в её комнату, Анна, наконец, сумела навестить своего дядю.
Его комната была дальше всех. Она располагалась в соседнем небольшом крыле, где, по его задумке, он мог остаться наедине с собой. Зайдя в эту комнату, Анна обнаружила на кровати пожилого человека. Чарльз уже не был таким, как при прошлой встрече. Его кожа побледнела и приобрела множество новых морщинок, голос стал хриплым, а тело дряхлым. Болезнь стремительно пожирала его, не давая и единого шанса на выздоровление. Заметив, что мужчина дремлет, Анна села на кресло рядом с кроватью, укрылась пледом и принялась ждать, не желая лишать сна бедного старика. Девушка вслушивалась в его тихое сопение и всматривалась в исхудавшее тело. Ей было жаль его. Но признавать это она не собиралась. Анна знала, что Чарльз не из тех людей, что признают жалось. Девушка вдруг задумалась над тем, что оставит после себя Чарльз. Будет ли великой его жизнь? Останется ли он в памяти людей, или его уже через несколько десятков лет забудут? Сумел ли он сделать всё, о чём мечтал?
Анна не знала ответ ни на один из этих вопросов. И надеялась, что дядя сам ответит на них.
Заметив у стены рядом с креслом гитару, Анна аккуратно взяла её в руки, стараясь не издавать громких звуков. Положив её на свои колени, девушка ласково погладила гриф. Её пальцы проскользнули по струнам и в комнате послышалась тихая мелодия. Анна немного настроила степень натяжения струн, и гитара зазвучала звонче.
Анна тихо наигрывала старую мелодию, которой её научила мама много лет назад, когда Анне было всего тринадцать лет, и они сидели в этой же комнате. И в эту секунду слова из старой песни были наполнены особым смыслом, связанным с самой девушкой и Теодором, которого она продолжала в тайне любить, не смея признаться в существовании чувств даже себе.
Её тихий дрожащий голос напевал несколько строчек, попадая в ритм мелодии.
«По Дороге Сна — мимо мира людей,
Что нам до Адама и Евы,
Что нам до того, как живет земля?
Только никогда, мой друг-чародей,
Ты не найдешь себе королеву,
А я не найду себе короля.»
Грусть нахлынула на неё с полной силой, и она вдруг загрустила. Её глаза наполнились слезами, а руки задрожали. По всему телу побежали мурашки, а кожа приобрела красный оттенок. Но, отдышавшись, Анна сжала губы и вытерла слёзы с лица, после чего продолжила петь, но уже иначе, более грубо и увереннее, так, словно у неё получилось смириться со всей испытываемой в эту минуту болью.
«И чтоб забыть, что кровь моя здесь холоднее льда,
Прошу тебя — налей ещё вина.
Смотри, на дне мерцает прощальная звезда
Я осушу бокал до дна и с легким сердцем — по Дороге Сна.
По Дороге Сна, по Дороге Сна…»
— Помню эту песню, — вдруг сказал Чарльз, застав Анну врасплох, после чего откашлялся и продолжил, — Рафаэль напевала её каждый вечер после ужина.
— Дядя… Как ты? — спросила Анна, отложив гитару в сторону на пол.
— Доживаю свои последние дни на этом свете, дитя. Я уже старик. Так что не вздумай жалеть меня. Поняла? Аня! — твёрдо настоял Чарльз.
— Да, дядя, — послушно сказала Анна и опустила глаза вниз.
— Ну как ты, милая? Всё ещё страдаешь по своему мальчишке? — спросил Чарльз, после чего вновь закашлялся.
— Я не знаю, как поступить.
— Я бы мог показаться меркантильным и посоветовать вернуть его, чтобы утвердить своё положение в совете. Но… Не посмею. Ты для меня всегда была предметом гордости. Ты — Анна Шарон, дочь моего брата Николаса, одного из самых влиятельных людей нашего времени, и Рафаэль, лучшей женщины из всех, кого я знал. Ты объединила в себе все их достоинства и превзошла обоих своих родителей. Ты, Анна — наше наследие. Поэтому никогда не смей унижаться перед кем-то. Будь выше всего, что с тобой происходит. И если уж падаешь, так вставай и иди вперёд с высоко поднятой головой. А что касается Теодора, прощать или нет — это уже твоё дело. Не ставь мужчину в центр своей жизни. Будь той, кто не нуждается в мужчине, чтобы быть полноценной. Это ведь не так. Они могут, как приходить в твою жизнь, так и уходить. Но то, что ты создашь своим трудом, останется с тобой навсегда. Твоя магия, остроумие, самодостаточность, гордость и многое другое. И, прежде чем впускать в своё сердце мужчину, научись любить одиночество.
— Спасибо, дядя, — ответила Анна и накрыла своей ладонью пальцы дяди.
— Нет. Брехня! — вдруг возразил Чарльз и присел.
— Что?! — вдруг переспросила Анна, отдёрнув руку.
— Анна, я не во всем прав. Да, ты должна полюбить одиночество, но… не оставаться одинокой навсегда.
— Что это значит?