Так произошло знакомство сорокашестилетнего генерала и двадцатипятилетней актрисы. Разница в двадцать один год не стала помехой для возникших чувств. Серова бросилась в любовь, как в омут. Генерал был хорош – красив, интеллигентен, образован. Ради любимого она была готова на все: бросить театр, уйти от влюбленного в нее Симонова.

Валентина не любила полутонов, не умела врать. Поэтому по возвращении Симонова из очередной поездки на фронт она открыто рассказала ему о своей новой любви.

Но бурная любовь Серовой и Рокоссовского изначально не имела будущего. У генерала была семья. Хотя он ничего не знал о судьбе жены и дочери (они остались в захваченном фашистами Киеве), но официально брак считался действительным. Военное время – особое время. Если на так называемые «военно-полевые романы» высшее военное руководство смотрело сквозь пальцы, то о серьезных, далеко идущих связях надлежало забыть. И Рокоссовскому, и Серовой тонко намекнули, что у их любви не может быть будущего.

Они пользовались мгновениями счастья. Дни, в которые Рокоссовскому выпадало бывать в Москве, он проводил дома у любимой Валентины. Она же не один раз прилетала к нему на фронт. Он специально снаряжал для таких визитов самолеты.

А потом советские войска освободили Киев, и семья Рокоссовских воссоединилась. Для Валентины случившееся было ужасным ударом. Она любила Константина Рокоссовского.

Серова не любила вспоминать о своем несчастливом романе, никогда не рассказывала о нем. Слишком глубокий след остался в ее сердце. Зачем бередить рану? В ее жизни и так хватало горя. Только через много-много лет, в 1968 году, в день смерти Константина Константиновича Рокоссовского, Валентина Васильевна рассказала своей взрослой дочери об их любви.

А другой Константин – что за злая насмешка судьбы – продолжал любить Серову несмотря ни на что.

«Будь хоть бедой в моей судьбе,

Но кто б нас ни судил,

Я сам пожизненно к тебе

Себя приговорил»,

– горькие слова в те дни слетают с его пера.

Симонов, уже в который раз, предлагает вернувшейся к нему Валентине официально оформить их брак. И Серова соглашается. Почему? Зачем? Скорее всего, для того, чтобы спасти себя. Спасти от одиночества, от боли в сердце, от людской молвы, в конце концов. Стать супругой уважаемого человека, каким к концу войны являлся военный корреспондент, поэт, драматург Константин Симонов, – не самое плохое решение.

Да и друзья советовали. Так, ее любимая режиссер Серафима Бирман не раз говорила, что такими людьми, как Симонов, разбрасываться нельзя. Симонов входит «в моду», ему предвещают большое будущее. Лауреат Сталинской премии, редактор «Нового мира», самого значимого журнала Советского Союза, руководитель Союза писателей. О каких еще высотах мог мечтать молодой, только перешагнувший тридцатилетний рубеж писатель?

В лучах его славы купается и его жена, актриса Валентина Серова. Наконец-то выходит на экраны фильм «Сердца четырех». Серова снимается в фильме «Глинка». За роль жены композитора, в принципе, небольшую и ничего не значащую, она получает Сталинскую премию.

Молодым супругам выделяют шикарную квартиру на улице Горького, дом в Переделкино. Две домработницы, серебристый трофейный «Виллис» с открытым верхом, который Серова водит сама, шумные застолья, на которых присутствует чуть ли не пол-Москвы.

Симонов и Серова слишком известные люди, чтобы их имена не склонялись на каждом углу. Говорят, что у нее полно любовников. Говорят, что он так ее любит, что прощает все измены.

Нет… Валентина Серова старалась быть хорошей женой, старалась полюбить мужа. И ей это даже удалось. Об этом свидетельствуют письма Симонова, которые он писал жене, когда бывал в отъездах. «Я счастлив, что исполняется сейчас, когда ты меня любишь (как хорошо писать и выговаривать это слово, которого я так долго и упрямо ждал) то, о чем я тебе самонадеянно и тоже упрямо говорил давно, кажется, сто лет назад, когда был Центральный телеграф и несостоявшееся Арагви и когда ты меня не любила и, может быть, правильно делала – потому что без этого не было бы, может быть, той трудной, отчаянной, горькой и счастливой нашей жизни этих пяти лет».

Как государственный человек Константин Михайлович Симонов часто выезжает за границу. Иногда он берет с собой жену. В одной из таких поездок в Париж Серова познакомилась с писателем Иваном Буниным. Встреча писателей двух поколений… Симонову было дано партийное задание – уговорить великого писателя вернуться на родину, в Советский Союз.

Убеждать Симонов умел, он почти уговорил Нобелевского лауреата. Все испортила Серова, которая шепнула Бунину, чтобы он не смел возвращаться туда, где его ждет погибель.

Иван Бунин не вернулся, а Валентину Серову после этого перестали выпускать за рубеж. Константин Симонов продолжал ездить один, отсутствовал месяцами. А Валентина ждала его в пустой огромной квартире, в которой один зал был шестьдесят метров, читала письма, еще полные любви, и все чаще раскупоривала бутылки с алкоголем. «Что с тобой, что случилось? – напишет ей в одном из писем Симонов. – Почему все сердечные припадки, все внезапные дурноты всегда в мое отсутствие? Не связано ли это с образом жизни? У тебя, как я знаю, есть чудовищная русская привычка пить именно с горя, с тоски, с хандры, с разлуки…»

Дошло до того, что Валентина стала пьяной приходить в театр. Вначале все закрывали на это глаза, терпели. Да и разве можно выступить против жены такого уважаемого человека?

Но все имеет предел. Валентину Серову уволили из Ленкома. Инициатором увольнения стал ее первый муж, актер тетра Ленкома, председатель комсомольской организации Валентин Поляков. Отомстил он бросившей его жене по полной, жестоко.

Симонов хлопочет об устройстве жены в Малый театр. Там ее приняли холодно. Малый театр славился своими строгими традициями, уважением к русскому искусству и определенными правилами. Серова с ее роскошными шубами, серебристым «Виллисом», Симонов, часто присутствующий на репетициях жены, раздражали труппу прославленного театра. В Малом Валентина сыграла только одну роль, роль Коринкиной в пьесе Горького «Без вины виноватые». Сама она не любила ни эту роль, ни этот театр.

Однажды она опять явилась на работу пьяная. Здесь этого терпеть не стали, и на следующий день на общем собрании вынесли решение – уволить. Константин Симонов на руках вынес из зала заплаканную жену и увез домой. Больше она в этом театре не появлялась.

А в 1950 году у Симонова и Серовой родилась дочь Мария. Очередная насмешка судьбы – девочка появилась на свет 11 мая, в день гибели Анатолия Серова. Много лет спустя уже взрослая Мария Симонова вспоминала, что все ее дни рождения, когда она была маленькой, проходили по одному сценарию. С утра они с мамой шли к Кремлевской стене, где был замурован прах Анатолия Серова. Стояли, молчали. Валентина никогда не плакала, только нервно кусала губы. Потом, чтобы снять напряжение и сделать приятное дочери, вела ее в кафе, угощала мороженым. А праздник по случаю дня рождения начинался вечером, тогда приходили гости, дарились подарки, начиналось веселье. Утро же было посвящено памяти погибшему.