По возвращении домой Тома ожидал неприятный сюрприз: в рождественский вечер Роза и Эйвери старший объявили о помолвке. Летом, после дня рождения леди, должна была состояться свадьба.

Впервые за долгое время судьба так жестоко поступила, буквально дала под дых, выбивая весь воздух. Том знал, что рано или поздно этот момент придет, но каждый раз ему казалось, что обстоятельства складываются так, что о свадьбе некогда думать. Та же смерть Дэвида. Пусть Розе было глубоко всё равно на своего деверя, но спустя полгода после его смерти объявлять о свадьбе… А может Том просто не хотел этой свадьбы, не хотел делить Розамунд больше ни с кем. Как бы то ни было, дата была назначена — пятое августа. Теперь Том ждал ее как судного дня.

— Что-то вы сегодня особенно мрачны, Том. Вас что-то тревожит? — Профессор Слагхорн восседал во главе стола во время одного из своих званых ужинов. После возвращения в школу Том с удивлением обнаружил приглашение от профессора и не стал отказываться.

— Просто на каникулах, сэр, он узнал, что его матушка выходит замуж. — Отозвался Лестрейндж, хищно скалясь в улыбке, смотря на Тома с легкой издёвкой. — За Эйвери старшего.

— Ох, правда? — Слагхорн заметно повеселел. — Это же чудесная новость. Неужели вы расстроились из-за этого, Томас?

— Профессор, я очень рад за леди Розамунд. Она отдала довольно много лет своей жизни, чтобы воспитать меня, поэтому она как никто другой достоин семейного счастья. А мистер Эйвери уже давно является другом нашей семьи. Я его уважаю как волшебника и как мужчину. — Том улыбнулся и медленно перевел взгляд на старшекурсника, слегка прищуриваясь и смотря на него с легким пренебрежением. — Поэтому у меня нет повода расстраиваться из-за свадьбы.

— Очень по-взрослому Том. Леди Ричардсон всегда была для меня интересной особой, стоило мне только услышать о ней. Она больше не делает пророчеств? Я слышал, у нее есть особая предрасположенность к этому. — Профессор взял дольку засахаренного ананаса и отправил ее в рот, причмокнув губами от наслаждения.

— Только в узких кругах, сэр. Она старается не растрачивать свои силы впустую.

— Чтож, очень умно. Хотя, я бы не отказался от пророчества и про себя. Замолвите за меня словечко, а? — Профессор подмигнул Тому, салютуя кубком с напитком. — А вы, мистер Розье. До меня тут дошли слухи, что ваш отец получил повышение…

Том слушал беседу вполуха. Его мысли были далеко от кабинета зельеварения, где-то в районе дома, где сейчас должна быть леди Ричардсон, вместе с леди Блэк и Малфой обсуждать свадебные приготовления.

***

— Но бежевый — это так скучно. — Ирма скривилась, откидывая от себя лоскут ткани в сторону Элизы Малфой.

— Ну почему же скучно? Если бежевый с белым кружевом… — Миссис Малфой поджала тонкие губы, явно не собираясь отступать в своих идеях основного цвета на свадьбе. — Это лучше чем везде запихивать черный, зеленый и серебро, которые нам всем просто осточертели.

— Да, но надо помнить и еще о вкусе, дорогая Элоиза. — Парировала миссис Блэк. Они спорили над каждой мелочью, пока не оставалось лишь два варианта, из которых и приходилось выбирать Розамунд.

Свадьба по расчету — «милое» дело, особенно, если тебе даже пальцем не надо шевелить, за тебя всё делают другие. Даже в выборе свадебного платья. Роза спокойно пила чай, сидя в любимом кресле и листая каталог свадебных платьев, что ей недавно прислали. Хотелось ли ей выходить замуж? Нет, определенно нет. Дело тут было даже не в желании, а в том, что к Эйвери Каллуму она не испытывала каких-то особенных чувств. Симпатия — да, что-то романтичное — да, но чтобы что-то высокое, что окрыляет и дает силы и желание просыпаться по утрам, ждать каждой встречи, а в разлуке скучать — нет. Эйвери был скорее удобным дополнением в ее большом плане по спасению этого гребанного волшебного мира.

Хотя кому далось уже это спасение? Последние полгода Розамунд всё реже стала задумываться на сколько сильно она изменила ход истории. Записи в дневниках стали все реже и короче, а видений больше не было. Значило ли это, что впереди ее и Тома ждет светлое будущее? Кто знает.

— А ты что скажешь Розамунд? — Элиза положила перед женщиной на стол ткань приятного кофейно-бежевого цвета с белым кружевом сверху и сапфирово-синий платок с черным кружевом.

— Хм… — Женщина отложила каталог со свадебными платьями и взяла в руки оба предложенных варианта. — Это слишком скучно, а это слишком траурно. В обоих случаях получается мрак.

— Тогда что же? — Ирма поджала губы, явно недовольная выбором подруги.

— Вишневый с золотом. — Розамунд поднялась и прошла к другому краю дивана, куда женщины сразу отбросили неподходящие цвета.

— Но эти цвета же близки к Гриффиндорским.

— И что? — Роза взяла два лоскута ткани и переплела их между собой, кладя получившуюся косичку на руки Ирме. — Какая разница к какому факультету принадлежат какие цвета? Вне школы Хогвартс эти цвета принадлежат и многим другим вещам. Так стоит ли зацикливаться на каком-то школьном факультете, на котором учатся ДЕТИ? Так глупо и по-детски.

Миссис Блэк и миссис Малфой переглянулись и опустили взгляд на переплетенные ткани. Обе женщины были в замешательстве от слов третьей, что даже не находили слов возразить ей. Розамунд пожала плечами и села обратно на диван, взяв в руки каталог, обращая взгляд блестящих серо-голубых глаз к женщинам напротив.

— Кстати, леди, что вы думаете насчет джаза на свадьбе?

***

— Том! Томас! Реддл! — Вальбурга пробивалась через толпу учеников, что спешили на ужин, сам же мальчик не торопился за стол и вместе с Лестрейнжем и Розье стоял в стороне, обсуждая заклинание, что они отрабатывали на последней встрече «Вальпургиевых рыцарей. Заслышав девушку, все трое развернулись, наблюдая, как несчастная борется с потоком оголодавших детей и тихо посмеиваясь.

Но вскоре им, точнее Тому стало не до смеха. Как только Вальбурга выбралась из толпы, она подлетела к нему и залепила звонкую пощечину. Щеку словно бы огнем обожгло. Том, не ожидавший удара, рефлекторно повернул голову и теперь смотрел растерянно в сторону, не понимая что произошло. Лестрейндж и Розье охнули, с удивлением смотря на эту сцену.

— Как ты посмел, Том Реддл?! — Вальбурга кричала, иногда срываясь на визг и при этом слегка подпрыгивая.

— Если ты объяснишь что я посмел, то я объясню тебе как именно я это сделал. — Мальчишка потер ушибленную щеку, тихо шипя от неприятного ощущения покалывания.

— Хорошо, я объясню… — Вальбурга,