— Л… ладно, думаю, с этим мы справимся. — Нехотя согласилась Сюзанна. Она всегда была умной девочкой, но деньги ее испортили. — Придется потуже затянуть пояса… Какое второе условие?

— Второе: по возвращении ваших мужчин все деньги будут возвращены мне в течение года с пятью процентами. Всё-таки от моих вложений должна быть хоть какая-то польза.

— Года? — Ахнула Аделаида и заметно покраснела от нахлынувшей злости. — Роза, как ты можешь говорить о таком? Идет война и наши мужчины могут вообще не вернуться. Как мы…

— А вот и третье условие. — Перебила женщину Розамунд, повысив голос. — Твои дети пойдут работать в мое издательство и будут зарабатывать деньги собственными руками. Маркус в том числе. Сомневаюсь, что его немота как-то может помешать носить газеты из цеха в цех.

— Да как ты смеешь?! — Аделаида вскочила, покраснев еще сильнее.

— Как я смею? — Розамунд тоже поднялась, но спокойно, с вызовом смотря на миссис Дэвидсон. — Я даю вам шанс начать жить и зарабатывать себе на жизнь. Я, оставшись без мужа, начала сама зарабатывать. Мне пришлось за короткий срок изучить многие аспекты, которых я раньше даже не касалась. А ты боишься, что твои детки, из которых две взрослые девицы и парень тринадцати лет, замарают ручки в типографии? Видимо вам деньги не так уж и нужны, если вы не готовы их зарабатывать. Я буду платить твоему сыну двадцать шиллингов, а дочерям шестьдесят. Если они смогут проявить себя, то я увеличу им зарплату. Всё до безобразия просто. Но если ты и дальше хочешь распродавать свое имущество за копейки — пожалуйста. А теперь прошу меня простить, меня ждут.

Розамунд развернулась и направилась к выходу, мысленно считая до пяти. Как только она дошла до цифры два, Сюзанна подскочила с дивана.

— Подождите, мадам! Я согласна. Мы с Сильвией пойдём работать в вашу типографию. Маркус… ты пойдёшь? Маркус тоже пойдёт.

— Сюзанна! — Аделаида возмущенно оглянулась на дочь, но та лишь вышла вперед к Розамунд, что повернулась к ним, положив руку на ручку двери.

— Мы пойдём, мадам. Мы будем работать. И деньги все в течение года вернем. Прошу вас.

— Тогда в понедельник утром жду вас троих в типографии к семи утра. Прошу не опаздывать и надеть что-нибудь поскромнее и менее пышное. Вам придется работать среди станков, а там можно легко испортить платье. Мистер Макгроу!

Розамунд толкнула дверь, открывая ее и через пару минут в проеме появился дворецкий.

— Расчитайте сколько понадобиться денег на содержание особняка мадам, на оплату пятерых слуг и месячной нормы еды и выдайте эту сумму денег миссис Дэвидсон.

— Как скажете, мадам. — Дворецкий поклонился.

— И не забудьте взять с нее расписку. — Розамунд улыбнулась дворецкому, а затем повернулась к Аделаиде. — Я делаю это только из уважения к вашему мужу, дорогая. Он знал цену деньгам и знал, как тяжело они зарабатываются. Поэтому, будьте добры, распоряжайтесь этими деньгами правильно.

***

— Мне это не нравится. — Том в компании Альфарда и Абраксаса шли вокруг озера, разувшись и босиком ступая по влажному теплому, нагретому июньским солнцем, песку. — Не так давно я стал чувствовать странную вещь, находясь рядом с профессором Дамблдором. Мне кажется, он пытается забраться в мою голову с помощью легилименции и что-то выяснить. Кроме того у меня складывается ощущение, что он использует меня в каких-то своих целях. Та же история с Василиском. Он попросил меня открыть проход и вызвать змею. Мы собрали с змеи яд и я вновь отправил ее в сон. Так скажите мне, какая для меня в этом польза?

— Он не дал тебе ни одного флакона с ядом? — Малфой слегка щурился от солнца, но всё равно повернул голову и посмотрел на Тома. — Этот яд безумно ценный. Тысяча, а может даже десять тысяч галлеонов за десять-двадцать миллилитров. Это не больше двух чайных ложек.

— Не дал. — Том покачал головой, тоже щурясь от солнца, обходя стороной группу первокурсниц с Гриффиндора, что плескались на берегу озера. — Он выставил всё так, словно бы я должен извлечь из этого «приключения» какой-то урок. И знаете? Я его извлек… профессору нельзя доверять. Он играет двойную игру, обучая меня и, словно бы готовя к чему-то. Мне не нравится быть пешкой в чужой игре, и тем более в игре, которую я не понимаю.

— Тогда, может, бросишь занятия с профессором? — Предложил Альфард, зажмурившись от брызгов воды, что попали на его брюки и рубашку.

— Это будет выглядеть как побег. — Отозвался за Реддла Абраксас. — Мне кажется, Тому стоит начать свою игру, чтобы в свою очередь разгадать игру Дамблдора.

— Но что если Дамблдор что-то с ним сделает, а потом сотрет воспоминания?

— Вы об этом сразу узнаете. — Том коснулся рукой предплечья, где у него, как и других, находилась магическая метка. — Любое негативное воздействие на психику расценивается как попытка вреда.

Малфой и Блэк присвистнули, тоже касаясь своих рук, где под рукавом были подобные рисунки, что и у Тома.

— А вы с Розье отлично поработали над ней, а? — Абраксас хмыкнул. — Ума не приложу, сколько вы потратили времени на это. И ведь вам нужно было на ком-то их испытывать…

— Полгода. — Том улыбнулся, почувствовав прилив гордости. Это была одна из его серьезных разработок, которой он действительно гордился. — А испытывали на себе. Кто же еще подпишется под такое, кроме нас самих.

Мальчишки расхохотались и остановились, наблюдая как к ним с холма бежит Нотт, подпрыгивая на ходу. Мальчишка ненадолго остановился у дерева, где сидели Розье, Лестрейндж и Эйвери, скинул с себя обувь с носками, пиджак и галстук, закатал штаны до колен и побежал дальше к дожидавшимся его ребятам. Разбежавшись посильнее, он прыгнул в воду, поднимая кучу брызг и окатывая друзей водой.

— Свинья! — Крикнул Малфой, взвизгивая и отскакивая в сторону. — Эти брюки кучу денег стоят!

— Пф! — Нотт рассмеялся и подошел к Тому и Альфарду, обнимая их за шеи и в шутку повиснув на них. — Скажи спасибо, что твою драгоценную блузочку не намочил!

— Это рубашка!

— Блузка!

Том и Альфард рассмеялись, толкая Реймонда с двух сторон в бока. Дальше отправились вчетвером, правда, Абраксас предпочел идти с краю, подальше от озера, в то время как Нотт задорно шлепал ногами по воде.

— Вы с Эмерсоном так и не разговариваете?

— Нет. — Том тихо вздохнул, убирая руки в карманы брюк. — Он, кажется так и не понял почему я разозлился. А я не понимаю почему он захотел использовать на мне непростительное заклинание.

— Непростительное?! — Ахнули трое мальчишек. Так