Вот и сейчас проклятая пружина залезла прямо в карман рабочего халата и, впившись в подкладку, никак не хотела вылезать. Теперь, пока не отцепишь, и дверь не закроешь: пружина не давала повернуться.

– Господин Зиггер? – послышалось сзади.

Безумный оглянулся через плечо. У входа стояли двое – светловолосый парень лет двадцати и мужчина, раза в два старше.

– Я сейчас немного… занят, – пробурчал изобретатель. – Подождите минутку, – он вновь вступил в сражение с надоевшей «вешалкой», – и я вас впущу.

– Хорошо, – ответил парень.

С минуту царило молчание, нарушаемое только тихими проклятиями в адрес «нелепой пружины», которую «сам Дьявол придумал на стенку прицепить».

Наконец Зиггер облегченно вздохнул и повернулся к гостям:

– Вот теперь проходите. Извините, что заставил вас ждать на холоде, но…

– Да ладно, видели, – хмыкнул мужчина лет сорока, облаченный в кольчужную безрукавку. – Нелегкие будни изобретателя…

– Оно самое! – согласно закивал Зиггер. – Но вы входите, входите…

Внутри было достаточно уютно. Еще комфортнее стало бы, если бы Зиггер догадался собрать весь наваленный на письменном столе, двух стульях и диване хлам и запихнуть его в большущий шкаф у стенки. А так – просто уютно.

– Творческий беспорядок! – так назвал это Безумный.

Господа кивнули: мол, понятно.

– Ой, а что вы стоите? – охнул Зиггер. – Давайте я… – не договорив, он приподнял диван за боковину и разом стряхнул все детальки на пол. – Присаживайтесь!

– Как бы ногу не проколоть, – буркнул мужчина, осторожно разглядывая шестеренки и рычажки, усеявшие пол на подступах к дивану. Тяжело вздохнув, он на цыпочках прошел через усыпанный деталями участок и плюхнулся на софу.

Парень последовал его примеру.

– Ну-с, господа, – сам изобретатель сидел на краешке видавшего виды табурета, – излагайте.

– Что?

– Зачем пришли, чего хотели?

– Ну, прежде всего, я думаю, нам стоит представиться, – предположил мужчина. – Сэр Кушегар, барон.

– Сэр Жруно де Фэт, герцог Ростисский, – склонил голову парень.

– Ох ты боже ты мой! – взволнованно воскликнул изобретатель. – Сам герцог! Это вы, который турнир выиграли?

– Да, это я, – улыбнулся Фэт.

– Вот здорово! – Зиггер прям сиял. Еще бы – сам герцог Ростисский, великий герцог и славный рыцарь, победитель последнего турнира Бурретауна, решил вдруг почтить его каморку визитом! – А я Зиггер Безумный, изобретатель. Можно не «сэр» и не «господин». А вот это, – он кивнул в угол, где на поеденном молью коврике тихо рычала маленькая собачонка, – господин Собакин. Его – на вы и «господин».

– Ух ты! – восхитился Фэт, с уважением глядя на псину. – Каков песик, а?

– Не «песик», а «господин Собакин»! – терпеливо повторил Зиггер. – Я же просил!

– Ладно, мы сюда не на пса… то есть господина Собакина пришли смотреть, – отмахнулся Кушегар. – Есть дело. Хорошо заплатим.

– Какое? – живо спросил Зиггер.

– Его Величество сказал, что совсем недавно ты смастерил какую-то летательную машину. Мы с сэром Жруно хотели бы ее у тебя купить.

– Купить? – глаза Безумного заблестели. В кои-то веки у него хотят купить его изобретение.

– Да. А что, она не продается?

– Нет-нет, продается! – поспешно закивал Зиггер. – Продается…

– Сколько? – не стал ходить вокруг да около Кушегар.

– Я… ну… Пятьдесят серебряных! – выпалил Безумный после недолгих раздумий.

– Сколько?! – воскликнули в один голос Фэт с Кушегаром.

– Э… то есть я хотел сказать, двадцать… пятнадцать! – пошел на попятную изобретатель.

– За пятнадцать можно пару-тройку коней купить, – хмуро заметил барон. – Причем боевых, для рыцарей. А ты за изобретение, которое мы в глаза не видели, столько просишь!

– Десять, господа! – сдался Безумный.

– По рукам, – ответил Фэт.

Зиггер посмотрел на герцога с благодарностью, Кушегар – с нескрываемым изумлением. Уж последний торговался бы до тех пор, пока не получил сам аппарат (причем абсолютно бесплатно) и еще десяток-другой серебреников в придачу, – лишь бы на мозги не капал!

– Далеко на нем улететь реально? – не обращая внимания на реакцию спутника, поинтересовался Фэт.

– А куда вам надо?

– В Карманские горы.

– А зачем?

– Тебя не касается! – довольно резко ответил герцог.

– Да, конечно, – опомнился Зиггер. И чего он, вправду, так разошелся? Самому герцогу вопросы задает! Может, у него там дела государственной важности, а он, никчемный изобретатель, «зачем?» да «зачем?»!

Даже стыдно стало. Немного.

– А груз потянет?

– Смотря сколько…

– Я в кольчуге, меч-палаш да мешок заплечный.

– Потянет, куда ему деться!.. – отмахнулся Безумный.

– Отлично. Тогда я завтра в полдень зайду, мы с тобой на полянку выйдем, и ты мне покажешь, как с твоей леталкой обращаться. Потом и сочтемся, понял?

– Да. Только это не леталка, – надулся изобретатель, – а самый настоящий драколет. С крылышками!

– Так это он, что ли, под столом валяется? – подал голос Кушегар.

– Он самый, – Зиггер тут же оказался на ногах и, встав на четвереньки, достал драколет из-под ветхого столика.

– Точно, не леталка это! – язвительно заметил барон. – Черт-ее-пойми-пойду-выброшу – вот для этой штуки подходящее название! А ты – «драколет»!..

– Да тише ты, – шикнул на него Фэт.

Ему игрушка Зиггера понравилась. Легкая и небольшая. Два крыла, каркас деревянный да ремни – чтобы на плечи надевать, наверное.

Никаких колесиков, шестеренок и прочих штучек, столь любимых изобретателями.

Проще пареной репы, как говорится.

– А летает она как? – с изрядной долей скептицизма поинтересовался барон.

– Внутри эта трубка, на которой крылышки держатся, полая. Края запаяны и заклятиями охранными для верности закрыты. А в трубке – демон-летун.

– Чего? – не понял Кушегар. – Что еще за демон?

– Летун. За счет его магии крылышки и машут. Рассчитан этот демон на пять лет. Если махать перестанет – значит, сдох. Потому что нарушить договор и просто не лететь он не может.

– А они еще и дохнут? – округлил глаза Фэт.

– Конечно. Только вы все равно его смерти не увидите. Только почувствуете – когда падать будете. Но демон свежий, так что сдохнуть не должен, не беспокойтесь!