— Вот теперь я понимаю Арвельда, — глубокомысленно сообщил Змей и немедленно поцеловал жену, пока она не начала обижаться, — я не имею ничего против, любимая! И тоже могу рассказать тебе свою тайну… когда рядом с тобой твои сестры, я намного спокойнее за тебя… поэтому пусть приезжают все, кто тебе нужен, я никогда не скажу ни слова. У нас с тобой никогда не будет такой ситуации, как у Наерса… честно говоря, он меня сильно поразил. До этого случая я считал, что дознаватели более решительно расправляются с домашними проблемами.

— А меня это не удивило, — вздохнула Лэни, — я и ожидала чего-то подобного. Сестрами давно замечено, и записано в наших книгах, что по-настоящему честные и порядочные люди очень деликатны со своей семьей, и не способны разрешать такие вопросы жестко и уверенно. Но мне уже пора собираться, я намерена надеть мужской костюм. Ты тоже выбирай что-то потеплее, ужинать будем во владениях Варгиуса, а там прохладно.

Идти к просторной пещере, где их ждали к ужину, пришлось по вырубленным глубоко под монастырем проходам, и в них действительно было холодно и зловеще тихо. Однако в обставленном как гостиная природном помещении было уютно. В каменной чаше, установленной посредине, жарко горели толстые поленья, и дым от открытого огня уносился к спускающейся из свода широкой медной трубе. С одной стороны от очага стоял обеденный стол, с другой — диван и несколько массивных кресел, пол перед ними устилали мохнатые медвежьи шкуры.

— Усаживайтесь, где удобно, — позвала вошедших сидевшая во главе стола Тмирна, но они дружно отказались.

— Извини, еще не проголодались, обедали у короля.

— Мне уже об этом сообщили, — против обыкновения настоятельница изменила своим же собственным правилам ничего не рассказывать о том, какими путями приходят в монастырь ценные сведения, — и о ваших наградах тоже. Поздравляю.

— Несомненно, все эти указы королю подготовил Олтерн, — мгновенно приняв новые правила, сообщила Лэни, садясь на диван, и незаметно усмехнулась, — однако показалось, что некоторые из решений советнику кто-то подсказал.

— Ничего не вижу тут странного, стальной герцог только начинает постигать ценность дружбы, и пока не научился догадаться, что друзьям тоже нужно кушать. Не сообразил же он насчет Наерса? — спокойно парировала матушка и оглянулась на дубовую дверь, — а вот и братья твои на подходе. Хотела позвать еще и Олтерна… но решила, что не стоит. Сами все ему объясните.

— А нас зачем позвали? — удобно устроившийся рядом с женой Змей начал догадываться, что разговор пойдет вовсе не о Рози. Точнее, не она будет главной темой этого собрания, — если что-то серьезное… может быть, не стоило впутывать Герта?

— Ему мы всего и не скажем, — спокойно ответила Тмирна, — поговорим о том, что его волнует, и отправим на прогулку.

— Добрый вечер! — тот, о ком они говорили, ворвался в пещеру первым, оглядел непривычное, но уютное помещение и сразу помрачнел.

Кроме матушки и Варгиуса здесь были только Змей с Лэни, и никакого намека на ту, кого ему так хотелось увидеть.

— Садитесь к столу, — повторила приглашение Тмирна, но вошедшие отказались так же слаженно, как первые гости, и направились к дивану, — тогда вам придется несколько минут развлекать друг-друга, пока мы перекусим.

— Кушай спокойно, — заботливо отозвалась Лэни, — я пока расскажу про Георгиуса. Сегодня он показался мне очень одиноким и несчастным… думаю, нужно чаще приглашать его на совместные обеды и ужины. Но самой мне его развлекать некогда, а доверять такое важное дело знатным дамам я не могу, вот и хотела попросить парочку фрейлин… вдобавок к тем, что мне обещали ранее.

— Олтерн тоже просил фрейлин, — на миг оторвавшись от еды, вздохнула Тмирна, — попробую что-нибудь придумать. Не годится оставлять его без внимания.

Геверт тяжело вздохнул, желая показать, что его тоже не стоит оставлять без участия, однако Тмирна сделала вид, что этого вздоха не заметила. А вскоре дверь распахнулась и в комнату вошли шесть монахинь. Все были одеты в одинаковые, удобные, но мешковатые серые платья, и серые чепчики, у всех на бледных лицах застыло одинаково печальное выражение.

Сразу сообразив, что Тмирна никогда бы просто так не позвала сюда девушек, мужчины немедленно впились в них взглядами, пытаясь хоть в ком-то из пришедших разглядеть знакомые черты.

— Это Рози, — тихо и неуверенно произнёс вдруг Герт, вглядываясь в одну их девушек, и добавил громче, — Лэни, это она! Я узнал, третья справа!

— Это баронесса Энройза Лийгенская, ваша светлость, — строго сообщила настоятельница, — но если вы хотите в этом убедиться, разрешаю проводить сестру к месту, где у нее сегодня занятия. Девушки, можете убрать со стола, наши гости не голодны. Напитки и бокалы оставьте.

Пока пятеро монахинь с ловкостью вышколенных горничных составляли посуду в корзины, шестая направилась к двери, не выказывая никакого намерения ждать, какое решение примет герцог. Однако Герт помчался к ней с уверенностью взявшего след ирбиса.

По неширокому тоннелю, в который вскоре свернула монашка, он шел за нею следом, не замечая, куда идет, и куда поворачивает, думая только о том, как бы не упустить Рози из виду. И с каждой минутой все более утверждался в своей правоте. Совпадали все те мелкие приметы, что он хорошо рассмотрел во дворце короля, и запомнил с фанатизмом влюбленного. И фигурка, угадывающаяся под непритязательным платьем и шалью, которой девушка замоталась, выходя, и жесты и особый наклон головы.

Тоннель постепенно вел вниз, и в пещере становилось все прохладнее, хотя мороза не чувствовалось. Геверт уже послал мысленное спасибо сестре, почти силой всунувшей ему в руки плащ, который герцог сбросил на спинку кресла, усаживаясь у огня, и с тревогой наблюдал за не сбавляющей шага монахиней, не зная, как предложить ей этот самый плащ. Вряд ли ее шаль способна кого-то согреть, а Рози такая хрупкая, худые люди обычно мерзнут сильнее, это он где-то слышал.

Масляные фонари, висевшие на стенах через равные промежутки, закончились, когда девушка свернула в боковой проход, и Геверт сначала забеспокоился, но вскоре оказалось, что у нее с собой маленький переносной фонарик. Рози взяла его в левую ручку и несла, чуть приподняв, так что видно было только небольшую часть пола.

С этой минуты герцог шел, глядя только под ноги, где мелькали бледные отблески света, и не следил ни за поворотами, ни за шириной и направлением проходом. Его волновала лишь одна мысль, как бы не отстать от ни разу не оглянувшейся монашки, не потерять ее в этих запутанных коридорах.

И потому Герт вздохнул с огромным облегчением, когда они вдруг вышли в высокую и просторную пещеру, отозвавшуюся на свет фонарика розовато-молочным сиянием.

— Стойте там, — обернувшись, холодно заявила Рози, и герцог ответил ей сияющим нежностью взглядом.

Он был неимоверно горд, что сумел узнать ее среди безликих подруг, и пройти по этому лабиринту, не отстав ни на шаг.

— Стою.