– Любой может позволить себе быть дружелюбным и великодушным, пока у него дома царит мир и покой. Но люди меняются, когда дела у них начинают идти наперекосяк и им приходится уже не жить, а выживать всеми доступными способами. И меняются они, разумеется, не в лучшую сторону.

– Ну да, так оно и есть, – не стал отрицать Безголовый. – Вот поэтому нам и нужен гиперпространственный портал. Лучше открыть Велунд для гостей из Большого мира сейчас и заранее установить с ними деловые и дружеские контакты. Потому что, когда для них наступят тяжкие времена и они, говоря твоими словами, изменятся не в лучшую сторону, мы будем для них не врагами, а друзьями. А друзей истреблять не только невыгодно, но и крайне постыдно с моральной точки зрения. Особенно тех друзей, которые привычны к природным условиям здешних лун и могут оказать вам неоценимую помощь в обустройстве на них. В обмен на ваши технологии, естественно. Как по мне – это самая взаимовыгодная сделка из всех, которые только можно заключить с Большим миром.

– Но это – откровенное соглашательство с врагом! – возмутился Ржавый. – Ничего более позорного в нашей истории раньше не происходило!

– Это – ближайшее будущее Велунда, и наступило оно фактически сегодня, – поправил его «соглашатель». – Совсем не то будущее, ради которого ты пролил столько крови и отдал столько сил, верно? Какая досада! Вся твоя жизнь была прожита напрасно. Вся заслуженная тобой слава обратилась в прах всего за один день. И твоя смерть в попытке остановить наступление моего будущего бессмысленна, как вопль о помощи в безвоздушном пространстве!

Ржавый Клык посмотрел исподлобья на своего мучителя. Не то чтобы Йорген добился своей цели – сломал дух своих жертв, – но кое-какое смятение в них он, однако, зародил. Уже не имело значения, врал Безголовый им насчет надвигающегося из Пекла звездного пожара или не врал. Клык бесславно проиграл эту войну, и теперь все его былые заслуги отправлялись на свалку истории. Которая безжалостно избавится от этого балласта и выйдет на новый свой этап, где о Клинках будут вспоминать уже не с гордостью, а в лучшем случае с равнодушием. В худшем же… А в худшем случае пусть бы о них и вовсе не вспоминали, ибо забытье станет для них гораздо предпочтительнее, чем отвращение и презрение.

– Да, тут есть от чего впасть в отчаяние даже на пороге гибели! – По угрюмому молчанию Ржавого Йорген понял, что одержал-таки над ним частичную победу и был явно этим доволен. – И я буду с тобой неискренен, если скажу, что мне не жаль таких верных своим идеалам солдат, как ты и твои люди. Жаль, и еще как! Так же, как мне было жаль свои старые изношенные ботинки, которые я недавно выбросил. Да, я прошел в них через много битв, и они повидали со мной пыль многих лун. Но, к несчастью, те ботинки свое отходили – стоптались и расползлись по швам, и в итоге начали доставлять мне одни сплошные неудобства. Точь-в-точь как вы. Поэтому и с вами я вынужден поступить так же. А что делать? У меня нет специального сундука для старой обуви и специальной камеры хранения для таких, как вы, пережитков военной истории. Поэтому готовьтесь! Мы славно поболтали, но теперь пришла пора вам умирать. Только сначала вам придется хорошенько помучиться и ответить за оскорбление, которое вы нанесли гостеприимному хозяину этого корабля… А?! Что?! В чем дело?! Что за ерунда?! Ты-то, урод, откуда здесь взялся?..

Обвинительная речь Безголового была прервана самым неожиданным образом. И прервал ее, наверное, самый неожиданный посетитель из тех, что могли сюда заглянуть.

– Нельзя так просто взять и назвать уродом Боевой Оперативный Бот Универсального Сопровождения, – проинформировал Бобус Йоргена, вкатываясь без спроса в его пыточную комнату. – Даю справку: УРОД – это Универсальный Ракетно-Орудийный Дрон. БОБУС – не УРОД. И не Дистанционно Управляемый Разрушительно-Аннигилирующий Комплекс, с которым меня тоже часто по ошибке путают…

Едва он перекатился через порог, как дверь за ним тут же закрылась. Непонятно, кто это сделал, потому что сам Бобус точно не мог управлять автоматикой дверей на корабле сайтенов. Как не смог бы он сам не то что покинуть карантинный ангар, но и выехать из шаттла, где Клинки видели его в последний раз. Охранные системы корабля вмиг обнаружили бы радиоактивного железного паразита и отключили его. Либо попросту уничтожили, если бы не смогли установить контакт с его зараженной ретровирусом программной начинкой.

Тем не менее Бобус каким-то чудом все еще лязгал гусеницами, разъезжая по коридорам «Эсквайра» и не поднимая тревоги. И не только разъезжал, но и заполучил доступ к закрытым отсекам, которого, вероятно, не было даже у Йоргена с его гостевым статусом.

Отвлеченный от работы столь беспардонным образом, палач растерянно открыл рот и выставил перед собой электрошокер, пытаясь защититься от незваного гостя. Но Бобус и не думал на него нападать. Не обращая на Безголового внимания, он объехал его и Клинков и направился к противоположной от входа стене. Туда, где к ней была приделана скоба, за которую были привязаны концы цепей, продетых в кольца на потолке и удерживающих пленников в полуподвешенном состоянии.

– Эй ты! Что это ты вытворяешь, проклятая машина?! – вскричал Йорген, когда робот опять-таки без спроса извлек из корпуса лазерный резак и взялся пережигать им цепи. Он мог бы и развязать их своими манипуляторами, но, видимо, счел, что разделаться с узлами в стиле Александра Македонского будет гораздо быстрее и проще. – А ну прекрати! Немедленно оставить! Это приказ!

Еще сутки назад, до высадки на Гамилькар, любой боевой робот в армии Зазубренных Клинков беспрекословно подчинился бы приказу старшего вождя. Но сегодняшний Бобус, как и сегодняшний Ржавый Клык, начхать хотел на то, что говорит ему изменник. Что тоже являло собой загадку, поскольку у Клыка не было времени перепрограммировать робота с учетом изменившейся обстановки.

– Ах ты, мерзкая ржавая тварь! – вскипел от такой несусветной наглости Безголовый. И, выйдя из замешательства, бросился к роботу, дабы пресечь его хулиганскую выходку.

Предназначенный для работы в жестких боевых условиях, Бобус был невосприимчив к электрическим ударам. О чем Йорген, похоже, не подозревал, так как начал тыкать в робота шокером куда ни попадя, надеясь отыскать брешь в его защите. Но толстокожий робот не обращал на него внимания – знай, делал свое дело, порученное ему неизвестно кем.

То, что он мог прийти на помощь вождю по собственной инициативе, было исключено. Для этого Ржавому следовало отдать Бобусу команду, но ведь он ее не отдавал. А без нее робот манипулятором о манипулятор не ударил бы. Кроме разве что экстренного случая, когда человеку угрожала явная смертельная опасность. Но Безголовый еще не начал умерщвлять свои жертвы, и у Бобуса элементарно не хватило бы мозгов определить, что на уме у этого палача.

Поняв, что стегать гостя электричеством бесполезно, разъяренный Йорген размахнулся и, использовав шокер как дубинку, ударил Бобуса по резаку. Такую агрессию уже нельзя было не заметить. И хотя повредить роботу инструменты было не так-то легко, он счел своим долгом на это отреагировать: