Она поднялась на стену и отпустила мою руку. Теперь мне лишь с трудом удавалось ее разглядеть. Плащ на ней был такой же черный, как ночь, как ее волосы, но я знал, что она стоит гордо и прямо и смотрит на далеких врагов.

А потом Стиорра начала петь.

Точнее, она напевала и постанывала, голос ее таинственно лился, рыдая во тьме, а иногда прерывался звуком, похожим на тявканье лисицы. Потом дочь смолкла, и во мраке воцарилась полная тишина, если не считать дуновения ветра над землей. Она снова запела, снова затявкала, адресуя этот короткий резкий лай куда-то на запад, и вот уже пение перешло в отчаянный вопль, истаявший постепенно до поскуливания, а затем стихший.

И вдруг, словно в ответ, горизонт на западе озарился молнией. Не кинжальными сполохами Тора, не зазубренными языками ярости, рассекающими небо, но ослепительными вспышками бесшумной летней зарницы. Они мелькали, далекие и яркие, и исчезали, снова погружая все во тьму и безмолвие, сулящие угрозу. В последний раз небо залил далекий свет, и я разглядел белые черепа – ограду смерти вдоль стены, на которой стояла Стиорра.

– Ну вот, отец. – Дочь вытянула руку. – Они в очередной раз прокляты.

Я взял ее за руку и помог спуститься со стены.

– Прокляты?

– Меня считают колдуньей.

– И это правда?

– Они боятся меня. Я вызываю духов мертвых, чтобы напустить на них, и им известно, что я разговариваю с богами.

– Я полагал, что они христиане.

– Так и есть, но ирландцы боятся старых богов, и я поддерживаю в них этот страх. – Стиорра помолчала, глядя в темноту. – Здесь, в Ирландии, все немного иначе, – пробормотала она как будто несколько недоуменно. – Словно древняя магия все еще окутывает землю. Ее можно почувствовать.

– Я не чувствую.

Она улыбнулась. Сверкнули белые зубы.

– Я научилась пользоваться руническими палочками. Фулла натаскала меня.

Я отдал ей рунические палочки ее матери – тонкие гладкие деревяшки. Когда их бросаешь, они образуют замысловатый узор, который, как считается, может рассказать о будущем.

– Они говорят с тобой? – спросил я.

– Они поведали о твоем прибытии и о том, что Рагналл умрет. Было еще третье предсказание… – Стиорра оборвала фразу.

– Третье?

– Нет. – Она покачала головой. – Иногда их трудно прочитать, – как бы извиняясь, добавила дочь. Потом взяла меня за руку и повела назад к костру на вершине холма. – Утром христианские волшебники попытаются развеять мои чары. Но не смогут.

– Христианские волшебники?

– Священники, – пренебрежительно бросила она.

– А рунические палочки не сообщили тебе, что твоего старшего брата оскопят?

Она остановилась, пытаясь разглядеть меня сквозь тьму:

– Оскопят?

– Он едва не умер.

– Нет! – Вырвалось у нее. – Нет!

– Это сделала Брида.

– Брида?

– Проклятая сука, которая присоединилась к Рагналлу, – с горечью ответил я.

– Нет! – снова взмолилась она. – Утред был здесь. Он отправился к Рагналлу с миром!

– Теперь его называют отцом Освальдом. Вот только отцом ему уже никогда не стать.

– Эта Брида, она чародейка? – с яростью спросила дочь.

– Сама она так думает и других уверяет.

Стиорра облегченно выдохнула:

– Отец, это и есть третье предсказание рунических палочек. Они говорят, что чародейка должна умереть.

– Так сказали рунические палочки?

– Речь, надо полагать, о ней, – мстительно заявила Стиорра. Она явно боялась, что руны предсказали ее собственную гибель. – Туда ей и дорога.

И я пошел следом за ней к костру.

* * *

Утром три ирландских попа подошли к узкому перешейку, где на невысокой каменной стене лежали черепа. Священники остановились самое меньшее шагах в пятидесяти от них, воздели руки и стали распевать молитвы. Один из попов, мужчина с нечесаными волосами, при этом кружился, пританцовывая.

– Что они делают? – спросил я.

– Молятся, чтобы Бог поразил черепа, – объяснил Финан и перекрестился.

– Они в самом деле боятся их? – изумился я.

– А ты нет?

– Но это же просто костяшки.

– Это покойники! – свирепо возразил он. – Раскладывая головы вокруг Эдс-Байрига, ты руководствовался не этим?

– Я хотел напугать и позлить Рагналла, – признался я.

– Ты устроил для него ограду духов, – сказал Финан. – И неудивительно, что ярл покинул то место. А эта стена? – Он кивнул на разложенные Стиоррой черепа, смотрящие глазницами на материк. – Эта ограда духов обладает силой.

– Силой?

– Дай покажу.

Он провел меня на другую сторону холма к яме, обложенной камнями. Она была небольшой, вероятно площадью футов в шесть, но каждый ее дюйм усеивали кости.

– Бог весть как долго они тут лежат, – сообщил Финан. – Они были прикрыты этой плитой.

Он указал на каменную плиту, сдвинутую с ямы. На ее поверхности нацарапали крест, теперь заросший лишайником. Кости были рассортированы так, что длинные пожелтевшие берцовые лежали в одной куче, а ребра в другой. Также тут имелись тазовые кости, кисти, предплечья, но черепов не было.

– Думаю, черепа лежали в верхнем ряду, – предположил Финан.

– И кто это был? – Я наклонился, заглянув в яму.

– Монахи, видимо. Возможно, их убили, когда пришли первые норманны. – Он повернулся и посмотрел на запад. – А эти несчастные ублюдки до смерти боятся мертвецов. Это армия покойников, их собственных покойников! Ирландцы запросят больше золота, прежде чем пересекут ограду духов.

– Больше золота?

Губы Финана сложились в кривую улыбку.

– Рагналл заплатил Уи Нейллам золотом за захват Стиорры. А раз сражаться предстоит не только с живыми, но и с мертвыми, они запросят больше золота, чем он им уже дал.

– Мертвые не воюют, – заметил я.

– Эх вы, саксы! – презрительно бросил он. – Мне иногда кажется, что вы не знаете ничего! Нет, мертвые не воюют, но они мстят! Хочешь, чтобы молоко твоих коров скисало в вымени? Чтобы посевы сохли на корню? Чтобы твоя скотина дохла, а дети болели?

Я слышал вой, издаваемый ирландскими попами, и подумал, не наполнен ли воздух невидимыми призраками, ведущими колдовскую битву. Эта мысль заставила меня прикоснуться к молоту на шее, но потом я забыл о привидениях – от подножия холма донесся крик моего сына:

– Отец! Корабли!

Я увидел, что два корабля идут с юга. Это означало, что Орвар уговорил их команды предать Рагналла. Теперь у меня появился флот и собиралась армия.