— Если бы у нас был запас воды, — сказал Антоний, — я бы и думать не стал.

— А тебе хочется пить? — спросила Балкис. Антоний подумал и ответил:

— Нет. Похоже, той воды, которой я напился в призрачном оазисе, хватит надолго.

Паньят указал на восток.

— Пальмы исчезли за горизонтом.

Балкис обвела взглядом ровную пустыню, простершуюся под розовым небом, и у нее неприятно засосало под ложечкой. Однако жребий был брошен, и она сказала:

— Давайте накинем на голову плащи. А ты, Паньят, сядь так, чтобы на тебя падала тень. Если мы решили и дальше ехать на этой рыбине, нам предстоит странствовать весь день.

Однако им не грозили мучения от жары: днем рыба мчалась еще быстрее. Ее плавник рассекал воздух и создавал ветерок, приятно холодивший щеки. Спутники весело болтали, обменивались рассказами, пели песни и не страдали от жажды, напоенные водой из волшебного озера.

— Удивительно! — воскликнул Мэт, глядя на пустыню, простиравшуюся внизу. — Ни дать ни взять — океан! Песчаные волны, что катятся между дюнами, — красота!

— Если эти волны и катятся, то о-очень медленно, — буркнул Стегоман.

— Все равно они движутся — все дело в скорости, — возразил Мэт. — Посмотреть бы на это в ускоренном режиме — и стало бы очень похоже на океан.

— Что значит «в ускоренном режиме»? — осведомился любознательный дракон.

— Ну, понимаешь… Если бы можно было замедлить время, -тогда все движения ускорились бы. Один день был бы . равен всего нескольким минутам. Представил?

— Угу, представил, — проворчал дракон. — Насколько я понимаю, это еще одна из твоих магических штучек.

Это заявление заставило Мэта задуматься. И вправду — разве он не мог бы придумать заклинание, изменяющее скорость течения времени? Почему бы и нет?

Но можно было задаться и иным вопросом: а зачем? С другой стороны, в этом мире не стоило брезговать любыми заклинаниями. Мэт решил, что во время вечернего привала непременно измыслит какой-нибудь стишок на эту тему.

— Прямо по курсу — полоска зелени, — сообщил Стегоман. Мэт вытянул шею и прищурился.

— Верю тебе на слово, Орлиный Глаз.

— Орлы, — презрительно отозвался дракон, — четко видят только на милю вперед, не более.

— Тем приятнее иметь дело с представителем более зоркого вида, — улыбнулся Мэт и на мгновение задумался о том, какая страна могла бы избрать Стегомана в качестве символа, способного украсить национальный герб. Он посмотрел вниз и сказал: — Вижу дорогу. Ну не дорогу, так по крайней мере тропу.

— Нет, это вправду дорога, и по ней шествует путник, — отозвался Стегоман.

— Путник, говоришь? — Мэт прищурился и разглядел темную точку. — Отлично! Давай-ка снизимся и спросим у него, не повстречался ли нынче кто-нибудь на его пути.

— Никуда не денешься, — вздохнул дракон и, заложив вираж, пошел на спуск. — Насколько я понимаю, посадку мне следует совершить так, чтобы он меня не заметил.

— Было бы неплохо, — ответил Мэт. — Хотя вряд ли у этого человека возникнут сомнения относительно того, откуда я взялся.

Стегоман приземлился за высоким барханом. Мэт спешился и обошел песчаный холм. Увидев его, странник тут же остановился. Он держал свой посох крепко, не опираясь на него. Мэт на всякий случай приготовился к худшему, поскольку незнакомец мог связать его появление с чудовищем, только что пролетавшим над пустыней. Тем не менее странник не выглядел напуганным — он просто стоял и ждал. Что еще более удивительно — незнакомец, похоже, вовсе не страдал от зноя, а Мэт, успев пройти совсем немного и лишившись благодатного ветерка, создаваемого крыльями дракона, уже порядком вспотел.

Подойдя ближе и рассмотрев незнакомца получше, Мэт невольно поежился. Лицо у того было треугольное, безбородое, щеки впалые, нос «картошкой», кожа неприятно бледная. Неморгающие глаза смотрели неприязненно и странно блестели. Он глядел на Мэта без всякого любопытства, да и вообще в этом взгляде невозможно было прочесть хоть какие-то чувства. У мага по коже побежали мурашки.

«Как бы то ни было, элементарная вежливость не повредит», — подумал Мэт, улыбнулся и поднял руку.

— Привет тебе, странник! Да будет твой путь добрым!

— И тебе привет, — отозвался незнакомец со странным придыханием. — Ищешь кого-то?

— Девушку, — ответил Мэт. — Мою подругу, прежнюю спутницу по странствиям. — Он немного подождал, надеясь, что незнакомец что-нибудь скажет, но тот молчал, и Мэт добавил: — Она примерно вот такого роста. — Он коснулся своего плеча. — Кожа у нее золотистая, волосы черные, одета была в белое с золотом платье.

— Я видел ее, — кивнул странник, поднял посох и указал на юг. — Она гостила в долине в той стороне. До той долины — еще две, и в обеих живут люди маленького роста. Пройдешь эти долины — попадешь в третью.

— Вот спасибо! — воскликнул Мэт. У него словно бы тяжкая ноша упала с плеч. Оказывается, он и не осознавал, как волнуется за Балкис. — Она… она была на воле? Счастлива?

— Очень даже счастлива, насколько я мог судить, и очень мила с теми людьми, что живут в той долине. Что же до воли… Мне показалось, что ей славно живется там и что она не имеет охоты оттуда уходить.

У Мэта шевельнулись нехорошие подозрения, но он заставил себя улыбнуться и сказал:

— Спасибо за добрые вести. Ты меня очень порадовал. Теперь нужно будет самому в этом убедиться.

— Только не приходи туда ночью, а не то потревожишь тамошних жителей, — предупредил странник. — Да и рано поутру являться не стоит: когда крестьяне работают в полях, они не шибко добрые. А вот в полдень они отдыхают, обедают и тогда более гостеприимны.

— Огромное спасибо за предупреждение, — неторопливо вымолвил Мэт. Его мысли бешено метались. Он отчаянно пытался понять, почему бы незнакомцу взбрело в голову делиться с ним этими сведениями. Он усмехнулся, стремительно шагнул к страннику и протянул руку. — Даже не знаю, как тебя отблагодарить.

Незнакомец неприязненно уставился на протянутую руку Мэта, но сам руки не подал — продолжал крепко сжимать рукоятку своего посоха. Затем он поднял голову и в упор посмотрел на Мэта немигающими блестящими глазами, и в них мелькнули едва заметные искорки.

— Благодарить меня не за что. Странники должны помогать друг другу.

— Само собой, — ответил Мэт, опустил руку, отвернулся и резко лягнул незнакомца.

Удар застиг того врасплох. Он рухнул на песок, издав звук, напоминавший одновременно шипение и рык, и замер, уставившись на сверкающее лезвие меча Мэта, острый кончик которого уперся ему в кадык.

— Хорошо же ты благодаришь меня за мою доброту!

— Если это можно назвать добротой, — процедил сквозь зубы Мэт. — Стегоман! На помощь!