Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В общем и целом, я уже и так поняла, что этому мальчику, я понравилась. И судя по всему, он здесь не для того, чтобы оплачивать счета матери, и дело свое явно знает, если судить по одной только проработанной мускулатуре торса, и общей пластике…
– Киса, я же свихнусь ожидать пока ты ответишь, – снова кипучий голос касается моих ушей, – давай, пошли его, и этого старпера выведут мои друзья. А мы с тобой скучать точно не будем.
Он прав.
Он совершенно прав.
Так и надо сделать.
Мне-то он понравился – пьяной, безумной, потерянной и жаждущей полнейшего грехопадения мне. А Ройх – он зря пришел, со всей своей назидательностью и праведностью. Ведь он-то ходил по стрип-клубам, и ни в чем себе не отказывал!
И мне должно быть плевать на него, мне уже тысячу лет как именно что плевать, но все-таки… Видимо, шампанского я выпила слишком много. И пока нетерпеливый стриптизер недовольно порыкивает мне на ухо, я не спускаю ехидного-ехидного взгляда с лица Ройха.
Даже не думала, что это так приятно – видеть его предельное напряжение.
Когда он точно знает, что висит на волоске – стоит пальцами только щелкнуть и мнущиеся неподалеку парни из фейс-контроля выведут его под белы рученьки – но при этом он не собирается отступаться… Боже, жаль что фоткать его будет слишком палевно. Юлий Владимирович Ройх в гордом, грозном отчаянии – картина потрясающая.
– Сказать? – я кривлю губы в очередной из кислотнейших моих улыбок, которые я придумываю сугубо для этого мужчины, – что вы думаете по поводу этого предложения, Юлий Владимирович?
Он думает, что проще закинуть меня на плечо и выпрыгнуть в окно. Окон тут правда нет, но кто ж мечтать-то может запретить?
– Не смей, – едва шевелятся его губы, и звука нет, но я все равно прекрасно понимаю, что он мне говорит.
– И почему же я должна вас слушаться? – спрашиваю саркастично изгибая бровь, – потому что, о боже мой, мы когда-то пару раз переспали? Так в ЗАГС ты другую повел, какие ко мне претензии? А я сегодня хочу стриптиз. Мужской. Здесь и сейчас. И без него не уйду. Ясно?
Шампанского все-таки слишком много – я не чувствую ничего, кроме жгущей изнутри ненависти, не слышу ничего, кроме яростно стучащего своего сердца, и не вижу ничего, кроме темных, бездонных, ядовитых мужских глаз.
А потом на его лице расцветает такая ядовитая улыбка, что мне становится слегка жутковато, потому что я прям чувствую как задумывается в этой голове новая пакость.
– Эй, щегол, – Ройх ослепительно скалится, но не мне, а стриптизеру, что до сих пор меня обнимает, – слышал? Моя девочка не хочет уходить без стриптиза.
– Вот и вали, – уже откровенно враждебно рычит парень, крепче меня обнимая.
– Ну вот еще, – ухмылка Ройха становится совершенно издевательской, а сам он неторопливо огибает меня и спустя пару секунд усаживается на той же барной стойке, рядом с соперником, – моя девочка хочет стриптиз, и она его получит.
Я втыкаю в его слова ровно минуту. А потом он все с тем же лицом расстегивает верхнюю пуговицу своей рубашки…
Я…
С трудом удерживаю челюсть на месте. С немыслимым усилием отклеиваю язык от неба, к которому он прилип. И терплю поражение, в попытке разжать стиснувшиеся от шока пальцы. Еще не хватало чтобы бокал вдребезги разлетелся…
Ройх что, с ума сошел?
– Эй, ты тут не работаешь! – возмущенно рычит мой стриптизер, осознав, что у него выгрызли просто огромный кусок моего внимания.
– Ну так и ты тоже, макак, – насмешливо отбивает Ройх, даже бровью не поведя, – работа за интерес работой не считается. Так что – ты за интерес, я за интерес, посмотрим, кто больше во вкусе этой девочки?
Чего у него не отнять – так это умения держать удар.
Кажется, за столько лет не научился бить аргументами, даже дурацкими, оспоримыми, но так хлестко, что соперник с полуслова будто получил удар по горлу, и лишь беспомощно хватает ртом воздух. Его эскападу, что я мол ему понравилась и он согласен поработать задаром слышала не только я – но и пара-тройка других дамочек у барной стойки. И судя по тому, как обиженно они надулись – защищать интересы гнусного подлеца, вместо прекрасных них, выбравшего какую-то соплюху в дурацком свадебном платье – у Ройха если что найдутся свидетели.
– Ну что, котенок? – Ройх не повышает тона, но я все-равно слышу его будто он говорит мне на ухо, – ты смотришь? Тогда я начну, если вы не против.
– Почему это ты начнешь? – снова возбухает его оппонент.
– Старперам надо уступать, малыш, – Ройх ослепительно сверкает зубами, и продолжает терзать меня своим невыносимым взглядом.
Ненавижу его. Ненавижу, не верю, презираю!
Что он о себе возомнил? Что снимет рубашку и я брошусь к нему на шею? Что мне вообще интересно, насколько сильно он отрастил пузико за эти три года?
Что ж! Тем радостней будет его разочаровать! Досмотреть до конца эту его пародию на стриптиз, сложить губы в самую разочарованную улыбку на свете и сделать ручкой. Можно еще и в ВИП-зону все-таки удалиться, вон она, призывно переливается цветами от пурпурного до нежно-голубого. А если я прихвачу вот этого вот паренька, за его тонкий пижонский галстучек и уведу его за собой – может у Юлия Владимировича камни из почек наконец выходить начнут?
Давно этого не было…
Давненько я не ухмылялась ему в лицо настолько вызывающе, буквально требуя начать бой. Бокал в моей руке тяжелеет – это Анька, поняв что мне не до бармена стащила со стойки бутылку с шампанским и спасла мою жизнь от горя вселенской трезвости. То что нужно сейчас. Пусть погромче шумит в моей крови прибой бесстыжих пузырьков! Я бы и сама потянулась за добавкой, если бы мои глаза сейчас принадлежали мне…
Увы, но нет. Мои глаза никак не отлипнут от длинных пальцев, что с вдохновением проходятся по белому воротничку рубашки.
Простое движение. Даже не вписанное в томную музыку, под которую тут творятся грязные делишки. Он даже не старается. Просто слегка поддергивает расстегнутую у воротника рубашку повыше и падает пальцами вниз! Впивается в следующую пуговицу.
Когда я только увлекалась стриппластикой на уровне хобби – я всерьез таращилась
