проституция. Римская баня — это государственный институт, формирующий готовность к открытости человеческого тела для наблюдения власти. Христиане тоже ходили в баню, однако крещение рассматривали как сакральный путь к Граду Христа. Это не государственный, а глубоко личный акт. Поэтому младенцев не крестили, а дожидались, когда они вырастут и смогут сделать сознательный выбор. Процедура крещения проходила в закрытом помещении, там же по окончании ее надевалась новая чистая одежда, символизирующая отказ от греховной жизни.

Число верующих резко возросло, когда во времена правления Константина христианство получило статус государственной религии. Поэтому возникла потребность в официальной «площадке» для верующих. Для этой цели использовалась римская базилика и баптистерий, Это было длинное помещение, в конце которого находились полукруглая арка и подиум, на котором восседал епископ. Однако классический римский интерьер перепланировался. На стенах появились изображения священных сцен, а за серебряной ширмой находилась статуя Христа. Показательна эволюция его изображения. Император Константин видел в нем Царя Небесного. Христос возносится все выше и выше и, наконец, помещается в куполе храма как Пантократор, вседержитель мира. Также меняется и характер литургии, а епископ все дальше отдаляется от верующих, принуждаемых к подношению даров. Базилика реконструируется и приобретает купол. Пространство сердечности и душевности сохраняется в обрядах поминовения. Смерть — главное событие христианства. Поэтому церковь неотделима от кладбища. Затем оно вошло и внутрь, когда был построен алтарь — этот символ Гроба Господня. Важно проследить и развитие световой метафоры в архитектуре храма. С построением купола меняется освещение. Свет проникает сверху сквозь окна, расположенные в барабане. Он падает на верующих, как луч прожектора, оставляя в тени интерьер. Постепенно в храме как христовом месте примирились две тенденции изображения Бога: как Небесного Царя и как заступника слабых. Поэтому неверно считать, что христианство ослабило Рим и что христиане были пятой колонной, способствовавшей победе орд Алариха. На самом деле Церковь, ставшая государственным учреждением, прививала верующим любовь к своей стране и культивировала искупление места. Камень, символизируя плоть Христа, привязывает человека к государству.

ЗОЛОТО И ПЛОТЬ

В «Венецианском купце» Шекспира описывается договор между евреем-ростовщиком Шейлоком и купцом Антонио, согласно которому за неуплату должник рассчитается фунтом собственной плоти. Сложилось так, что у евреев не было большого выбора относительно профессии, однако ростовщичество оказалось одной из самых бесчеловечных профессий. Это старое предубеждение. Еще в «Политике» Аристотеля ростовщичество осуждается как неестественное Однако по мере развития торговли оно становилось все более важным и от него уже нельзя было отказаться. Кроме того, человек за все расплачивался в конце концов своей собственной плотью и старинная «правда», в которой за око платили оком и зубом за зуб достаточно прозрачно раскрывает последнюю истину права. Оно есть право на плоть, включая жизнь или смерть человека. И хотя конфликт в пьесе Шекспира в конце концов, благодаря состраданию и смекалке женщины, разрешается по-христиански победой морального добра над злом, однако в реальной истории победил все-таки Шейлок.

В позднем средневековье складываются три власти: королевская, церковная и торговая со своими институтами и телами. Первая формируется при дворах и характеризует придворное общество, роль которого в цивилизационном процессе неоценима. Она была обстоятельно раскрыта в работах Н. Элиаса. Духовное сословие не менее важно и сыграло большую воспитательную и просветительскую роль. Торговое сословие сделало европейские поселения, где гнездились центры монополии власти, настоящими городами. Их роль может быть охарактеризована как коммуникативная. Именно это сословие выявило взаимную связь и переплетение интересов различных слоев, которые первоначально мыслились абсолютно разделенными. Поэтому, например, рыцарь, соблюдающий этикет перед благородными дамами, вел себя как скотина по отношению к представительницам низших сословий. По сути дела, любезным к представителям всех слоев общества (за исключением неимущих) становится впервые купец, создающий новые пространства цивилизации, в которых перекрещивается и взаимодействует ранее разделенное и разъединенное. Рынок и торговля осуществлялись внутри города, но фактически места торговли оказались перекрестками путей из различных городов и стран. Ганза была одним из первых мощных торговых союзов, основание которого относится к 1161 г. и в который входили Генуя, Венеция, Лондон, Париж и др. Страсть к наживе и предпринимательство отравили сердца людей, но раздвинули горизонт мира.

Монастыри и церкви представляли собой достаточно прочные и многочисленные институты, господствовавшие над остальной территорией. Время отмерялось ударами церковного колокола, и таким образом церковь контролировала жизненные и хозяйственные процессы. Духовные власти успешно боролись за приоритет со светскими. Например, папа римский был реальной влиятельной фигурой, в то время как титул императора оставался чисто номинальным. Церковь собирала людей в общину и обеспечивала единство государства. Как же это достигалось? Монахи и аскеты стремились подражать Христу, постом и молитвой они преображали свои тело и душу уже здесь, на этой земле. Конечно, слой этих людей оставался тонким, а христианство реально функционировало как типичная народная религия со свойственными ей предрассудками и предубеждениями. Тем не менее перед церковью стояла серьезная задача собирания людей в общину, и она нашла специальные места такого сердечного согласия — храмы. Там по религиозному предписанию люди объединялись и, сопереживая страданиям Христа, испытывали душевное соучастие друг к другу. После службы люди расходились умиротворенные, сердца их таяли от жалостливой любви, они обнимались, целовались и прощали прегрешения.

Практически создание этих сердечных мест, куда кроме церкви входили приюты, богадельни, больницы и мелкие трудовые учреждения, шло параллельно развитию рынка. Рынок — это особая территория. Там культивировались совсем другие чувства: агрессия, конкуренция, зависть, месть и т. п. Как же взаимодействовали между собой эти столь противоречивые чувства, как удалось (и удалось ли?) примирить противоположные начала любви и ненависти, как соседствовали между собой моральные богоугодные места и экономические территории? Тело, любящее и сострадающее, культивировалось церковью. Вход в собор настраивал верующего на особый лад. Надвратные фрески или скульптурные изображения сакральных профессий внушали смирение и покаяние, и человек как бы вставал в длинную очередь жаждущих утешения и сострадания. Внутри храма это ощущение усиливается: высокий купол храма, льющийся сверху яркий свет, горящие свечи