улыбаешься, — сказала девушка, садясь на небольшой деревянный стул, располагавшийся возле изножья кровати.

— Наверное потому, что снова рад тебя видеть, — я опёрся на край кровати, сел, помотал головой пытаясь хоть немного прийти в себя. Ночь оставила после себя не только испарину и привкус горечи во рту, но и чувство тяжелой усталости, тупой, ноющей болью разливавшейся по всему телу. И тем не менее мне стало легче. Намного легче. Ночь не только принесла, но и забрала. Забрала сожаления о том, что исправить уже нельзя и сомнения насчёт того, как бы не сделать ещё хуже. Не тронула лишь решимость и желание двигаться вперёд, не смотря ни на что. Вчерашний разговор с Бернардом всё же возымел свой эффект.

— Ты как, в порядке? — в голосе девушки послышались тревожные нотки.

— Ты знаешь, — я окинул её взглядом и снова улыбнулся. Искренне и открыто. Как не улыбался уже давно, — В порядке. В полном. Давно так хорошо себя не чувствовал.

— Это на тебя не похоже, — подозрительно нахмурилась девушка, — Да и выглядишь ты каким-то замученным.

— Это пройдет, — я встал с кровати и прошёлся взад вперёд по комнате, разминая затёкшие за ночь мышцы, — Главное, что всё снова стало правильно. Так, как и должно быть.

На мгновение в комнате повисла тишина. Я продолжал разминать мышцы, а девушка — сверлить меня взглядом. Весьма откровенно сверлить.

— Есть на что посмотреть? — ухмыльнулся я, усаживаясь на табурет возле изголовья и взглядом ища свою одежду.

— Есть, — нагло ухмыльнулась Айлин, но стоило мне потянуться за штанами, тут же добавила, — Нет, не эту.

— Не совсем тебя… — удивлённо уставился на неё я, но девушка не дала мне закончить. Перебила.

— Сейчас, — она встала. Сняла со спинки стула крупный, но лёгкий свёрток. Подошла к кровати и начала раскладывать на одеяле его содержимое. Просторные штаны из чёрной парчи и такого же цвета дублет. Внешне, он почти ничем не отличался от того, что носил Янош — хозяин каравана, который мы охраняли по пути в девять башен. Только нить узора, была не золотой, а простой — белой.

— Вот, — Айлин отошла чуть в сторону и указала пальцем на кровать, — Давай, примеривай.

— Это… И есть та причина, по которой ты Болеку задолжала? — я окинул удивлённым взглядом одежду, затем посмотрел на девушку.

— Все долги я уже отдала, — она покачала головой и улыбнулась, — Вчерашние слушатели оказались весьма благодарной публикой. И вообще, хватит чесать языком. Давай, примеряй.

Я натянул нательную рубаху, встал, подошёл к кровати и с сомнением покосился на обновку.

— Честно говоря неожиданно. И даже как-то неловко. Похоже, за мной теперь должок.

— Ничего ты никому не должен, — улыбнулась Айлин, — Это подарок. Ты никогда подарки что-ли не получал?

— Получал, но… — начал я, но тут же осёкся. Хотел сказать, что не от «чужих», однако вовремя остановился. Нельзя назвать «чужим» человека бок о бок с которым ты прошёл такой длинный и тяжелый путь. Кем угодно, но только не чужим.

— Но… — Айлин напомнила мне о том, что я не закончил мысль.

— Ничего, — я покачал головой и принялся одеваться, — Собирался сморозить глупость и рад, что этого не сделал. Спасибо, мне очень приятно. Правда очень уж неожиданно.

— Неожиданные подарки самые приятные, — улыбнулась девушка, — Так, ну ка, повернись… — Она смерила меня долгим изучающим взглядом и вынесла свой вердикт, — Надо признать тебе очень идёт. Несмотря на довольно странную местную моду. Как ощущения?

— Немного жмёт в груди, — я покрутил плечами, пытаясь немного раздвинуть ткань, вцепившуюся в кожу, — А так очень даже. Правда я бы предпочёл доспехи…

— Обойдешься, — ухмыльнулась девушка, — Твои доспехи еще не очистили, а гамбезон не постирали. Ты собрался прийти на приём к барону воняя кислым потом, железом и кровью? Сомневаюсь, что он такое оценит. Мне он, конечно, показался человеком предпочитающим простоту и прямоту, но у любой простоты есть свои пределы. Кроме того, — она на секунду замялась, поправила выбившуюся прядь волос, — Мы не собираемся шататься по подворотням и выяснять отношения с местной шпаной. Да и с нами будет охрана. Доспехи нам попросту, ни к чему. А ещё… — она подошла поближе, осторожными, мягкими движениями разгладила сбившуюся ткань на груди, — Я хочу немного полюбоваться тобой. Не отказывай мне в этом маленьком удовольствии.

Девушка легонько упёрлась мне в грудь и привстала на цыпочки. Она явно хотела не только полюбоваться.

* * *

Позавтракать я не успел. Встал поздно, а дел сегодня было невпроворот. Хрен знает насколько нас задержит комендант ордена с докладом, да и визит к Барону откладывать надолго не хотелось. Зажевал кусок вяленного мяса на ход ноги, запил водой из фляги, и мы тут же отправились в путь.

— Вернон просил заглянуть, перед тем, как уйдем, — бросила Айлин, когда за нами захлопнулась дверь моей комнаты, — Говорит у него появилась какая-то важная для нас информация.

— Значит заглянем, — пожал плечами я, направляясь к лестнице на первый этаж, — Если говорит, значит дело и правда стоящее. По пустякам отвлекать — не его стиль.

— Честно говоря, — в голосе девушки послышались нотки сомнения, — После твоего вчерашнего рассказа я вообще не знаю, что о нём думать. Он же всю дорогу нам врал о том, кто он есть. Да и насчёт нас… Такое чувство, словно мы для него что-то вроде подопытных крысок. Крысок из которых он вытянет всё, что ему нужно и свалит на все четыре стороны, даже не попрощавшись.

— Между «врать» и «не раскрывать всей правды» есть разница. Небольшая, но всё же, — я пожал плечами, — Что же до крыс… Не думаю, что его удерживает только это. В конце-концов для такого дела он мог бы отыскать менее «везучих» подопечных. Да и, как бы там ни было, он — полезный человек для отряда. Не уверен, что мы сможем найти второго такого-же лекаря. По крайней мере, в ближайшее время.

Айлин ничего не ответила. Лишь тяжело вздохнула и покачала головой.

Комната Вернона располагалась чуть дальше по коридору. Точнее, одна из комнат. Их он занял сразу три. Одну определил под лазарет, во второй организовал