— Да знаем, кто твой герой, — бросил Полунин. — Это генерал Лебедь.

— Вот и не угадал. Сейчас все узнаете, — с улыбкой пообещал Наумов.

Он открыл тонкую папку и коротко пересказал фабулу:

— В большом городе, в одном дворе росли два парня. Один — красавец, вожак местной шпаны, другой — невысокий крепыш, но лучший бомбардир футбольной команды. Первый побывал в тюрьме и связался с «водочной мафией». Второй же стал мэром и повел с ней борьбу. Его запугивают и пытаются купить. Бесполезно. Тогда главарь мафии идет на убийство мэра. Но его спасает друг детства. «Теневики» чинят расправу с предателем. Теперь уже его выручает мэр.

— Все ясно, — перебил его Кругаль. — Твой герой, случайно, кепку не носит?

— И правда, очень уж он похож на нашего мэра, — поддержала Эдуарда Викторовича жена Татьяна. — Тот тоже невысокий крепыш, и до сих пор играет в футбол.

— Но какой же он герой? — усомнился Полунин. — Патриот — это верно. Москву сделал краше. А на периферии не популярен. Значит, помогаешь «Отечеству»? — скептически улыбнулся он. — Но вряд ли оно победит на выборах.

— Я и ставлю целью поднять популярность мэра. Кроме него и Примакова, не вижу никого, кто смог бы вывести Россию на правильный путь, — объяснил Наумов. — А телепостановку увидят миллионы зрителей.

— Где же критика власти? — спросила соседка Люда. — В чем острота сюжета? Только в криминале? А женские роли? Ведь без них, — она неодобрительно покачала головой, — успеха у пьесы не будет.

— Разумеется, все это есть. Я привел лишь политическую идею, — ответил ей Артём Сергеевич. — Порочную власть олицетворяет бывший партийный босс, ставший олигархом, он-то и становится покровителем мафии. Есть и любовная драма. Друзья были соперниками, но девушка предпочла красивого вожака шпаны. Супруга мэра ревнует к ней мужа, а «теневик» ревнует свою жену к мэру. Но, несмотря на это, друзья детства не оставили друг друга в беде.

Вопросов больше не было, и Наумов прочел им несколько, по его мнению, ярких и занимательных отрывков. Последовало недолгое молчание, первым его нарушил Кругаль, сочинявший остроумные эссе и стихи, и бывший в их кругу авторитетом по части словесности.

— А что? Мне нравится. Честный мэр борется с криминальным беспределом в лице оборотня-олигарха и «водочной мафии». Сюжет современный и острый, — кратко резюмировал Эдуард Викторович. — Он напоминает трофейный фильм «В старом Чикаго», который я видел в детстве. А это был шедевр Голливуда!

— Я тоже считаю, что пьеса будет иметь успех. И не только потому, что она современная и острая по содержанию, — поддержала мужа Татьяна. — Сейчас зрителям особенно хочется увидеть, что среди нас есть еще люди, способные бесстрашно постоять за правое дело. А не только ловкачи и шкурники, как убеждают авторы фильмов и постановок, заполонивших телеэкраны!

Маленькая пикантная блондинка, известный профессор-фармаколог, хотя и была перегружена наукой, живо интересовалась всем, в том числе литературой, искусством и политикой.

— Бесстрашного мэра, воюющего с «оборотнями» высшей власти и местным криминалом, должны полюбить телезрители во всех уголках России, и если они так же, как мы, узнают в нем лидера «Отечества», то его рейтинг станет намного выше, — уверенно заключила она, вознаградив автора улыбкой. — Так что дерзай, доводи дело до конца!

Полунины задумчиво молчали. Потом Михаил Григорьевич сказал:

— Сюжет мне нравится, хотя таких героев, готовых рисковать жизнью за правое дело, не осталось. По телеку показывают то, что есть. И наш мэр вовсе не герой. Так стоит ли повышать его рейтинг? — неодобрительно взглянул на друга. — Зря ты это затеял. Не лучше он Путина, и не победит. Потеряешь только силы и время, да еще наживешь неприятности.

Артёму Сергеевичу его позиция была известна, и это предостережение не поколебало его решимости довести до конца задуманное.

— Да, наш мэр не герой и идет на компромиссы с правящей элитой, — признал он, но горячо добавил: — И все же его с Примаковым надо поддержать, так как Путин, как ставленник Семьи, ничего не даст гражданам России из того, что им положено, и не улучшит их жизнь.

— Зря ты им веришь, — скептически бросил Полунин. — Ничего народ от них не получит, только порядку, может, будет больше.

— Но на них все же есть надежда, — ответил ему Наумов. — И, чтобы поднять уровень жизни народа, они непременно должны отдать хотя бы часть того, что ему принадлежит. Если не пообещают сделать это, значит, я в них ошибся, и им на выборах не победить!

Вакханалия беззакония и рост преступности не только продолжались, но и росли, как снежный ком. Даже самые громкие «заказные» убийства не раскрывались. Повсеместно на дорогах бандиты останавливали и грабили водителей автотранспорта. Безнаказанно угоняли огромные фуры с импортным товаром. Нападали даже на шикарные иномарки высоких чиновников. Наглые действия криминала свидетельствовали о потворстве со стороны правоохранительных органов. Из тюрем целыми группами совершали побеги закоренелые убийцы. То, что у преступников есть свои люди в милиции, давно уже было «секретом полишинеля», но мер никаких не принималось.

На местах милиция и силовые структуры вместо защиты прав населения, по сути, стали послушным орудием администрации и пособниками криминалитета в незаконном захвате и переделе собственности. Об этом ежедневно сообщали пресса и телевидение. Но больше всего Наумова возмутило то, о чем рассказал в своем письме Алеша.

Здравствуй, деда! Вот уже месяц работаю судебным приставом. Сделал то, что ты мне посоветовал. Как удалось, объясню при встрече. Эта история не для протокола. Помогла мать, а вернее, тот, с кем она сейчас живет. На те бабки, что платят, не разгуляешься, но пока мне хватает. И режим такой, что можно подработать охранником.

Но ты ошибаешься, думая, будто мы заставляем соблюдать закон. Как раз наоборот! Нас все время используют какие-то темные воротилы, чтобы силой захватывать различные фирмы и предприятия. Отнимать их у тех, кто там работает. Эти дельцы — настоящие бандюги! Они стряпают всякие липовые бумаги, подкупают судейских и шлют своих «быков» силой выгонять прежних хозяев. А мы и милиция им помогаем.

На днях штурмом взяли заводоуправление. Рабочие забаррикадировались, и нас не пускали. Их директор не признавал законными наши бумаги, так как они опротестованы и решения еще нет. Но «быки» сломали двери, покалечили тех, кто им сопротивлялся, повыгоняли из кабинетов прежних хозяев и посадили каких-то своих хмырей. Судебный исполнитель и мы помогали им в этом. А милиция не только не вмешивалась, когда избивали рабочих, но потом многих задержала «за нарушение общественного порядка».

Вот такая у меня новая работенка, деда. Жить можно, но претит быть подручным у бандитов, пусть даже они захватили власть и могут свободно нарушать закон, используя суд и милицию. Ты бы видел, с какой ненавистью смотрели на нас рабочие, какими поносили словами! Наверно, надолго меня тут не хватит. Мамин друг обещает устроить в налоговую полицию. Может, там порядка больше? Если получится, я напишу.