Орша вытер пот со лба. Руки его тряслись.

– Ежели матом пользоваться, как положено, т.е. редко и с умом, – проговорил он хриплым надсаженным голосом, – то силу он обретает страшную, против которой ни одна нечисть не устоит.

Велегаст ничего не ответил, поднимая свой посох. Он опять проиграл воину, и это его несколько злило. И хотя Светлые Боги учили гнать из сердца черную зависть, невольная досада так и сквозила во всех его движениях и попытке отмолчаться, чтобы не выдать голосом одолевшее сердце недоброе чувство. Наконец волхв совладал с собой и, отряхивая с рукава грязь, оставшуюся от удара мохнатой лапы, сердито проворчал:

– Какие мерзкие чудовища. Просто не ожидал, что на земле может жить такая гадость. Недаром Велеса считают Богом, стоящим на границе темных и светлых сил.

Потом, словно вспомнив еще о чем-то важном, гневно и строго добавил:

– Я всегда говорил неучам, что только глупые смерды, пытаясь подражать воинам, ругаются матом всуе и где попало, истончая силу священного слова, посланного нам для борьбы с врагами и нечистью. Они же, невежды, обращают силу этих слов против себя же, ибо вихри тьмы, рожденные этими словами, не найдя врага, либо поразят ближнего, либо вернутся к тому, кто создал их[45].

Он поднял посох, который после падения едва светился, и, указав рукой на расселину, где исчезала тропинка, зашагал решительно вперед. Небо стремительно светлело, превращая рассыпанную по нему звездную пыль в едва заметное мерцание бледно-голубой вуали. Звезды все больше растворялись в бездонном сиянии светлеющего неба и готовы были совершенно исчезнуть в любой миг. Оставались считаные минуты до того момента, когда солнце, выкатившись из-за горизонта, бросит свои ослепительные лучи, окончательно стирая бледные символы ночи.

Волхв, отрок Радим и боярин Орша почти пробежали последние шаги до вершины и наконец оказались на плоской и округлой площадке, венчавшей гору. Остатки разгромленного капища говорили о том, что до них здесь уже побывали разрушители веры в Светлых Богов.

– Чернобогово племя! – выругался Велегаст. – И сюда они добрались. Как можно сметь учить людей культуре, уничтожая при этом культуру их предков? Неслыханная наглость и невежество! Сколько знаний утеряно!

– Рода знак где? – прохрипел запыхавшийся Орша.

Боевая броня, тяжелый щит и здоровенный меч давали о себе знать неумолимой силой притяжения к земле. Боярин едва стоял на ногах, а влитая в него энергия Перунова ключа, кажется, была уже почти вся истрачена.

– Вот он! – волхв указал посохом на торчащий из земли вертикально вверх длинный вытянутый камень на самом краю площадки.

– На мужской член похоже, – устало пошутил Орша, смахивая со лба капли пота.

– Он и есть, – серьезно ответил Велегаст, – уд[46]всегда был символом Рода и его животворящей силы.

– И да прибудет с нами сила его! – боярин вытянул перед собой ладонь, словно мысленно прикасаясь к священному камню.

– Судя по молодой жене, тебе ли занимать силы, – волхв быстро зашагал к камню.

– Я это на будущее, – вздохнул воин, бряцая мечом. – Когда еще сюда забредешь, а сила Бога может в любой момент понадобиться, хоть завтра.

– Эх, Орша, Орша, – волхв покачал головой, – разве ж силой впрок запасаются? Это ж не мешок с пшеницей, отложенный на черный день. Ты бы лучше шаги отмерил.

Боярин послушно встал к камню и приготовился считать шаги. Велегаст взглянул на небо и указал рукой туда, где чиркал по горизонту бледный ковшик Стожар.

– Радим, быстро встань туда, а то еще немного, и звезды исчезнут.

– Правее, левее, еще левее, – сердито распоряжался волхв.

Наконец отрок остановился почти у самого края обрыва.

– Вот, здесь и стой, – закричал волхв, – вот оно направление, туда идти надо.

– Отмеряй ровно шестьдесят пять шагов, – повернув к боярину суровое лицо, до предела сосредоточенное на заветной цели, строго сказал он.

– Как скажешь. – Орша быстро зашагал в указанном направлении.

– Стой! – вскричал волхв.

– Что такое? – боярин поднял седую бровь.

– Шаги твои какие, верзила ты эдакая? – Велегаст сердито застучал посохом. – Разве ж обычные люди ходят такими шагами? Ну-ка давай все сначала, и шагом помельче, а то мы так ускачем незнамо куда.

Боярин зашагал снова, а волхв шел рядом, вслух считая шаги. На шестидесятом шаге они остановились у края пропасти. Дальше идти было некуда.

– Ну вот, я так и знал! – Велегаст поднял вверх руки, сжатые в кулаки, словно хотел постучать по небу и выразить тем самым все свое недовольство нескончаемой чередой препятствий, которые ему приходится преодолевать.

– Может, направление выбрали не то? – щуря соколиные глаза, Орша оглянулся по сторонам.

– Да нет же, я чувствую, что храм где-то совсем рядом, – волхв бессильно опустил руки. – Возможно, мы даже стоим над ним.

– Значит, над ним, говоришь. – Орша осторожно придвинулся к краю обрыва и заглянул вниз.

Его взгляду открылась почти отвесная стена, нависавшая над крутой каменной осыпью, которая своим подножием упиралась в перекрученные стволы горного дуба. Стена тянулась с востока на запад шагов на пятьдесят, постепенно по своим краям переходя в пологие откосы, на которых росли деревья. Макушки этих деревьев дотягивались до вершины горы, указывая своим ростом высоту стены. Редкие уступы и расселины красноречиво говорили, что как-либо взобраться на стену было невозможно. Вдруг Орша заметил прямо под собой небольшой зеленый кустик, прилепившийся корнями к крохотному уступу. В том месте, где стоял воин, стена особенно круто уходила вниз, и что-либо разглядеть подробнее, без риска свалиться, было невозможно. Но, если мысленно продолжить свой путь, спускаясь по скале до кустика, как раз получалось пять шагов.

Как этот кустик может быть связан с храмом Велеса, было непонятно, но других зацепок больше не было. И внутренний голос настойчиво шептал, что это зеленое пятно на стене не случайно, и, возможно, его недоступность тоже имеет смысл. Боярин закинул руку за спину и сдернул с пояса небольшой волосяной аркан.

– Ну-ка, сынок, полетай немножко на привязи, – сказал он, глядя на отрока насмешливыми ястребиными глазами.

– Нельзя ему туда, – прошипел волхв, – сердцем еще не окреп, чтобы взирать на нутро Велесова храма.

– Ну, тогда ты, – боярин радушно протянул конец аркана.

Велегаст сердито посмотрел на веревку в руках товарища и слегка побледнел.

– Умеют ли летать великие волхвы? – спросил Орша почти серьезно, так что было непонятно, издевается ли он над своим ученым другом или впрямь ожидает, что тот вдруг полетит.