лагеря зигзагами. Но на этот раз беда миновала, он на время оказался свободен. Остальных четыреста пятнадцать человек отправили в лагерь Маутхаузен, находившийся в Австрии. Там их поставили на работу в каменоломни. И только двое пережили войну.

Судьба тех, кто был освобожден, оказалась ненамного счастливее. Из двенадцати человек, которых отпустили, сочтя больными, войну пережил, насколько нам известно, только Эдди.

Эта первая большая облава привела к резкой реакции жителей Амстердама, и в частности – портовых докеров, устроивших «Февральскую стачку» под замечательным лозунгом: «Не трожьте своими грязными лапами наших евреев!»

Многие жители Амстердама присоединились к ним, возмущенные тем, как оккупационные власти разбираются с «их» евреями. Антифашистское подполье руководило чередой последовавших за стачкой докеров забастовок по всему городу – в ответ на ту же облаву. Это, несомненно, являлось актом беспрецедентного мужества.

Стачки, конечно, были жестоко подавлены оккупационными властями. Однако заметим, что, насколько известно, ни в одной из стран оккупированной Европы такой реакции на преследования местных евреев не отмечалось [140].

На ежегодных митингах, посвященных памяти «Февральской облавы», обычно говорят о том, что только двое из захваченных в плен выжили – это были Макс Небиг и Геррит Блом. Имя Эдди почему-то вообще не упоминается. Однако, скорее всего, это связано с тем, что он не попал в группу тех четырехсот пятнадцати евреев, которых отправили в Маутхаузен. Но самого Эдди факт «выпадения» из списка всегда удивлял.

– —

После освобождения из лагеря Схоорл Эдди попытался, несмотря на сложности, связанные с положением в оккупированной немцами стране, как-то наладить свою жизнь. В 1942 году, когда в Амстердаме началась настоящая охота на евреев, он перебрался в Гаагу, к друзьям своей матери. Но ему было тяжело целыми днями сидеть дома, никуда не выходить и даже не подходить к окнам. И тогда хозяин дома, где он жил, нашел приемлемое для Эдди решение:

он предложил ему просто уехать в Швейцарию. И Эдди отправился в путь вместе со своей девушкой (к тому времени они уже были помолвлены). Они легко добрались до Антверпена, но там начались проблемы. Им требовалось явиться в условленное место, где их должен был ждать проводник, но – возможно, из-за чьей-то ошибки – они не сумели найти улицу, указанную в записке с адресом. После нескольких дней напрасных поисков им пришлось возвратиться в Голландию, так и не добравшись до места назначения.

Так рассказывал эту историю сам Эдди уже после войны. Нам же, однако, кажется, что тут могла иметь место намеренная ошибка самого Эдди. У него, как уже отмечалось выше, были слишком глубокие отношения с матерью, так что он, вполне вероятно, просто не хотел бросить ее одну в трудный час. И вскоре после его возвращения произошло событие, которое подтверждает эту нашу теорию.

– —

Едва Эдди возвратился из Антверпена, как его мать попала в облаву и была отправлена в Вестерборк вместе со своим третьим мужем и его сыном Робертом Жаком. И как раз в это время Еврейский Совет объявил, что они ищут врачей-евреев для работы в качестве волонтеров в Вестерборке. Врачам давали гарантию, что они останутся в Вестерборке и их не будут вывозить в другие лагеря за территорию Голландии. Им пообещали даже, что каждые две недели они смогут ездить домой на выходные как «свободные люди».

И Эдди попался на эту удочку. Он сам явился в Еврейский Совет и предложил свои услуги в качестве дипломированного врача, но поставил условие: его матери тоже должны разрешить остаться в Вестерборке вместе с ним, и ему должны обещать, что она не будет депортирована. Обещание было дано, однако, когда Эдди через несколько дней прибыл в Вестерборк, оказалось, что его мать вместе с мужем и пасынком уже депортировали в Освенцим. Скажем сразу: судьба их была трагической, все трое почти сразу погибли.

Вестерборк оказался аккуратной, ухоженной деревушкой с хорошо работающей администрацией, состоящей в основном из евреев. Здесь было достаточно еды и существовали всевозможные учреждения: не только вполне приличная больница, но даже собственный театр. Тем не менее нацисты, конечно же, управляли всем происходящим в Вестерборке. Это по их распоряжению каждую неделю в лагерь прибывали поезда, составленные из товарных вагонов, и отвозили определенное число евреев – обычно около тысячи человек – на восток, в Польшу. А название места, в которое их везли, евреи узнавали уже в дороге. Место это называлось Освенцим.

– —

В Вестерборге Эдди стал одним из ведущих врачей небольшой больницы, и у него было много работы. Одну из своих обязанностей он считал необычайно тяжелой: по должности ему полагалось «осматривать» арестантов и составлять заключение о том, могут ли они перенести транспортировку в другой лагерь без ущерба для здоровья. Те, кто был серьезно болен, могли оставаться в местной больнице, пока не подлечатся. К сожалению, эта обязанность Эдди была связана с тем, что к нему постоянно обращались обитатели Вестерборка, умолявшие признать членов своей семьи или знакомых больными и оставить их «сперва подлечиться» в больнице. Врачам приходились быть чрезвычайно осторожными, потому что вся их работа, все их решения постоянно контролировались немцами. Последствия его причастности к данной работе долго еще сказывались на отношениях Эдди с людьми, которые даже через много лет после войны высказывали ему претензии в связи с тем, что их родственники или знакомые были депортированы в Освенцим, а он их об этом «даже не предупредил».

Странные претензии, потому что вовсе не Эдди принимал решения о депортации, а нацистская администрация. Со своей стороны Эдди изо всех сил старался решить эту невыполнимую задачу, как ему тогда казалось, к всеобщему благу.

– —

В больнице Эдди познакомился с восемнадцатилетней медсестрой Фридель – Фридой Коморник. Она бежала в Голландию из Германии, но не смогла хорошо спрятаться и в конце концов оказалась в лагере Вестерборк. Эдди и Фридель полюбили друг друга. И тогда он написал своей невесте, что разрывает с ней помолвку, потому что они с Фридель, чтобы быть вместе, должны пожениться. В Вестерборке это оказалось возможным, так что они поженились и несколько месяцев прожили вместе в крошечной комнатке, которую отделяла от лазарета тоненькая фанерная стенка.

Нельзя сказать, что это была идеальная ситуация для молодоженов, но они легкомысленно считали, что теперь все будет хорошо. Ведь они есть друг у друга, и, несмотря на обстоятельства, они счастливы. Они и правда были счастливы до тех пор, пока не выяснилось, что договор, который Эдди заключил с Еврейским Советом, выполняться не будет и что 14 сентября 1943 года его и Фридель отправят в Освенцим.

Эдди начал описывать свои приключения в Освенциме сразу после ухода немцев в записной книжке, которая и составила впоследствии основу этой книги. По прошествии времени он стал рассказывать своей второй жене и детям о том,