С удивительным проворством официант принес заказ.

Сергей провозгласил тост:

— За завтрашнее процветание!

Все чокнулись.

Эта строчка из стихотворения Виктора Ельсина стала в последнее время крылатой фразой. Еще одно доказательство популярности поэта, хотя Нина, признаться, каждый раз удивлялась, слыша мужнины слова, повторяемые чужими людьми. Его карьера, как и ее, находилась на взлете. Доходы удвоились. В прошлом месяце Виктора назначили редактором нового литературного журнала. Кроме того, он продолжал вести свою колонку в «Литературной газете». В следующем году его наградят загранпоездкой. Вместе с двумя журналистами он станет послом доброй воли.

Нина проглотила водку.

— Извините, но нас ждут, надо идти, — сказала Полина.

Они встали из-за стола. Глаза Сергея не отрываясь смотрели на Веру, и Нина поняла, почему он подошел к их столику.

Когда они отошли, Герш пробурчал:

— Он похож на стилягу.

— Не ревнуй, — сказала Вера, хотя косоглазие и клеймо космополита делали подобную реакцию Герша вполне оправданной. — Тебе нужны связи. Спасибо Полине, что привела его к нам.

Нина не смогла удержаться от того, чтобы не посмотреть на столик, за которым расположились ответработники. Нет, Сергей ничуть не был похож на стилягу.

— Не завидую Полине, — тяжело вздохнув, словно подводя черту под разговором, сказал Виктор.

Лот № 58

Неоправленный розовый бриллиант грушевидной формы. Шлифованный алмаз весом в 2,54 карата. Природный цвет. Чистота — VVS1. Цена — $ 100.000–150.000.

Взбираясь по крутым лестницам здания, в котором располагалась кафедра иностранных языков, Дрю слышала нарастающий гул голосов. Стол секретаря был пуст, но из холла все громче слышалась английская речь с испанским акцентом. Ей сюда. На двери металлическая табличка с выгравированным именем хозяина кабинета «Григорий Солодин». Под табличкой прилеплена желтая бумажка с небрежно написанными буквами:

Дрю! Вызван на совещание. Извините, что так вышло. Я звонил вам на работу, но мне сказали, что вы уже ушли. Книга внизу. Можете оставить фразы для поиска в моем почтовом ящике. Пожалуйста, еще раз извините, что так вышло.

Г. С.

Как ни абсурдно это звучит, но она расстроилась. Дрю и сама не смогла сказать почему. Книга была здесь, на ковре у двери его кабинета. Она подняла ее и положила в свою объемистую кожаную сумку. Вытащив список ключевых фраз, Дрю опустила его в почтовый ящик Солодина. Уходя, она утешалась мыслью, что даже хорошо, что она не застала его. Теперь можно пойти прямо домой и хоть раз лечь спать пораньше. Ей хотелось спокойно провести вечер и хорошо выспаться. Завтра она встанет позже обычного, поедет в аэропорт Логана и… прощай, работа! Кейт достала для нее горящую путевку: четыре дня и пять ночей на островах Кайкос, авиаперелет и проживание в отеле включены в стоимость. Всю неделю Дрю в беспорядке складывала вещи в дорожную сумку, лежащую в углу спальни.

С противоположного конца коридора до нее донесся чей-то голос. Человек говорил с явным французским акцентом. Его кто-то перебил. Дрю не смогла разобрать слов. Дверь приглушала звуки.

«Григорий, должно быть, сейчас там», — подумала она.

Дома она поняла, что не хочет ужинать. Дрю открыла банку маслин, налила фужер вина и свернулась калачиком в углу большого старого дивана. Открыв сборник поэзии Виктора Ельсина, она прочитала короткое предисловие Григория Солодина, в котором он рассказывал читателю о тех трудных решениях, которые пришлось принять при переводе стихов на английский язык. Желая сохранить образность и богатство языка поэта, переводчик во многих случаях пожертвовал стихотворным размером оригинала. Дрю перевернула страницу, и ее охватил старый, ставший привычным страх, зародившийся еще в начальной школе и благодаря высокомерию Эрика прочно засевший в ее мозгу: «Поэзия — не для тебя. Ты ничего не смыслишь в настоящей поэзии». Даже в колледже Дрю переживала из-за того, что может неправильно понять стих и сказать на занятии какую-нибудь глупость.

К своему удивлению, она нашла эти стихи простыми и восхитительными. Некоторые из них были как песенки, маленькие частушки, звучные и радостные. Другие — гораздо длиннее. Они носили иногда символический, иногда романтический характер, но в обоих случаях смысл их был Дрю понятен.

Одно стихотворение ей так понравилось, что она переписала его в свой блокнот:

ВОСКРЕСЕНЬЕ

Это была наша первая осень.

Как хорошо все делить поровну!

Две наши тени в фонарном мерцанье

Вдруг сплюсовались в одну.

Сияние солнца пронзает твой танец,

Сверкают лучи в вышине.

Мы два ликующих человека

В окружающей тишине.

Представь, что я — речка, текущая тихо,

Ты ветром над нею шумишь.

Река покрывается мелкою рябью

От прикосновений твоих.

Дрю понравилась чувственность этого стихотворения, мир природы и двое влюбленных, запечатленных на ее фоне. Скрытый эротизм, завуалированный под поверхностно-невинной символикой, восхищал ее. Несмотря на превратности судьбы, Дрю еще верила в любовь. Ее неудачное замужество было следствием девичьего романтизма, порожденного двумя годами влюбленности: страстные ночи и долгие рассветы вдвоем, любовные записки, вложенные в книгу и подсунутые под дверь, замученный звонками телефон, бурные примирения и наконец, после помолвки с Эриком, осознание того, что теперь она может не скрывать своей любви, а наоборот — открыто демонстрировать ее, сверкая колечком с бриллиантом на пальце.

Вспоминая свое поведение в тот период жизни, Дрю заливалась румянцем стыда. Ей казалось, что обручальное колечко заставляет людей по-другому смотреть на нее, воспринимать молоденькую девушку с большим уважением, как личность, достойную быть любимой. Родители поддержали ее в намерении выйти замуж за Эрика. До этого они никогда по-настоящему не уважали ее мнение, будь то желание изучать историю искусств вместо чего-нибудь «практичного» или согласие работать в художественной галерее, название которой никому ничего не говорило. Как здорово было на праздновании помолвки! На ней была нарядная голубая юбка и идеально сочетающийся с ней топик с воротом, как будто скопированным с бушлата. Она сама себе казалась девушкой, пришедшей из старого доброго кинофильма, — счастливая, молодая и нарядно одетая. Волосы коротко острижены. Наконец-то она сумела принять правильное решение.

Дрю постаралась отогнать от себя непрошеные мысли. Как бы сложилась ее жизнь, не разведись она с Эриком? У нее, вполне возможно, был бы сейчас ребенок, даже двое детей. Они бы росли вместе и не чувствовали себя одинокими и склонными к самоанализу интровертами, как их мама. Ее шансы родить ребенка уменьшаются с каждым годом. Сколько еще лет пройдет, прежде чем они станут равны нулю?