В общем, я находилась на пределе - ведь исход этой сделки решит многое.

И только один момент мог успокоить мои разбушевавшиеся нервы - одно недавнее воспоминание, которое отвлекало настолько, что я расслаблялась и погружалась в те нереальные, воистину чудесные часы счастья.

Вот и сейчас, Адам приобнял меня за плечи и шепнул на ухо:

— Лара, любовь моя, расслабься. А то ты так улыбаешься, словно собралась с особой жестокостью пытать нашего гостя.

— Хм, топора в руке не хватает, да? — хмыкнула я, убавляя лучезарность своей маньячной улыбки.

— Лучше вспомни, как тебе было хорошо со мной в тот день, когда взошла полная луна, — напомнил Адам.

— Той ночью ты превзошёл все мои мыслимые и немыслимые представления об отношениях между мужчиной и женщиной, — произнесла негромко и посмотрела в его янтарные глаза. — В тебя тогда словно демон вселился. Ты меня немного напугал, Адам. Очень хочу повторения...

— Как пожелаешь, любовь моя, — чуть ли не промурчал граф и украдкой коснулся губами и языком своей метки у меня на шее.

От его едва заметной ласки моё тело моментально вздрогнуло, волоски встали дыбом, и я усилием воли подавила рвущийся с губ стон наслаждения.

Ну вот, теперь после той ночи я реагирую на Адама как на самый изысканный наркотик. Ах, та ночь была так волнительно прекарасна...

Значит, слушайте, после того нашего взаимного признания в любви, когда Адам нашёл львёнка, через три дня наступило полнолуние, и Адам был таким особо ласковым, настойчивым и любвеобильным, что я не могла отказать ему в одной просьбе.

* * *

— Мой зверь признал тебя своей, Лара. И мне будет несказанно приятно, если эту ночь проведёшь вместе со мной. Пожалуйста.

И как сказать «нет», когда тебе чуть ли ни в душу заглядывают жёлтые умоляющие глаза любимого мужчины.

— С удовольствием, — согласилась я, ещё не подозревая, что меня ждёт.

В ту ночь яркая луна была необыкновенно большой. Казалось, будто ночное светило касается верхушек огромных многовековых деревьев. Вместе с огромным волком я любовалась звёздным небом. А потом, высоко задрав острую морду, он пронзительно завыл. Но вой не был тоскливым или пугающим. Это был призыв к чему-то священному, некому таинству, заложенной самой матушкой природой.

И в тот же миг, моему волку ответил стройных вой других волков. Нет, это были не оборотни, а просто волки, которые также как Адам были подвластны силе полной луны.

— Ты готова? — прорычал зверь, глядя на меня горящим влюблённым взором.

Я тогда рассмеялась, чувствуя азарт и какое-то первобытное желание подразнить страшного зверя.

— Всегда готова, моё ненасытное чудовище, — сквозь смех, сказала я и, сбрасывая с себя шёлковую сорочку, крикнула: — Догоняй меня, Адам!

Он смотрел мне вслед, окружая всё вокруг безграничной любовью и нежностью.

Яркий диск луны освещал густой лес. Холодные капли ночной росы переливались в бледном чарующем свете и холодили горячую кожу.

Густой туман стелился по мягкой земле. Я бежала босиком, вдыхая прохладный ночной воздух, наслаждалась запахами леса и слышала тяжёлое дыхание Адама позади себя и улыбалась. Он давал мне фору и позволял бежать, хотя мог бы настигнуть меня всего в один прыжок.

Луна его звала.

Сегодня его ночь.

Наша ночь.

Бежала я долго, чувствуя себя настоящей ведьмой: обнажённая, с распущенными волосами, диким счастливым смехом и адреналином в крови, который сводил с ума моего волка.

Когда показалось небольшое лесное озеро, я на миг остановилась, чтобы решить, взять левее или бежать вправо, но неожиданно была сбита с ног и тут же бережно прижата к сильной мохнатой груди.

Мне не позволили упасть.

Адам прижимал меня к себе в собственническом жесте. Каждая клетка его тела излучала уверенность. Я улыбнулась и поцеловала своего зверя.

— Я люблю тебя, Адам.

Он смотрел на меня долгим нежным взглядом и рыкнул:

— Ты - моя жизнь, моя - всё, Лара.

Эта ночь оказалась волшебной.

Никогда не думала, что так бывает... Я и большой волк... Но всё было так естественно, прекрасно и нежно, что кажется, я уже никогда и нигде не полюблю кого-то другого.

В ту ночь, наконец, я обрела себя, свою половинку и свой дом.

* * *

— .. .и моя невеста леди Лара Свон рады принимать вас в своём доме, — услышала я Адама, возвращаясь из приятных, греющих душу, воспоминаний.

Эх, скорее бы новое полнолуние.

— Я рад, что вы встретили свою леди, милорд, — отозвался виконт, глядя исключительно на меня весьма оценивающим и откровенно раздевающим взглядом, что не укрылось от внимательного Адама.

— Вы верно подметили - свою леди, — немного резко произнёс Адам.

Я натянуто улыбнулась виконту. Если бы не те два сундука с золотом, то вмазала бы этому сладкому красавчику меж его ног, чтоб глазки в кучу, губки уточкой и протяжный скулёж раздался.

Мечты-мечты.

Но вообще виконт внешне был хорош - красив, мужественен. Но его красота была какой-то порочной, да ещё с гнильцой. Привык, скорее всего, к лёгким победам и гадким поступкам. Смотришь на такого, и хочется сказать: «Фу! Какая гадость, эта ваша аристократия!»

И тут меня посетила гениальная мысль!

«Ха! Идеальная партия для Клариссы!»

И моя улыбка вновь превратилась в маньячную.

л л л

-Лара-

Миссис Пэтти сегодня расстаралась и приготовила воистину королевский обед.

А то, как же? Гость и он же покупатель привёз столько денег, нужно гостеприимно принять и лицом в грязь не ударить.

И к нашему с Адамом сожалению, вдовствующую графиню с дочерьми пришлось пригласить за стол.

Но перед этим Адам строго-настрого с ними поговорил и натурально приказал сидеть, молчать, взгляд от стола не поднимать, а рот открывать, только когда есть-пить надо и если что-то спросят.

Графиня Бист выглядела весьма недовольно, но спорить не осмелилась.

Кларисса лишь фыркнула, а Адель, скрипя зубами, выдавила из себя: «Хорошо, Адам».

В общем, нервных переживаний прибавилось в тройном размере.

Виконта разместили в гостевом крыле, где раньше жила я.

Его охрана была размещена рядом в одной комнате. Трапезничали они там же.

После ночи полнолуния я перебралась в спальню к Адаму и никого, кроме вездесущих тёток этот факт не смущал и не тревожил. Но их мнение нас не интересовало, тем более, они старались особо на глаза не попадаться.