Джон выдохнул, подумав о тех исцарапанных и покрытых пятнами стенах, которые он видел в той комнате. То, что он написал следующим, причинило ему боль.

Когда она посмотрела на то, что он написал на странице, ее лицо напряглось и стало безликим. Словно он смотрел на незнакомку.

Он посмотрел на свои слова: «Насколько плохо все было?»

Он подумал о том, что не должен был спрашивать об этом. Он видел состояние, в котором она находилась. Слышал крики в операционной и стоял прямо перед ней, когда у нее случился нервный срыв. Что еще нужно было ему знать?

Он начал писать: «Прости», когда она тихо заговорила.

— Все… в порядке. Я имею в виду…

Его глаза сосредоточились на ее профиле, желая, чтобы она продолжала.

Она прочистила горло.

— Я не обманываю себя. Не преследую никакой цели. Мне было довольно ясно, что если я оттуда не выберусь, то скоро умру. — Она медленно покачала головой на белой подушке. — Я действительно становилась все слабее из-за недостатка крови и постоянной борьбы. Дело в том, что в действительности, я смирилась с участью, что умру. И я до сих пор с этим согласна. Смерть — только процесс, хотя обычно, довольно болезненный. На котором все заканчивается, как только все будет кончено. С тобой все в порядке, потому что ты больше не существуешь и вся эта тягомотина уже закончилась.

По понятным причинам, факт того, что она так пресытилась жизнью, встревожил его, и ему пришлось поерзать на маленьком стуле, чтобы удержать себя и не начать расхаживать.

— Было ли это ужасно? — пробормотала она. — Я по натуре боец. Поэтому, в какой-то степени это не было чем-то особенным. Ничего, с чем бы я не справилась. Я имею в виду — я крепкая. В клинике я сорвалась, только потому, что ненавижу все это медицинское фуфло, а не из-за Лэша.

«Дело в ее прошлом», подумал он.

— Хочу сказать. — Ее взгляд вернулся к нему, и он на самом деле вздрогнул от огня в ее глазах. — Насколько плохо? Что может быть такого, чтобы следующие три недели стали просто невыносимыми? Если я не убью его. Вот это будет для меня невыносимым.

Связанный мужчина в нем сел и зарычал, задаваясь вопросом, понимала ли она, что он не позволил бы ей прикончить этого ублюдка. Мужчины защищали женщин. Это универсальный закон, если у тебя есть член с яйцами.

Плюс ее идея находиться хотя бы близко от него просто не укладывалась у Джона в голове. Лэш уже однажды похитил ее. Что, если он снова заберет ее в эту замаскированную херню.

У них не представится второго шанса ее вернуть. Ни коим образом.

— Итак, — сказала она. — Я раскрылась тебе. Теперь твоя очередь.

«Верно. Ладно».

Теперь он был тем, кто смотрел в дальний угол. Иисус Христос. С чего начать.

Он перевернул новую страницу в своем блокноте, опустил Bic стержнем вниз и…

Ничего не мог из себя выдавить. Проблема состояла в том, что пришлось бы слишком много написать, слишком много рассказывать ей и это дерьмо удручало его.

Резкий стук заставил их головы повернуться.

— Черт, — выругалась она себе под нос. — Одну минуту!

Тот факт, что кто-то ожидал встречи с той стороны двери, не улучшил его настроения. Это, а также коммуникационный барьер и его внутренне скрытые наклонности вызвали гул в его голове.

— Тот, кто стоит за той дверью, может простоять там хоть всю ночь и весь день напролет, насколько я могу судить. — Она расправила одеяло на животе. — Я хочу услышать, твою историю.

Забавно, что именно это вывело его из ступора, и он быстро написал.

«Легче будет тебе показать».

Ее брови сошлись вместе, когда она прочитала, а затем Хекс кивнула.

— Ладно. Когда?

«Завтра ночью. Если тебе позволят выходить».

— Значит свидание. — Она подняла руку… и положила ему на предплечье. — Я хочу, чтобы ты знал…

Стук, прервавший ее, заставил их обоих выругаться.

— Дай нам одну минуту! — рявкнула она прежде, чем снова сосредоточилась на нем. — Я хочу, чтобы ты знал… что можешь мне доверять.

Джон встретился с ее взглядом и внезапно перенесся в другое измерение бытия. Может, снова на небеса. Кто черт возьми знает или кого это волнует. Единственное, что он знал, это что они были вместе, а остальной мир растворился в тумане.

«Возможно ли влюбиться в кого-то дважды», задался он вопросом.

— Что, черт возьми, вы там делаете?

Голос Рива с другой стороны двери ворвался в момент, но не уничтожил его.

«Ничто никогда не сможет его уничтожить», подумал Джон, когда она отклонилась назад, а он поднялся на ноги.

— Входи, засранец, — крикнула она.

В комнату тут же ворвался мужчина с ирокезом на голове. Джон почувствовал изменение в воздухе и знал, когда они смотрели друг на друга, оставаясь молчаливыми — они общались, как могли делать симпаты.

Чтобы оставить их наедине, Джон направился к двери и почти уже выскользнул наружу, когда Хекс спросила:

— Ты вернешься?

Сначала он подумал, что она обращалась к Риву, но затем мужчина поймал его за руку, останавливая.

— Свой чувак? Ты вернешься?

Джон оглянулся на кровать и понял, что оставил свой блокнот и ручку на столике, поэтому просто кивнул.

— Как скоро? — спросила Хекс. — Потому что я совсем не устала и готова приступить к изучению язык жестов.

Джон снова кивнул, а затем ударил костяшками пальцев по руке Ривенджа перед тем, как направиться в операционную.

Проходя мимо пустой каталки, он обрадовался, что Ви закончил тут с уборкой. Поэтому, воспрянув к жизни, Джон не мог скрыть улыбки, расплывавшейся на его лице.

Поднявшись на второй этаж, они прошли мимо кабинета Рофа, двери которого были закрыты и направились по коридору со статуями.

Комната Куина оказалась первой, к которой они подошли, но Блэй настоял на своей, думая о том, что хоть что-то могло, наконец, быть на его территории, его условиях.

Широко распахнув двери, он отбросил эту мысль, как и проигнорировал тихий щелчок, когда Куин запер их вместе.

В ванной комнате Блэй подошел к раковине, включил воду и побрызгал себе на лицо. Он уже вытирался, когда уловил аромат корицы и понял, что прибыла Лейла.

Крепко ухватившись ладонями за мрамор столешницы, он склонился к своим рукам. Из его комнаты были слышны, их пересекающиеся голоса — низкий и высокий, распространяясь в воздушном пространстве.

Бросив полотенце, он развернулся и пошел на звук: Куин полулежал на кровати, прислонившись к спинке, скрестив ноги, и переплетя пальцы рук, покоившихся на его мощной груди, улыбаясь Избранной. Лейла покраснела, вставая рядом с ним, глядя в пол, сцепив свои маленькие, женственные ручки перед собой.